История Канады

Данилов Сергей Юльевич

Особенности мировоззрения Инниса, отводившего большое место в историческом и экономическом анализе средствам связи, повлияли позже на двух других крупных англоканадских интеллектуалов — философа Маршалла Маклюэна (1911–1980), создавшего основы теории массовых коммуникаций, и историка Дональда Крейтона (1902–1979), автора книги «Торговая империя Святого Лаврентия» и капитальной, двухтомной биографии Джона Макдональда.

Между тем в доминионе не затихала партийно-политическая борьба.

Либералы при Кинге умудрились извлечь выгоду даже из крупной неудачи на выборах 1925 года и из последовавшего за этим конфликта между генерал-губернатором и премьер-министром. Конфликт вошел

в историю под названием конституционного кризиса Бинга — Кинга. Когда подвергшийся в парламенте ожесточенным нападкам Кинг решил прервать сессию, лорд Бинг — герой сражения у Вими, но «наихудший генерал-губернатор» — вмешался и отказал премьер-министру в его просьбе. Прецедентов такого рода в политической истории доминиона не было. Заявив публичный протест, Кинг вышел в отставку, а генерал-губернатор немедленно поручил создание нового кабинета Артуру Мейгену.

Правящую партию таким образом поменяли без участия избирателей.

Впрочем, второе премьерство Мейгена длилось всего несколько дней — палата общин усилиями либералов и прогрессистов большинством в один голос выразила ему недоверие. Правительство пало. Генерал-губернатор был вынужден принять отставку Мейгена и назначить внеочередные выборы 1926 г., в результате которых либеральная партия вернулась к власти.

Закономерным итогом выборов стало отозвание Лондоном Бинга.

В дальнейшем Лондон стал назначать генерал-губернаторов только после предварительно испрошенного согласия Оттавы. А генерал-губернаторы Канады уже не проявляли собственной политической воли. Их действия отныне были политически нейтральными — они стали санкционировать все начинания премьер-министров (назначение министров, сенаторов, судей, роспуск парламента и др.). Генерал-губернаторское вето ушло в прошлое. Оно превратилось в «спящую прерогативу».

Кризис Бинга — Кинга таким образом вскрыл несомненное ослабление власти метрополии над доминионом. (С тех пор генерал-губернаторы исполняют лишь церемониальные полномочия. К ним на подпись поступают все принятые парламентом законопроекты. Они оглашают ежегодную тронную речь кабинета. Утверждают назначения и перемещения офицеров и чиновников. Генерал-губернаторы участвуют в приеме официальных иностранных делегаций, открывают ежегодные общеканадские спортивные состязания — Национальные игры. Иначе говоря, они освобождают премьер-министров от ряда второстепенных обязанностей.)

Что же до провинциального лейтенант-губернаторства, то оно стало откровенной синекурой. Канада все более превращалась в самостоятельное государство. Либеральная партия утвердила свою репутацию патриотической силы. Кинг обрел реноме маститого государственного деятеля. Авторитету же пробритански настроенной консервативной партии и Британской империи был нанесен большой урон. Через год Мейген сложил полномочия партийного лидера.

Характерно, что в том же 1926 г. правительство Кинга добилось принятия британским парламентом Вестминстерского статута — закона, признавшего за доминионами полную политическую независимость. По настоянию метрополии статут вступил в силу с пятилетней отсрочкой — в 1931 г.

Кинг стал первым премьером доминиона, осознавшим необходимость конституционной реформы. Полуколониальный статус доминиона и разграничение полномочий центра и провинций успели к первой четверти XX столетия устареть. Премьер-министр с целью обновления основного закона в 1927 г. созвал первую федерально-провинциальную конференцию. Однако почти все премьеры высказались против реформы: провинциальная власть была заинтересована в сохранении устаревшего к этому времени и изобиловавшего пробелами АБСА.

Позже Кинг не предпринимал никаких инициатив в конституционной

сфере. Не торопил он и с окончанием дебатов о канадском флаге и гимне, развернувшихся в парламенте с середины 20-х годов. О Кинге недаром говорили, что его негласный девиз — «Не оставлять дела на полдороге, если его можно оставить на четверти дороги». С государственными эмблемами не было ясности. На одних официальных церемониях развевалось британское знамя, на других — флаг канадской армии. Некоторые квебекские пароходы и парусники плавали под трехцветным флагом Французской Республики. Исполнялся британский гимн, но куранты на федеральном парламенте с 1927 г. стали вызванивать мелодию патриотической песни «О Канада».

К 30-м годам федеральные либералы «поглотили» большую часть Национальной прогрессивной партии. Некоторые ее деятели получили министерские портфели в кабинетах Кинга. Крерар стал сенатором-либералом. Угрозу двухпартийной системе либеральная партия умело устранила. (Кинг предлагал министерский пост и Вудсворту, но принципиальный социалист отказался.)

Зато «великий кризис» 1929 г. застал либералов (как впрочем и прочие правящие партии западного мира) врасплох. Страна оказалась в тисках безработицы и массового разорения фермеров. Мировые цены на зерно упали. Канадские прерии постигла подлинная экономическая катастрофа. Особенно трагическим было положение Саскачевана. Тысячи его разорившихся жителей искало спасения в других провинциях.

Либеральная партия проиграла всеобщие выборы 1930 г., что было вполне закономерно. Кресло премьер-министра перешло к новому предводителю консерваторов — Ричарду Беннету. Уроженец Нью-Брансуика, Беннет был сыном бедняков, «самодельным» миллионером. Он был прочно связан с крупным капиталом Центральной Канады, баллотировался же в парламент в Альберте.

Премьерство Беннета оставило по себе «черную» память. Правда, в знак солидарности с нуждающимимся он сократил свой оклад на 20%, а оклад генерал-губернатора — на 10%, но в остальном его политика не нашла в обществе положительного отклика. Подобно современнику — президенту США Герберту Гуверу, Беннет раздавал щедрые обещания покончить с кризисом в три месяца, а пока что требовал потерпеть.

Если Кинг назначил в сенат популярного у фермеров и предпринимателей Крерара, то Беннет — совсем непопулярного Мейгена. Пустыми обещаниями оказались ее широковещательные лозунг Беннета «Пробьем канадским товарам дорогу на мировые рынки». Премьер-министр заверял общество, что таким образом он даст канадцам работу и доходы. Но в условиях кризиса перепроизводства все основные державы Запада оградились друг от друга высокими таможенными пошлинами.

Заключенные же Канадой при Беннете Оттавские торговые соглашения с другими доминионами — Южной Африкой, Новой Зеландией и Ирландией (1932–1934) — мало что могли изменить в экономике страны. Эти страны не способны были закупить много канадских товаров.

Правительство Беннета заботилось главным образом об оздоровлении финансов и потому повышало налоги, что еще более разоряло население. До 1932 года правительство выделяло мизерные суммы на помощь безработным, а затем перешло по образцу Гувера к отправке лиц без источников дохода в «рабочие лагеря» с военнокаторжной дисциплиной. Порядки там были такими, что многие безработные предпочитали просить милостыню или становиться на пути преступлений, но не идти в лагерь.

Беннета недаром прозвали «железной пятой». Под стать главе правительства были его министры и тогдашние федеральные судьи. За пять лет было арестовано около 600 профсоюзных активистов, многие из них пошли под суд. Часть обвиняемых была приговорена к заключению в Кингстонской каторжной тюрьме.