История Гарри
Шрифт:
Глава 3
Этим летом мне исполнялось одиннадцать, как и Дадли. Его день рождения мы уже отпраздновали дома, а в выходной дядя Вернон, как обычно, привез целую машину совершенно ненужного барахла, а потом еще утащил сына в парк аттракционов — отмечать.
Я тем временем разбирал подарки для кузена, в большинстве своем бесполезные. Ну вот на кой Дадли радиоуправляемый робот? Что с ним делать? Будет стоять, пылиться и место занимать... Компьютер - другое дело, это дядя Дадли
Вот велик — это здорово! У кузена уже был один, мы катались по очереди, а это не очень удобно. Зато теперь я мог взять старый, который стал мне в самый раз, я же вырос!
Ну а робота и прочую дребедень можно загнать знакомым ребятам, а детские книжки (мы такие уже давным-давно не читаем, но для дяди Дадли все еще дошкольник) — букинисту. Или обменять на что-нибудь полезное.
Конечно, дядя Вернон периодически спрашивал сына, как ему понравилась новая игрушка или книжка, но тот давно приучился надувать губы и препротивно ныть "Надое-е-ела! Потеря-ал... Слома-а-алась... Ску-учно!" Пока, правда не получалось приучить того выдавать подарки деньгами, но Дадли упорно работал в этом направлении...
До моего же дня рождения оставалось еще несколько дней, когда поутру Дадли, забрав почту, вдруг завопил на весь дом (я чуть чайник на себя не опрокинул, ей-ей!):
– Мам! Гарри! Письмо!
– Эка невидаль, - отозвалась тетя Пэт, намазывая тосты маслом.
– Что за письмо? Ты выиграл в лотерею? Нас выселяют из дома?
– Вот!
– ворвался он в гостиную и показал нам толстый желтоватый конверт без марок, надписанный зелеными чернилами.
– Это Гарри! Круто-о...
– Дай сюда!
– я выхватил у него письмо и повертел в руках.
Конверт был, похоже, не бумажным, а запечатан оказался сургучом (я видел такой на почте): на здоровенном гербе лев, орёл, барсук и змея окружали большую букву "Х".
Адресовано оно было и вправду мне.
– Ну вот, - сказала тетя Пэт и погрустнела.
– Дождались...
– То есть это оно?
– уточнил я, не торопясь распечатывать конверт.
– Да. У Лили было точно такое же... Открывай, что ты копаешься?
– Открывай, открывай!
– подпрыгнул Дадли, и посуда на столе жалобно задребезжала.
Ну, я сломал печать и прочитал вслух, что там было написано: мол, директор такой-то (в скобках была уйма титулов) сообщает, что я зачислен в школу чародейства и волшебства Хогвартс. Список учебных принадлежностей прилагался, но чтоб мне провалиться, если я представлял, как отправить сову с ответным письмом! И где б я ту сову взял, спрашивается?
Кстати, список был внушительным и как-то не обнадеживал. Похоже, одна только экипировка для Хогвартса стоила дороже, чем семестр в Смелтингс, который нам с Дадли не светил по понятным причинам, нас (то есть теперь только кузена) ждал Стоунхолл Хай. И это даже к лучшему, потому что Пирс с компанией отправлялись именно в Смелтингс, о чем хвастали, не переставая.
Все это я тут же и озвучил, и тетя Пэт пожала плечами.
– Лили говорила, что
– Давайте подождем и посмотрим, что будет дальше!
– Неужто они за каждым учеником из обычной семьи ходят?
– удивился я.
– А хотя правильно, ты мне хоть про родителей рассказала, а другие ребята наверняка думают, что это розыгрыш!
– Глупо, - высказался Дадли.
– Чего сразу не прийти? Раз письма шлют, значит, знают, куда и кому. И знают, что волшебников в доме нету, а, мам?
– Наверняка знают, - кивнула она.
– За Лили приходил профессор, чтобы проводить за покупками. Сам понимаешь, такие учебники в обычном мире не продаются!
– Ну, значит, и за мной явятся, - вздохнул я.
– Раз уж я такой необыкновенный! Только, тетя, сколько же стоит все это барахло, а? Одной одежды тьма-тьмущая, а еще книжки и вещи всякие...
– Не дороже денег, - высокомерно ответила тетя Пэт и сжала губы в тонкую линию.
– Об этом не беспокойся.
Но я все равно беспокоился, потому что, повторяю, денег у нас впритык, а то, что лежит в банке на черный день, трогать не стоит. Там хоть проценты какие-никакие капают, всё хлеб!
Так прошло два дня, за которые я всю голову сломал, прикидывая, что там да как в этой волшебной школе.
– Что ты вздыхаешь?
– спросил Дадли, когда мы возвращались к ужину, усталые, но довольные.
– Да всё думаю, - ответил я, поддавая мыском кроссовки подвернувшийся камешек, - как это я на целых полгода уеду черт-те куда! Здесь-то хоть после уроков — сразу домой, выходные, опять же, есть. А там, тетя сказала, общага... вот радость-то!
– Ладно тебе, - кузен хлопнул меня по плечу, а я привычно ткнул его в бок. Чуть руку себе не сломал.
– Приспособишься. Хотя одному скучно, да...
– Угу, - кивнул я.
– Хотя погоди, вдруг окажется, что я фиговый волшебник, и меня выгонят?
– Не, это вряд ли. Мама же говорила, что тетя Лили и ее муж были очень крутыми. Сам подумай, стал бы этот их злодей за какими-нибудь неудачниками охотиться?
– Офигеть, какая удача!
– воскликнул я.
– Взять и помереть молодыми!
– Э, ты чего?
– нахмурился Дадли.
– Я не то имел в виду!
– Да я понял, - с досадой ответил я.
– Раз они там были на переднем крае, им и прилетело. Только вдруг на мне природа отдохнула?
– Ага, мечтай, - буркнул он, - то-то ты уже сам приспособился всякое-разное делать!
– Вот об этом я тоже беспокоюсь чего-то, - сознался я.
– Видел, в списке волшебная палочка есть? А вдруг положено колдовать только с ней, а так, как я, нельзя?
– Почему нельзя, если ты так можешь?
– не понял Дадли.
– Ну откуда я знаю? Неприлично, например. Ну, как пальцами сморкаться, если носовой платок есть!
– Пальцы обычно при тебе, а платок потерять - как нечего делать, - изрек кузен очередной афоризм.
– Так вот посеет волшебник эту палочку, и дальше что? А ты и без нее умеешь, хотя бы спрятаться сможешь!