История Халифата. Том 2. Эпоха великих завоеваний, 633—656

Большаков Олег Георгиевич

Вызывает сомнение в правильности локализации Аджнадайна в центре Палестины замечание ал-Азди и ал-Куфи, что, узнав о движении византийцев, Халид обеспокоился за Шурах-била, находившегося в районе Бусры [+69]. Это беспокойство можно понять только в том случае, если византийцы наносили удар из-за Иордана на восток, на Джараш или Амман. В этом случае мусульманские отряды оказались бы разом разделены и могли быть разгромлены поодиночке.

Объединенная мусульманская армия насчитывала в это время около 20 000 человек [+70]. Византийская армия, по самым скромным оценкам мусульманских источников, — 40 000,

эту цифру можно считать преувеличенной, но, как ни странно, она фигурирует и в византийском источнике [+71].

Если верить ал-Азди и ал-Куфи (другие авторы не касаются диспозиции) [+72], мусульманская армия встретила противника не как беспорядочное сборище разноплеменных отрядов, а была сведена в боевые единицы, принятые военным искусством того времени: в центре стояла пехота (под командой Абу Убайды), фланги позиции охраняли четыре группы (левый и правый фланг — майсара и маймана, левое и правое крыло — джанах), кавалерия была выделена в особую группу, кроме того, имелся засадный отряд. Командовал армией Халид б. ал-Валид [+73].

Битву начали византийцы. После интенсивного обстрела, нанесшего мусульманам ощутимый урон, они атаковали сначала правый, потом левый фланг, но мусульмане устояли в рукопашной схватке. Когда наступательный порыв византийцев иссяк, Халид дал сигнал к контратаке. Гибель византийского командующего (в одних источниках — кубуклар, т. е. cubicularius-камердинер, в других — калафат) [+74] сломила боевой дух византийцев, они обратились в бегство, мусульманская конница преследовала и перебила множество бегущих.

В бою пало 1700 или 3000 византийцев [+75] (возможно, во втором случае учитывались и убитые при преследовании), 800 человек, взятых в плен, Халид приказал казнить [+76]. Потери мусульман называет только один источник, к тому же не пользующийся доверием, — "Завоевание Сирии" Псевдо-Вакиди — 475 человек, из которых 30 мекканцев, 20 ансаров и 20 химйаритов [+77]. Эта цифра, чудом сохранившаяся от первоначального текста среди массы поздних измышлений, видимо, не преуменьшена, так как потери разгромленной и бежавшей армии обычно больше, чем у победителей.

Тот же источник приводит одну любопытную дату — дату отправки донесения Халида Абу Бакру о победе (остальной текст не слишком достоверен): "четверг, когда прошли две ночи джумады второй". Второй день этого месяца приходился на среду, но если считать ночи после первого дня, то эта дата будет соответствовать 3 джумады II/четвергу 4 августа 634 г. Разрыв в три-четыре дня между битвой и донесением о ее результатах не должен удивлять, так как требовалось подсчитать своих убитых, провести раздел добычи и выделить из нее пятину.

Естественно возникает вопрос о причинах победы мусульманской армии, в которой не было профессиональных военачальников и которая, по существу, впервые была сведена воедино из разрозненных племенных и локальных отрядов и никогда до этого не действовала как единое целое в большом сражении.

С одной стороны, имелись причины, лежавшие вне самой мусульманской армии. Византийская армия, участвовавшая в этом сражении, вопреки свидетельствам источников обеих сторон, вряд ли насчитывала 40 000 человек, ибо для армии такой численности потеря 1700 убитыми и примерно 5000 ранеными (считая по три раненых на одного убитого) не настолько велика, чтобы сделать ее неспособной выдержать удар вдвое более слабого противника, но если силы обеих сторон в

начале сражения были примерно равны, то такие потери меняли соотношение сил. К тому же против мусульман были посланы не лучшие византийские войска, к ним присоединилась городская милиция, выучка которой была не выше, чем у арабов. Наконец, гибель командующего, особенно если она произошла в переломный момент сражения, всегда тяжело сказывается на моральном духе войска.

С другой стороны, мусульманское войско, при всех его недостатках, имело стойкое ядро из 2 — 3 тыс. сподвижников пророка, сильных сознанием правоты своего дела, а порой и фанатическим рвением заслужить райскую награду ценой смерти в бою; наличие такого ядра помогло выдержать удары византийцев. Вторым преимуществом мусульманского войска была хорошая легкая кавалерия, которая нанесла сильный ответный удар и довершила разгром, преследуя противника. Не исключено также, что Халид как полевой командир превосходил византийского командующего, но гадать об этом бессмысленно.

Хотя битва при Аджнадайне и не была решающей с участием основных сил византийской армии, значение ее нельзя преуменьшать. Благодаря этой битве мусульмане уверились в своей способности побеждать грозных "румов", а, кроме того, значительно пополнили свое вооружение за счет трофеев.

Отдохнув и приведя себя в порядок, мусульманская армия возвратилась к Дамаску. По данным ал-Азди и ал-Куфи, на той же равнине Мардж ас-Суффар путь ей преградили византийцы: произошло короткое, но достаточно кровопролитное сражение [+78]. Само по себе повторение событий на одном и том же месте не представляет ничего невероятного: естественно, что дамаскинцы попытались дать бой на подступах к городу, и понятно, что эта равнина была наиболее удобным местом для этого. Подозрительно другое: это сражение датируется двенадцатым днем от конца джумады II, тем же днем, что и нападение на арьергард, в предыдущем одноименном месяце. Если это сообщение не ложно, то вторая осада Дамаска началась в двадцатых числах августа 634 г.

СМЕРТЬ АБУ БАКРА

Радостная весть о победе при Аджнадайне застала Абу Бакра тяжело больным: 8 августа он помылся, его продуло, и началась сильная лихорадка, все более и более изнурявшая его. Родные и близкие предлагали позвать врача, но Абу Бакр отказывался от лечения. Почувствовав приближение кончины, он решил заранее подумать о преемнике, чтобы избавить общину от того кризиса, в котором она оказалась после кончины Мухаммада. Выбор его пал на Умара б. ал-Хаттаба, который все дни болезни руководил молитвой, а до этого, если верить многочисленным свидетельствам средневековых арабских историков, был его ближайшим советником. Своим предположением Абу Бакр поделился с Абдаррахманом б. Ауфом, тот заметил с сомнением: "Конечно, он достойнее других, но — груб". Абу Бакр успокоил: "Это оттого, что ему казалось, что я слишком мягок, а когда все ляжет на него, то он оставит многие свои привычки" [+79].

Талха, с которым он говорил о том же, был более резок: "Ты оставляешь вместо себя Умара, хотя и видел, что испытывают люди от него, [даже] когда ты с ним, а что будет, когда он останется с ними один? Ты встретишься с Господом твоим, и он спросит тебя о твоей пастве". Абу Бакр помолчал и ответил: "Что ты стращаешь и запугиваешь меня Аллахом? Когда я встречу господа моего Аллаха и он спросит меня, то я отвечу: "Я оставил вместо себя лучшего из твоих людей" [+80].