История чемпионатов СССР (1936-1991)
Шрифт:
Но самым ценным приобретением «Спартака» стал игрок куйбышевских «Крыльев Советов» и сборной СССР Галимзян Хусейнов. Вначале футбольная федерация рекомендовала его армейскому клубу, а затем, видимо, из-за перебора в ЦСКА сильных и именитых нападающих, направила в «Спартак». «Комсомольская правда», не разобравшаяся толком в этой истории, поспешила опубликовать на своих страницах фельетон под заголовком «Хусаинов мечется». В нём очень скромный, порядочный человек обвинялся, мягко говоря, в меркантильных настроениях. К чести Федерации футбола, она взяла под защиту ни в чём не повинного футболиста и направила в редакцию газеты разъяснительное письмо, подписанное В. Гранаткиньм. Как оказалось. Хусаинов и прежде получал весьма заманчивые предложения от именитых клубов, однако оставлял их без внимания.
Первый сезон в новой команде Хусаинов провёл отлично, став самым результативным её игроком. После этого долгие годы Хусаинов верой и правдой служил «Спартаку». В нём и завершил свою футбольную жизнь.
Кто пренебрёг услугами «варягов», так это «Торпедо». Сохранив боевой чемпионский состав, автозаводцы были не прочь повторить прошлогодний успех. Вот только игра чемпионская несколько поблекла. Очки торпедовцы добывали исправно, однако победы получались какими-то блеклыми, натужными. В первом круге чемпион ограничился всего 16 мячами. Зато во втором круге вновь взревели моторы, заработали в полную силу. Вдвое больше мячей забила торпедовская атака, но и оборона пропустила вдвое больше, что явилось симптомом весьма тревожным, особенно перед предстоящим финальным турниром. И всё же первый этап чемпион прошёл уверенно. Как и в предыдущем сезоне, на этом отрезке он единственный из всех участников перекрыл 30-очковый рубеж. Но если в 60-м такое обилие очков могло принести разве что моральное удовлетворение (в финальном турнире они не учитывались), то теперь польза от них была несомненна. Перед заключительными десятью играми «Торпедо» опережало ближайших преследователей (ЦСКА и киевское «Динамо») на четыре очка.
Как и в 1960 году, благодаря усилиям организаторов первенства чётко, ритмично работал календарь. И отнюдь не их вина в случившемся 14 апреля единственном в течение всего турнира «проколе».
В тот день в Ташкенте «Пахтакор» принимал московский «Спартак». Утром руководители обеих команд провели предматчевую установку, что нашло отраженно в рабочих журналах тренеров. Но за три часа до начала встречи судья Ю. Григорьев был приглашен в спортивный Совет республики, где ему рекомендовали отменить матч из-за болезни восьми игроков ташкентской команды. При этом арбитру вручили справки о болезни только шести игроков. Но ни одна справка не была заверена врачебной печатью. Польщённый высоким доверием, Григорьев развил необычайную активность, как-то упустив при этом, что явно превышает возложенные на него полномочия. Сначала он направился на обследование больных. Обнаружив (вот только каким образом, остаётся загадкой) недомогание у четырёх футболистов, он, тем не менее, немедленно позвонил в Москву заместителю Н. Романова Д. Постникову и просил отложить встречу, что высокий спортивный сановник вскоре и сделал.
Вопиющее беззаконие!
Республиканские и центральные спортивные организации, а также арбитр Григорьев не могли не знать, что:
а) по всем конфликтным вопросам следовало обращаться не к судье матча, а к официальному представителю Федерации футбола СССР. На этой встрече им являлся тренер сборкой Союза Н. Гуляев, уже два дня находившийся в Ташкенте;
б) болезнь одного игрока, равно как и всей команды, не является поводом для отмены календарной встречи. Исключения в то время не делались даже для команд, отдавших лучших своих игроков в сборную;
в) в компетенцию арбитра не входят миротворческая, врачебная и никакая иная деятельность, не связанная непосредственно с судейством матча. В данном случае Григорьев обязан был зафиксировать неявку «Пахтакора» в протоколе и направить его в Федерацию футбола.
В очередной раз проигнорированная
Не исключаю вмешательства в эту историю сил, находившихся вне поля нашего зрения. В связи с этим вновь возникает вопрос: если в футбольные дела постоянно вмешивались нефутбольные инстанции, то нужна ли была вообще федерация футбола? Не проще было высоким начальникам организовать свой чемпионат и проводить его по своим законам?
Два месяца и десять (двенадцать) туров было отпущено участникам заключительного этапа чемпионата на решение всех турнирных проблем. Стартовали они, в отличие от предыдущего первенства, с разных позиций. Чемпион, получивший на первом этапе фору в четыре очка, находился к финишу ближе остальных. Исходя из выгодных стартовых позиций торпедовцев, многие специалисты не скрывали уверенности в окончательном их успехе. Видимо, в благодушном состоянии пребывали и «механики» автозавода, не уделившие необходимого внимания «профилактическим работам». Вот и забарахлил торпедовский мотор прямо на старте. Заниматься ремонтом на «трассе» — дело безнадёжное…
Уже в первом матче чемпион в бурной междоусобной схватке уступил «Спартаку» московскому, а через несколько дней разделил очки со «Спартаком» ереванским. Четыре мяча забили торпедовцы в двух первых матчах, а набрали всего очко. А вот киевляне забили в два раза меньше, зато очков набрали вчетверо больше, и разрыв между ними сократился до минимума.
В следующем туре лидеры встретились в Киеве. Хозяева победили уверенно, по игре, и впервые вышли вперёд. Ситуация в турнире предельно обострилась: киевского «Динамо» — 35 очков, «Торпедо» — 34, ЦСКА — 33.
Многие «оракулы», находясь под впечатлением яркой игры армейской команды на первом этапе, прочили им серебряные награды, а наиболее отчаянные были уверены, что именно ЦСКА сумеет всерьёз конкурировать с чемпионом. К тому дело и шло. Армейцы действительно играли мощно, забивали много, и делали это не только нападающие, полузащитники, но и защитники, и даже… вратарь — Борис Разинский. Всего три игры провёл он за ЦСКА и забил в них два гола (оба с пенальти), благодаря чему стал лучшим «бомбардиром» среди вратарей в истории советских чемпионатов (в 1982 году один гол забил голкипер минчан Михаил Вергеенко).
Но странное дело, стоило реально ощутить блеск презренного металла, как тут же появилась «дрожь в коленях», и не пошли мячи в ворота. В оставшихся семи матчах ЦСКА забил всего четыре мяча, набрал пять очков и остался вовсе без медалей. Итог — четвёртое место, да и то благодаря несколько лучшим показателям в графе «Мячи» (С 1961 года при равенстве очков преимущество получала команда, имеющая лучшую разность между забитыми и пропущенными мячами). В ходе турнира и после его завершения срыв в игре армейцев объясняли физической усталостью футболистов. Мне всё же кажется, что не в меньшой (если не в большей) степени подвела игроков психология.
Проявить высокую психологическую устойчивость в условиях обострившейся борьбы за первенство, похоже, не удалось ни одному из призёров.
Вот и киевляне, оказавшись внезапно благодаря удачному стечению обстоятельств впереди, несколько растерялись, оробели, что стоило им в последующих двух турах двух очков.
Зато «Торпедо», сбросившее бремя лидерства, избавилось одновременно и от психологических пут. Чемпион раскрепостился настолько, что разгромил «Пахтакор» и ЦСКА с общим счётом 9:0 (!). Этот «взрыв» необычайной силы вновь вознёс торпедовцев на вершину таблицы. Первый круг они завершили лидерами. Однако от резкого перепада высот закружилась у них голова, отчего и последовали два подряд проигрыша от спартаковцев Москвы и Еревана. Здесь впору заподозрить спартаковские клубы в антиторпедовском заговоре: семь очков в четырёх матчах отобрали они у чемпиона!