История Гарри
Шрифт:
– Опять драконы?
– с опаской спросила тетя Пэт.
– Нет, всего лишь оборотень, - честно ответил я.
– Но он безобидный. Почти. Преподает у нас.
– О боже, - только и сказала она и замахала на меня руками.
– Иди, передохни с дороги, разбери вещи, а я пока приготовлю что-нибудь.
– Угу, потому что у меня рождественский ужин точно не получится, - хмыкнул Дадли.
Я уже знал, что он три дня (кузен приехал раньше, выходные удачно наложились) мужественно готовил сам, потому что от чиха тети Пэт кастрюля запросто могла улететь с плиты. Ну
Словом, она устремилась на кухню, а я пошел тискать Шварца. Честно говоря, выглядел он неважно: снова исхудал, шерсть торчала неопрятными клочьями, да и пахло от него не только псиной, но и помойкой.
– Он только вчера заявился, - пояснил Дадли, встревоженно рассматривая пса.
– Налопался и сразу спать завалился, мама разрешила его в пристройку пустить, а то холодно. Ну и прочухался, только когда я за тобой на вокзал собрался. Поможешь его отмыть?
– Не вопрос, - сказал я, засучивая рукава.
– Только мокрого его в пристройку нельзя, она ж не отапливается. Простынет ведь!
– Мама сказала, что если Шварц будет чистым, то она позволит ему в чулане переночевать, - пояснил кузен.
– И потом... это... ты не можешь его высушить, что ли?
– Тьфу ты!
– я треснул себя по лбу.
– Вот голова дурная, я даже об этом не подумал! Могу, конечно. Правда, ему это самое явно не нравится...
– Ничего, потерпит, - философски ответил Дадли, и мы потащили Шварца мыться.
Процесс проходил нервно, потому что, во-первых, на дворе был не июль месяц, и хоть воду я честно подогрел, остывала она моментально. Вдобавок еще и Шварц крутился и толком не давался в руки.
– Совсем одичал, - мрачно сказал Дадли.
– Скажи спасибо, что не кусается, - вздохнул я, глядя на наши вымокшие штаны, и продолжил: - Короче, дальше мы с Гермионой разузнали вот что...
Кузену я рассказывал все в подробностях, а он советовал, о чем при тете лучше не упоминать.
– Крестный?
– не поверил своим ушам Дадли, когда я добрался до этой части истории.
– Ну ничего себе! И, оказывается, у тебя еще родня есть, а никто и не знал...
– Ага. А самое интересное...
– тут я принялся сушить Шварца, - на самом деле об этом знают многие. Но мне никто ничего не сказал. В смысле, я понял бы, если б другие родственники отказались меня к себе взять, дядя Вернон вон тоже в восторг не пришел... но почему я вообще ни о чем не знал?
– Ну, может, как Хагрид сказал, считали, что ты станешь переживать, если узнаешь, - пожал плечами Дадли.
– А, кстати, когда будешь Гермионе звонить, про Шварца скажи.
– Скажу непременно, - кивнул я.
– Да ты сам позвони, поздравь! Или стесняешься?
– Кто, я?!
– оскорбился кузен.
– С чего бы?
– Так она тебе нравится, - ухмыльнулся я, - я не вижу, что ли?
– Ну... нравится, - согласился он и вздохнул.
– А ей нравишься ты, я не вижу, что ли?
– Что, правда?
– поразился я.
– Ага. Со стороны заметнее, - ответил
– Да и миссис Грейнджер, когда приезжала к маме поболтать, сказала, что Гермиона только про тебя и говорит. Чуть что, сразу «Гарри сказал то, Гарри сделал это»!
– Ну...
– я почесал в затылке, - а я ничего и не замечал. Дружим, вот и все, приключаемся, опять же...
– У девчонок мозги по-другому устроены, - авторитетно заявил он.
– Может, ей потом кто-нибудь еще понравится, но ты смотри, не обижай ее. А то такую подругу правда еще поискать надо!
– В смысле, не обижать?
– не понял я.
– Ну, с другими девчонками не заигрывай!
– постучал он меня по лбу.
– Да я на них и внимания-то не обращаю, - честно сказал я.
– На меня - да, иногда залипают. Есть одна поклонница, я тебе рассказывал, но на кой она мне? Хорошо, удачно получилось, не пришлось прикидываться, что она мне нравится, а то я б от нее потом не отделался!
– Вот-вот, - кивнул Дадли с видом умудренного годами старца.
– Сперва башкой подумай, потом влюбляйся.
– И что б я без тебя делал?
– без тени иронии вздохнул я и посмотрел на Шварца.
Пес вел себя как-то странно: поскуливал, прижимая уши, и дрожал, хотя уже обсох - я постарался от души, и отмытая шерсть распушилась.
– Слушай, надо его к ветеринару отвести, - сказал я кузену.
– Что-то он мне не нравится. Может, заболел чем или траванулся? От него же правда помойкой воняло, вдруг сожрал какую-нибудь гадость?
– Так праздники, - вздохнул тот и потрепал Шварца по голове.
– Вроде бы срочная помощь есть, надо позвонить и узнать. Но это наверняка дорого...
– Не дороже денег, - отмахнулся я, присел и обнял пса за могучую шею.
– Эх ты, бродяга, где же тебя носило?
– Что ты сказал?
– насторожился вдруг Дадли.
– Да я со Шварцем говорю, спрашиваю, где его черти носили, - пояснил я.
– Нет, погоди...
– Кузен присел рядом.
– Ты сказал, у твоего отца было трое друзей. И прозвища у них - Сохатый, Лунатик, Хвост и...
– Бродяга, - протянул я.
– Шварц... Или все-таки Блэк? Не, не могло оказаться в одной компании сразу два оборотня!
– А я вовсе не оборотень, - прозвучал вдруг хриплый голос, и я обнаружил, что обнимаю за шею здоровенного худого дядьку.
– Я анимаг.
Если бы тетя Пэт услышала фразочку, которая вырвалась у Дадли, она велела бы ему вымыть рот ершиком для унитаза.
– Си... Сириус?
– выговорил я и попытался отодвинуться, но не тут-то было, дядька успел схватить меня за руку.
– Ничего себе рождественская встреча...
Конечно, Блэк очень изменился за годы, прошедшие со дня свадьбы моих родителей. Я уж говорил, на колдографиях был веселый молодой парень - хорошо одетый красавчик и наверняка любимец девчонок, - а сейчас я видел сильно потрепанного жизнью взрослого мужчину в невообразимом тряпье (настоящие бродяги лучше одеваются), уже наполовину седого. Ну и немудрено, дюжина лет в тюрьме вроде Азкабана кого угодно состарит... и хорошо, если не сведет с ума.