История человечества. Запад
Шрифт:
Знаменитая история с деревянным конем вообще не удостоилась внимания Диона, она так неправдоподобна, что даже не нуждается в опровержении. Сам факт овладения Троей греки выдумали, «чтобы не так стыдно было возвращаться на родину. А как по-вашему, когда царь Ксеркс, разбитый греками, возвращался к себе в Персию, о чем он объявил своим подданным? Он объявил, что ходил походом на заморское племя греков, разбил их войско при Фермопилах, убил их царя Леонида, разорил их столичный город Афины (и все это была святая правда!), наложил на них дань и возвращается с победою. Вот и все; персы были очень довольны».
Наконец, посмотрим, как вели себя греки и троянцы после войны. Греки отплыли от Трои в спешке, в сезон бурь, не все вместе, а каждый порознь: так бывает после поражений и раздоров. А что ждало их на родине? Агамемнон был убит,
Дион не рассчитывал на то, что его рассказ найдет отклик в душа слушателей. «Вы не верите мне, друзья мои троянцы? Рассказ Гомера кажется вам красивее и интереснее? Что ж, я этого ожидал: выдумка всегда красивей правды. Но подумайте о том, как ужасна война, как неистовы зверства победителей, представьте себе, как Неоптолем убивает старца Приама и малютку Астианакта, как отрывают от алтаря Кассандру, как царевну Поликсену приносят в жертву на могиле Ахилла, – и вы сами согласитесь, что куда лучше тот исход войны, который описал я, куда лучше, что греки так и не взяли Трою!»
Казалось бы, раскопки Шлимана поставили точку в многолетних спорах о местонахождении Трои и историчности гомеровского эпоса. Но на самом деле и по сей день многое в этой истории не ясно. Как было выяснено в результате многолетних раскопок, начатых в 1870 году Генрихом Шлиманом и законченных перед Второй мировой войной американским археологом Блегеном, примерно пять тысяч лет назад, около 3000 года до н. э., на небольшом холме, расположенном в —6 километрах от южного берега пролива Дарданеллы, недалеко от входа в пролив из Эгейского моря, впервые поселились люди и построили тут крепость. Этот холм сейчас носит турецкое название Гиссарлык. Обитатели крепости контролировали торговлю между Азией и Европой, держа в своих руках переправу через пролив. Постепенно развивавшееся мореплавание из Эгейского в Черное море также оказалось под контролем обитателей поселения-крепости. Множество золотых изделий, найденных при раскопках Шлимана, говорит об огромных по тем временам богатствах, накопленных в городе.
Около 1900 года до н. э. холм и его окрестности захватило новое племя, выращивавшее лошадей, которых не знали их предшественники. Новые пришельцы также построили крепость, большую по размерам и более могущественную, чем прежняя. Около 1250 года до н. э., если судить по археологическим данным, поселение снова было захвачено, разрушено и сожжено, а через некоторое время на холме поселились пришельцы из центральной Европы. Около 1100 года до н. э. в городе произошел еще один пожар, и холм сделался необитаемым на несколько сот лет.
Кто жил в этом городе, местоположение которого более всего соответствует Илиону, или Трое, который изображен в «Илиаде»? Как называли этот город его жители, не оставившие каких-либо письменных памятников?
В середине II тысячелетия до н. э. земли на восток от Гиссарлыкского холма принадлежали могущественной хеттской державе. В анналах хеттского царя Тутхалийи IV, правившего примерно с 1250-го по 1220 год до н. э., упоминаются две местности, очевидно, находившиеся на северо-западе Малой Азии, – Вилусия и Труиса: одно из этих названий (скорее всего Вилусия), вероятно, носил город на Гиссарлыкском холме, который греки впоследствии называли Илионом (в более древние времена Вилионом), или Троей. Из тех же хеттских анналов мы узнаем, что Вилусия входила в воевавшую против хеттов коалицию.
Захватить столь мощно укрепленное поселение могла либо регулярная армия, либо переселяющееся с женами и детьми воинственное племя, могущее обосноваться вокруг города и предпринять длительную осаду. Так как, согласно данным археологов, пришельцы поселились здесь лишь через некоторое время после разрушения города, вероятнее всего то предположение, что его взяло хеттское войско царя Тутхалийи IV:
Среди хеттских документов, найденных при раскопках хеттской столицы Хаттусас, обнаружен отрывок эпоса на родственном хеттскому лувийском языке, в котором упоминалась «крутая Вилуса». Очевидно, судьба города на крутом холме Гиссарлык волновала народы хеттской державы, ибо только такие, волнующие, события находят отражение в героическом эпосе.
Однако не меньшее впечатление судьба Вилусии произвела на появившихся на Балканском полуострове около 1900 года до н. э. и постепенно заселявших острова Эгейского моря древних греков. В XV веке до н. э. они прочно обосновались на юго-западной оконечности Малой Азии, основав город, который позднее назывался Милетом. Вскоре они должны были познакомиться и с Вилусией: когда примерно в VIII веке до н. э. будет создаваться «Илиада», холм Гиссарлык будет покрыт развалинами и Гомер сможет охарактеризовать троянцев как «конеборных», лишь опираясь на полутысячелетнюю традицию, хранившую сведения о том, что жители Вилусии выделялись среди соседних народов той ролью, которую у них играла лошадь. Отношения греческих племен, которые, очевидно, именовали себя ахейцами (ахайвой), с Вилусией, по всей видимости, не были мирными. Об этом свидетельству ет само то обстоятельство, что осада Вилусии (в языке греков Илиона) и ее взятие оказались в центре греческой эпической традиции, ибо эта традиция, как показывает героический эпос шумеров и германцев, тюркских народов и славян, не строит своих сюжетов из ничего, всегда отталкиваясь от каких-то имевших место в действительности столкновений. Греки могли предпринимать и самостоятельные военные экспедиции против Вилусии-Илиона (они едва ли могли закончиться взятием города), могли принимать участие и в войне, которую вел против Вилусии и ее союзников хеттский царь: хеттская держава находилась в оживленных сношениях с одним из ахейских греческих государств, которое именуется в хеттских текстах как Ахийава и находилось, скорее всего, на о. Родосе. Греки могли быть и в числе тех, кто поселился на Гиссарлыкском холме после разрушения города.
Пытаться извлечь из гомеровских поэм подробности исторических событий бесполезно – эпос так трансформирует историческую реальность, что никакая реконструкция реальных событий на основе одного эпоса невозможна: мы не могли бы восстановить по русским былинам события истории Киевской Руси даже в общих чертах, если бы не знали о них и из летописей. Лишь упоминание в хеттских текстах Труисы дает нам основание предполагать, что в греческий эпос о войне и взятии Илиона проникли также и какие-то отголоски военных событий, связанных с городом Труисой, сколько-нибудь отчетливо заметные лишь в не объяснимом иначе двойном названии осаждавшегося греками города – Троя-Илион.
Где же искать Трою? В 1950-е годы было опубликовано двухтомное собрание писем Генриха Шлимана, открывшего миру Трою и Микены, постепенно ученые получили доступ к его личным архивам. До того все биографии Шлимана строились в основном на его автобиографии. Сличение писем с дневниками, документами и газетной хроникой вызвало к жизни в 1970– 1980-е годы целую серию скандальных разоблачений. Оказалось, что известная всему миру романтическая биография Шлимана в значительной части выдумана им самим. Не было ни взлелеянного в раннем детстве плана найти и раскопать Трою, ни крушения в море, ни наблюдения пожара в Сан-Франциско, ни выступления молодого купца в американском сенате, ни приема у президента и т. д. И, что гораздо важнее, не было знаменитой сцены обнаружения «клада Приама», когда супруги вдвоем вынимали из земли бесценные сокровища, а затем Софья под шалью переносила их в хибарку. В те дни, которые позднее Шлиман обозначил как время открытия клада, Софья находилась далеко от места раскопок – за морем, в Греции. Клад был искусственно создан задним числом из разрозненных находок в разных слоях. Накапливать драгоценности приходилось ради того, чтобы затем «скопом» тайно вывезти их из Турции (вопреки договору). А уж коль скоро их накапливали, то надо было это замаскировать приличным образом: выдать за клад, обнаруженный при самом окончании работ. К тому же мистификация пригодилась Шлиману для нагнетания сенсации, для вящего убеждения мировой общественности, что в Гиссарлыке он обнаружил именно Илион, столицу Приама. Плутовал Шлиман и с дневниками микенских раскопок.