История человечества. Запад
Шрифт:
В течение 1775 г. литературная деятельность Гете носит явственный отпечаток его страстной привязанности к Лили. В это время он написал «Стеллу», оперетту «Эрвин и Эльмира», «Парк Лили» и другие произведения, где тема любовных страданий выходит на первый план. Даже сцена из «Фауста» (погреб Ауэрбаха), написанная им в этом году, в какой-то мере автобиографична.
Осенью 1775 г. Карл-Август, ставший к тому времени герцогом Веймарским, пригласил Гете в Веймар. Поэт принял приглашение. В Веймаре ему суждено было прожить большую часть жизни и создать наиболее значительные свои произведения. Гете сразу же сблизился с придворным обществом, которое было очаровано молодым поэтом. Шумная светская жизнь, однако, вскоре начала надоедать ему, поскольку по складу
Кроме государственных занятий, неизбежного участия в придворных приемах и торжествах, Гете начал серьезно изучать минералогию, написал ряд произведений в стихах и прозе, в том числе: драму «Ифигения», вольную переработку комедии Аристофана «Птицы» и начал работать над трагедией «Тассо».
В конце лета 1785 г. поэт неожиданно для всех уехал в Италию, попросив у герцога отпуск на неопределенное время, и пробыл в нем до июля 1788 г. В Италии Гете путешествовал инкогнито, под именем купца Меллера. Он побывал во Флоренции, Венеции, Сицилии. Около трех месяцев жил в Риме, изучая памятники искусства, побывал на знаменитом карнавале.
В июле 1788 г. во время прогулки в парке Гете познакомился с молодой девушкой Христиной Вульпиус, которая впоследствии стала его женой. Это была миловидная блондинка из низшего сословия, небольшого роста, с довольно правильными чертами лица и большими голубыми глазами. Познакомившись с Гете, она вскоре переселилась к нему. Связь эту Иоганн первоначально старался скрывать, не торопился скреплять ее браком, чтобы не возбуждать недовольство высшего света. Свои отношения с Христиной он узаконил лишь в октябре 1806 г. В конце декабря 1789 г. у них родился сын, которого назвали Августом. Герцог был крестным отцом ребенка.
В конце 1790-х годов Гете сблизился с другим великим поэтом Германии Фридрихом Шиллером, который всячески поощрял его к более напряженной поэтической деятельности. Именно он уговорил его взяться за продолжение «Фауста». В 1800–1805 гг. Гете напряженно работает над дополнениями к первой части этой трагедии и делает наброски для второй.
В 1808 г. вышли в свет 12 томов сочинений Гете. В восьмом томе была помещена первая часть «Фауста». Вскоре это произведение было признано критиками высшим творческим достижением поэта, «Фауст» по справедливости закрепил за Гете славу «царя поэтов».
В 1819 г. во Франкфурте был торжественно отмечен семидесятилетний юбилей Гете, откуда поэту был прислан золотой венок.
К концу жизни Гете стал настоящим «веймарским отшельником», лишь изредка покидавшим дом для деловых встреч. В одну из таких поездок в 1822 г. он познакомился в Мариенбаде с красивой молодой девушкой – Ульрикой фон Левецов. Вспыхнувшая любовь Гете к Ульрике чуть было не закончилась их помолвкой. Но благоразумие взяло верх над увлечением, и противоестественный брак семидесятичетырех-летнего поэта с молодой девушкой не состоялся.
Последние годы жизни Гете, по справедливому выражению одного из его биографов, можно сравнить с долгим, тихим вечером великолепного дня. Окруженный заботами своей невестки, сына и друзей, поэт-мыслитель занимался разнообразной деятельностью –
Громадный литературный материал, накопившийся у Гете в течение его долгой жизни, был приведен в порядок с помощью доверенного лица поэта Иоганна Эккермана. И в 1830 г. вышли последние из 40 томов полного собрания сочинений Гете.
В течение последних лет жизни Гете нашел в себе силы создать такое грандиозное произведение, как вторая часть «Фауста», которая была закончена в 1831 г.
В марте 1832 г. Гете после сильной простуды слег в постель и 22 марта умер, окруженный родными и близкими, врачом и слугами. Последними словами его были: «Побольше света».
Похоронен великий поэт в герцогской усыпальнице рядом с саркофагами Карла Августа, великой герцогини Луизы и Шиллера.
Гойя Франсиско
Полное имя – Франсиско Хосе де Гойя-и-Лусиентес (род. в 1746 г. – ум. в 1828 г.)
Выдающийся испанский живописец и гравер, большой мастер портрета, декоративных панно и монументальных росписей, искусный офортист. Придворный живописец (с 1789 г.) и первый придворный живописец испанских королей (с 1798 г.). Вице-директор (с 1785 г.) и директор (1795–1797 гг.) живописного отделения Академии Сан Фернандо.
Испания подарила миру немало блистательных живописцев. Но даже среди этой плеяды замечательных мастеров Гойя – явление особенное и неповторимое. Его искусство восхищает и озадачивает одновременно, бередит душу и призывает к раздумьям, рождает сопереживание и бесконечные споры. Они начались еще при жизни Гойи и продолжаются до сих пор. Искусствоведы ломают головы над «расшифровкой» его «Капричос», ищут достоверные документальные источники о его жизни и даже подвергают сомнению авторство 150 из 550 полотен, написанных художником. Одни относят его творчество к XVIII в., считая, что «Гойя принадлежит к семейству Вольтеров, Дидро и Даламбера». Другие называют «двуликим Янусом», который «стоит на границе двух столетий (XVIII и XIX), между двумя мирами», представляя, скорее, «декаданс» старого мира. В последнее время появилась еще одна точка зрения, согласно которой «Гойя – прежде всего и главным образом художник XIX столетия, один из инициаторов и гениев его художественной культуры». По мнению же большого знатока гойевского искусства, доктора искусствоведения В. Н. Прокофьева, правы и те и другие, ибо, отражая современную ему эпоху, художник создал произведения, с которыми и «в изобразительном искусстве XIX века ничто не может равняться».
Столь же противоречивым было и отношение к живописной манере испанского мастера. Еще в начале XX в. Александр Бенуа писал: «В красках Гойи все как-то слизано, смазано, иногда до приторности. Ясных контрастов, смелых ударов, глубокой светотени нет. Еще хуже обстоит дело с пластической стороной его картин». Вместе с тем он подчеркивал, что «Гойя тип темпераментного художника», в котором «поистине столько непосредственности и искренности, сколько не найти во всем предшествующем и последующем искусстве». А не менее знаменитый соотечественник живописца, философ и гуманист Ортега-и-Гасет утверждал, что Гойя «создал великие законы каллиграфии» и его «плоскостная живопись, изображавшая свет в качестве единственного исходного материала… выводит напрямую к импрессионизму». Очарование искусства Гойи он видел «в недостатке профессионализма», в том, что его «деформированный» болезнью гений благодаря своей неуклюжести «совершает головокружительные сальто в искусстве живописи».