История искателей сокровищ

Несбит Эдит

Когда Дора с Эйч-Оу ушли, остальные теснее сбились в палатке.

– Ну, говори.

– Помните соседский дом? – спросила Элис. – Оттуда все уехали в Скарборо. И дом заперт. Но вчера вечером я заметила в окнах свет.

Мы спросили, как и когда она могла его заметить, ведь из ее комнаты соседского дома не видно.

– Я скажу, если вы, ребята, пообещаете никогда больше не ходить без меня на рыбалку.

Нам пришлось пообещать.

– Вчера вечером я забыла покормить своих кроликов, – объяснила Элис. – Проснулась,

вспомнила об этом и испугалась, что утром найду их мертвыми, как нашел своих кроликов Освальд.

– Я не виноват, что зверушки чем-то заболели, – сказал Освальд. – Я нормально их кормил!

Элис ответила, что ни в чем таком его не обвиняла, и продолжала:

– Я спустилась в сад и увидела в доме свет. В окне двигались какие-то темные силуэты. Я решила, что это грабители, но папа еще не вернулся, а Элиза легла спать, поэтому я ничего не смогла поделать. Только подумала: «Надо бы рассказать остальным».

– Так почему ты не рассказала сегодня утром? – спросил Ноэль.

Элис объяснила, что не хотела втравить никого в беду, даже грабителей.

– Но мы могли бы понаблюдать сегодня ночью, – предложила она, – вдруг там опять будет свет.

– Это вполне могут быть грабители, – сказал Ноэль. Он посасывал последний кусочек макаронины. – Ты же знаешь, какие соседи важные. Они с нами не здороваются, а иногда выезжают в настоящем личном экипаже. И у них есть «приемный день», когда к ним являются гости в кэбах. Осмелюсь предположить, у них там груды посуды, драгоценностей, богатой парчи, дорогих мехов и тому подобного. Давайте сегодня ночью покараулим.

– Сегодня ночью караулить бесполезно, – возразил Дикки. – Если там побывали грабители, они больше не придут. Но в пустых домах, где загораются огни, можно обнаружить не только взломщиков.

– Ты имеешь в виду фальшивомонетчиков, – сразу догадался Освальд. – Интересно, какую награду дадут тому, кто наведет полицию на их след?

Дикки решил, что награда должна быть ого-го, потому что фальшивомонетчики – всегда отчаянная банда, а машины, с помощью которых они чеканят монеты, тяжелые и ими очень удобно сбивать детективов с ног.

Тут настало время пить чай, и мы пошли в дом.

Дора и Эйч-Оу купили в складчину дыню, довольно большую и только немного подгнившую на конце. Дыня оказалась очень вкусной, а потом мы вымыли дынные семечки и начали мастерить из них разные вещи с помощью булавок и ваты. И никто больше не говорил о том, что надо понаблюдать за соседним домом.

Только когда мы укладывались спать, Дикки снял пиджак и жилет, но, взявшись за подтяжки, спросил:

– А как же фальшивомонетчики?

Освальд, уже расстегнувший воротничок, как раз собирался задать тот же самый вопрос.

– Конечно, я собирался за ними понаблюдать! – сказал он. – Просто воротничок довольно тугой, поэтому я решил сперва его снять.

Дикки сказал, что, по его

мнению, девочкам не надо в этом участвовать, ведь дело может оказаться опасным. Но Освальд напомнил, что они дали обещание Элис, а обещание – дело святое, даже если тебе не хочется его выполнять.

Итак, Освальд позвал одну только Элис, притворившись, что хочет показать ей гусеницу. Дора их терпеть не может, поэтому с криком убежала, и тогда Освальд объяснил, в чем дело. Элис согласилась пойти и покараулить, если сможет.

Из-за всей этой возни мы припозднились, ведь Элис пришлось ждать, пока Дора успокоится, а потом идти очень медленно, чтобы не заскрипели половицы. Девочки спят, не закрывая дверь своей комнаты, чтобы выскочить, если грабители заберутся через окно. Когда Дора отвернулась, Элис ухитрилась надеть ночную рубашку прямо поверх одежды.

Наконец мы сошли вниз, прокрались на цыпочках мимо кабинета отца, потом через стеклянную дверь вышли на веранду, а оттуда по железным ступенькам очень тихо спустились в сад и залезли на каштан.

Тут я почувствовал, что мы всего лишь занимаемся тем, что дядя Альберта называет нашим любимым делом, в смысле – валяем дурака. Потому что в соседнем доме было темно, как в погребе.

И вдруг мы услышали какой-то звук со стороны соседской калитки в конце сада. Во всех садах есть такие задние калитки, через них очень удобно выходить, если вы не хотите говорить, куда именно направляетесь. Когда щелкнул замок калитки, Дикки так толкнул Элис, что та свалилась бы с дерева, если бы Освальд, проявив необычайное присутствие духа и расторопность, не ухватил ее крепко за руку.

Мы принялись наблюдать. Честно говоря, мы слегка испугались, ведь на самом деле не ожидали увидеть ничего необычного, кроме, разве что, света в окне. Но по дорожке соседнего сада быстро зашагала закутанная в темный плащ личность, скрывая под плащом таинственную ношу. Личность смахивала на женщину, но в матросской шляпе.

Мы затаили дыхание, когда некто прошел под деревом, на котором мы сидели. Потом некто очень тихо постучал в заднюю дверь, его впустили, и в окне столовой внизу загорелся свет. Ставни были закрыты, но в их верхней части имелись отверстия в форме сердечек, и желтый свет сочился через них и через щели.

– Ничего себе! – воскликнул Дикки. – Вот остальные огорчатся, что их здесь не было!

Но Элис происходящее вовсе не нравилось, и я ее не виню, она ведь девочка. Честно говоря, у меня мелькнула мысль – не удалиться ли на время, чтобы вернуться позже с вооруженным до зубов подкреплением.

– Это не грабители, – прошептала Элис. – Таинственный незнакомец принес что-то, но ничего не уносил. Должно быть, фальшивомонетчики, и… Ох, Освальд! Давай не будем с ними связываться! Штуками, с помощью которых они чеканят монеты, можно очень больно побить. Пойдемте лучше спать!