История Французской революции (1789 по 1814)
Шрифт:
Однако со времени отступления из Москвы для Наполеона произошел новый оборот событий. С 1812 г. началось падение империи. Усталость от его господства сказывалась повсюду. Все, с согласия которых он возвысился, теперь восстали против него. Священство втихомолку действовало против него со времени разрыва его с папой, которого он отправил в так называемое пленение. Восемь государственных тюрем было официально открыто для диссидентов подобного рода. Даже народная масса была утомлена завоеваниями не менее, чем раньше заговорами. Она ждала от Наполеона внимания к частным интересам, развития торговли, уважения личности, а на деле оказалась подавленной рекрутскими наборами, податями, блокадой, превотальными судами» и косвенными налогами, являвшимися неизбежными последствиями его завоевательной системы. Противниками его теперь стали не только те немногие, кто сохранил верность принципам революции и кого он называл идеологами, но также и все те, кто, не имея определенных убеждений, хотел воспользоваться материальными выгодами более развитой цивилизации. Вне Франции народы стонали под военным игом, а униженные династии, понятно, только и думали о том, как бы снова подняться. Весь свет чувствовал себя не по себе, и первая неудача должна была обязательно вызвать общее восстание. «Я торжествовал, — говорит сам Наполеон по поводу предыдущих кампаний, — среди постоянно возрождающихся опасностей. Мне постоянно надо было столько же ловкости, сколько и силы… Если бы я не одержал победы при Аустерлице, мне пришлось бы
Первым отступил от Наполеона берлинский кабинет. 1 марта 1813 г. он соединился с Россией и Англией, и они образовали шестую коалицию, к которой затем присоединилась и Швеция. Тем временем император, относительно которого союзники полагали, что он сражен последним бедствием, начал новую кампанию рядом побед. Коалиция была поражена сражением при Люцене, выигранным Наполеоном 2 мая с армией, сплошь составленной из рекрутов, взятием Дрездена, победой при Бауцене и перенесением поля боя на Эльбу. Австрия с 1810 г. находилась совершенно на мирном положении; теперь, снова вооружась, она замышляла завязать сношения с другими союзниками и предложила себя в посредники между императором и другими державами, составившими коалицию. Предложение Австрии было принято. 4 июня в Плесвице было заключено перемирие, и в Праге собрался для выработки мирных условий конгресс. Не было, однако, никакой возможности столковаться; Наполеон не хотел согласиться на уменьшение своей власти, а Европа не желала признавать себя ему подчиненной. Входившие в коалицию державы совместно с Австрией потребовали, чтобы империя была ограничена, хотя и оставляли ей Голландию и Италию. Переговоры были прерваны, не приведя ни к какому результату. Австрия вступила в коалицию, и снова возобновилась та война, которая одна могла окончательно разрешить этот спор.
У императора была армия всего в 280 000 человек против 520 000 солдат союзников. Он составил план отбросить неприятеля за Эльбу и, по своему обыкновению, расстроил эту новую коалицию быстротой и силой своего натиска. Сначала победа была на его стороне. Он разбил соединенные союзные войска под Дрезденом; но поражения его генералов расстроили все его планы. Макдональд был разбит в Силезии, Ней около Берлина, а Вандам при Кульме. Не смогши сдержать неприятеля, готового окружить его со всех сторон, Наполеон принужден был дать еще одно большое сражение. Этот момент выбрали государи, входившие в Рейнский союз, чтобы бросить Наполеона. Между двумя неприятельскими армиями произошло кровавое столкновение у Лейпцига, и во время самой битвы саксонцы и вюртембержцы перешли на сторону неприятеля. Эта измена и сила коалиционных войск, которые к тому же научились вести войну, сосредоточивая с большим искусством массы в одном пункте, принудили Наполеона после сражения, продолжавшегося три дня, начать отступление. Армия в большом расстройстве двинулась к Рейну, где ей пытались преградить путь также изменившие к этому времени Наполеону баварцы. Наполеон, однако, раздавил их около Ганау, и 30 октября 1813 г. французская армия отступила на территорию Французской империи. Конец этой кампании был не менее плачевен, чем предыдущей. Как и в 1789, 1791 гг., Франция оказалась под угрозой вторжения извне, но у нее не было теперь больше прежнего энтузиазма в защите независимости, и человек, который лишил ее прав и завел ее в этот кризис, оказался совершенно не в состоянии ее защитить и поддержать. Рано или поздно всегда приходится искупить порабощение народа.
Наполеон вернулся в Париж 9 ноября 1813 г. Он добился от Сената постановления о наборе в 300 000 человек и с большим жаром занялся приготовлениями к новой кампании. Он созвал Законодательный корпус, желая и его содействия для дела общей защиты; он сообщил ему документы, относившиеся до веденных в Праге переговоров, и потребовал от него нового и последнего усилия, чтобы достичь мира, которого так страстно желала вся Франция. Законодательный корпус, до того времени совершенно немой и послушный Наполеону, нашел момент удобным для того, чтобы оказать Наполеону сопротивление.
Наполеон был подавлен общей усталостью и помимо своего желания оказался под нажимом роялистской партии, которая тайно не переставала действовать с тех пор, как упадок империи снова возбудил в ней надежды. Комиссия, состоявшая из Лене, Ренуара, Галлуа, Фложерга и Мен де Бирана, представила доклад, совершенно неблагоприятный для действий, совершенных правительством, возвысила свой голос против продолжения войны и потребовала восстановления свободы. Это пожелание, совершенно естественное в другое время, в такой момент могло только содействовать успеху иностранного вторжения. Хотя, как казалось, союзники и готовы были заключить мир под условием очищения государств Европы, но на самом деле их планы шли гораздо дальше. Наполеон, рассерженный на неожиданную и неуместную оппозицию Законодательного корпуса, недолго думая, распустил его. Это первое сопротивление возвещало начало уже не внешних, а внутренних отступничеств. Первой отступилась Россия, за ней последовала постепенно вся Германия, а теперь примеру их хотели последовать не только Италия, но и сама Франция. Все, однако, и теперь зависело от результатов кампании, продолжавшейся, несмотря на зиму. Наполеон сосредоточил в военных действиях все свои надежды и 25 января выехал из Парижа, чтобы выполнить свою бессмертную кампанию 1814 г.
Империя подверглась нападениям со всех сторон. Австрийцы двигались по Италии; англичане, за последние два года ставшие хозяевами всего Пиренейского полуострова, под начальством генерала Веллингтона перешли Бидассоа и появились за Пиренеями. Три армии теснили Францию с севера и востока. Главная союзная армия численностью в 150 000 человек под начальством Шварценберга шла через Швейцарию; Силезская армия из 130 000 человек под начальством Блюхера вступила во Францию через Франкфурт; наконец, Северная армия из 100 000 человек под начальством Бернадотта заняла Голландию и переходила в Бельгию. Неприятели теперь также не обращали никакого внимания на крепости; наученные опытом, они, как и бывший их победитель, ускоренным маршем двигались по направлению к столице Франции. В тот момент, когда Наполеон покинул Париж, армии Шварценберга и Блюхера были близки к соединению в Шампаньи. Лишенный поддержки народа, сохранившего за собой чисто наблюдательную роль, Наполеон оказался один против всего света, один с горстью старых солдат и своим гением, ничего не потерявшим ни в своей силе, ни в своей смелости. Чудное зрелище представлял он в это время; он не был более ни притеснителем, ни завоевателем, а только защитником своей родины, шаг за шагом рядом новых побед отстаивающим родную землю, а вместе с ней свою корону и свою военную
В Шампаньи он двинулся сразу против обеих больших неприятельских армий. Генералу Мезону поручил он атаковать Бернадотта в Бельгии, Ожеро — австрийцев в Лионе, Сульту — англичан на юге. Принц Евгений должен был действовать в Италии, и империя, хотя и занятая в самом своем центре неприятелем, при помощи своих зарейнских гарнизонов протягивала свои длинные руки до самых отдаленных уголков Германии. Наполеон совершенно не отчаивался при помощи сильной военной реакции отбросить всех своих врагов снова за пределы Франции и перенести свои знамена снова на вражескую территорию. Он искусно поместился со своей армией между Блюхером, спускавшимся по Марне, и Шварценбергом, двигавшимся вдоль Сены; он перебегал от одной армии к другой и разбивал их поочередно. Блюхер был им разбит при Шампобере, Монмирайе, Шато-Тьерри и Вошане, а когда его армия была окончательно рассеяна, он вернулся к Сене, опрокинул австрийцев при Монтеро и погнал их перед собой. Его комбинации отличались такой определенностью, его деятельность была так велика, а удары, им наносимые, так верны, что, казалось, он был в состоянии достигнуть полного рассеяния этих двух армий и, таким образом, уничтожения всей коалиции.
Однако, если он оказывался победителем всюду, где находился лично, неприятель подвигался вперед везде, где его не было. Англичане заняли Бордо, где нашлась партия, высказавшаяся за Бурбонов. Австрийцы подвигались к Лиону. Неприятельская армия, оперировавшая в Бельгии, соединилась с остатками армии Блюхера, снова появившегося в тылу у Наполеона. Отступничество началось в его собственном семействе, и Мюрат в Италии последовал примеру Бернадотта и присоединился к коалиции. Высшие чины империи хотя и продолжали служить императору, но спустя рукава, и он находил прежнюю горячность и прежнюю преданность только во второстепенных генералах и своих неутомимых солдатах. Наполеон снова двинулся против Блюхера, который три раза ускользал от него; на левом берегу Марны пруссаки были загнаны в болота и должны были в них найти свою гибель, но внезапный мороз сковал трясину и позволил им благополучно выбраться; при Эне пруссаки были окружены, и им не оставалось никакого выхода; измена Суасона им, однако, этот выход открыла; при Лаоне Наполеону помешала дать решительное сражение беспечность герцога Рагузского, позволившего захватить себя врасплох в ночное время. После стольких несчастных случайностей, расстраивавших его самые верные планы, Наполеон, не получая почти никакой помощи от своих генералов и окруженный со всех сторон коалицией, задумал смелый поход на Сен-Дизье, чем полагал закрыть выход неприятелю из Франции. Этот смелый, можно сказать, гениальный поход на мгновение поколебал было уверенность противников, ибо отнимал у них всякую возможность отступления; однако затем, возбуждаемые тайными поощрениями, они, не заботясь о своем тыле, двинулись к Парижу.
И вот на равнинах, окружающих этот громадный город, единственную из столиц на континенте, которая еще ни разу не была занята неприятелем, показались войска всей Европы, и Парижу предстояло испытать такое же унижение, как и другим столицам. Париж был оставлен на произвол судьбы. Императрица, назначенная несколько месяцев перед тем регентшей, покинула его и переехала в Блуа. Наполеон был далеко. Париж при том не имел ни того отчаяния, ни той любви к свободе, когорые одни делают народы непобедимыми; война велась не между народами, а между правительствами, и император сосредоточил все общественные интересы в одном себе, а все средства к защите — в своих регулярных войсках. Усталость была велика; только чувство гордости, чувство вполне законное, одно делало прискорбным приближение неприятеля и заставляло щемиться сердце каждого француза при виде неприятельских войск, столько времени повсюду разбиваемых и теперь попирающих родную землю. Но это чувство не было достаточно сильным, чтобы поднять всю массу населения против неприятеля, а происки роялистской партии, во главе которой стал в это время герцог Беневентский, призывали его в столицу Франции. 30 марта, правда, произошло небольшое сражение под стенами Парижа, но 31-го уже были открыты для союзников его ворота, и они заняли Париж на основании условий капитуляции. Сенат докончил всеобщее отречение от Наполеона и покинул своего бывшего повелителя; Сенатом руководил в это время Талейран, с некоторого времени находившийся в немилости у императора. Талейран был как бы обязательным участником всякого государственного переворота, и теперь он стал действовать против императора. В сущности, он не принадлежал ни к одной партии и политически был человеком совершенно индифферентным, но он обладал способностью с удивительной проницательностью и задолго предвидеть падение всякого правительства; это позволяло ему всегда вовремя покидать его и, когда наступала решительная минута поражения, помогать этому поражению всеми имеющимися в его распоряжении средствами, своим влиянием, своим именем, своей властью, которую он всегда старался хотя до известной степени сохранить за собой. При Учредительном собрании он был за революцию, 8 фрюктидора он был за Директорию, 18 брюмера за Консульство, в 1804 г. за империю; теперь, в 1814 г., он ратовал за реставрацию королевской фамилии. Он был каким-то главным церемониймейстером власти, и казалось, что именно он, а никло другой, ниспровергает одни и устанавливает другие правительства. Под его влиянием Сенат назначил временное правительство, объявил Наполеона низвергнутым с престола, престолонаследие в его роде уничтоженным и французский народ и армию освобожденными от присяги ему. Сенат признал тираном того самого человека, деспотизму которого он так много способствовал своей продолжительной лестью.
Тем временем Наполеон, побуждаемый к тому своими приближенными и с целью оказать помощь столице, оставил свой поход в Сен-Дизье и двинулся к Парижу во главе 50-тысячного отряда, надеясь поспеть вовремя и воспрепятствовать занятию его неприятелем. 1 апреля он приблизился к Парижу и тут узнал о заключенной накануне капитуляции; он удалился тогда в Фонтенбло, и сюда к нему пришло известие об измене Сената и о свержении его с престола. Тогда, видя, как все вокруг него рушится и как в минуту несчастья его покидают постепенно и народ, и Сенат, и генералы, и царедворцы, он решился сам отказаться от престола в пользу своего сына. Решив это, он в качестве полномочных послов послал к союзным государям, действовавшим против него, герцога Виченцского, князя Московского и герцога Тарентского; они должны были прихватить по дороге с собой еще герцога Рагузского, прикрывавшего во главе одного корпуса Фонтенбло. Наполеон со своей пятидесятитысячной армией и прочным военным положением мог еще принудить коалицию признать на французском престоле своего сына. Но герцог Рагузский дезертировал со своего поста, вступил в переговоры с неприятелем и оставил Фонтенбло без защиты. Наполеону не оставалось ничего другого, как принять условия союзников, а их требования по мере побед все более и более возрастали. В Праге они оставляли Наполеону Голландию и Италию; после Лейпцига они говорили уже только об империи, имеющей границами Рейн и Альпы; вступив во Францию, в Шатильоне они соглашались оставить ему владения в границах королевства до 1789 г.; несколько позже они вовсе отказывались от переговоров с ним самим и соглашались на переговоры только в пользу его сына; теперь, наконец, решившись разом покончить со всем, что осталось еще от революции в Европе, с ее победами и с выдвинутой ею династией, они принудили Наполеона к полному и безусловному отречению от престола. 6 апреля 1814 г. ему пришлось от своего имени и от имени своих наследников и потомков отказаться навсегда от престола Франции и Италии; взамен своей обширнейшей империи, границы которой еще недавно простирались вплоть до берегов Балтийского моря, он получал маленький островок Эльба. 20-го, после трогательного прощания со своими солдатами, Наполеон уехал в свои новые владения.