История кукловода
Шрифт:
Сталкеры решив основной вопрос, теперь просто обсуждали новости, приканчивая бутылочку.
– ... так вот, Седой, надо будет обождать, пока Зона разрядится. Шутка ли такую колонну смять. Переждать выброс, может два, а к Рыжему Лесу ни ногой, там черти знает какая чертовщина после такой волны творится будет. А как все поуляжется так и двинем с тобой. Еще наверно Строителя возьмем, он по тем местам ходок.
– Выброс, два говоришь... – раздумывал Седой. – Мутанта так того и не поймали же. Сдается мне что это Пустые для нашего брата вообще закрыты.
– Это как же закрыты? Вон долговские патрули то вернулись, побоище говорят там... – Гривна сделал многозначительную паузу, - шутка ли двадцать танков и сотня пехоты в одном месте полегла.
– А ты откуда про
– Откуда, откуда, - понизил голос Гривна, - они же тоже люди, тоже срываются бывает... вот и выслушал я ненароком исповедь, прости меня господи. Давай, за упокой.
Оба сталкера не чокаясь выпили. Помолчали.
– И все –таки подумай, не может такая волна без резонанса пройти.
– Не может, то-то и оно. А может и выкинула Зона вот этого мутанта, как резонанс, ну с опережением, предчувствуя так сказать? Тогда считай погашены войска внедрения контр мерой. Следовательно, Зоне что нужно?
– Что? – философски спросил Гривна.
– Следовательно ей нужно будет остаточные явления сгладить, то есть пара выбросов и можно прогуляться, – согласился с начальной версией Гривны Седой.
– Вот, – подытожил Гривна, - что и требовалось доказать. – Булькая по рюмкам уже подходящими к концу «Журавлями». – Хорошая водка все-таки, - с поволокой сказал Гривна разглядывая этикетку. – Хорошо что не «Казаки», а то б сообразили мы с тобой сейчас. – Он откровенно заржал, чему-то своему.
– Да такую только с рюмок, никак не со стакана. Бармену, спасибо надо будет сказать, - согласился Седой. – Давай за Бармена. – Он обернулся, но не найдя ушедшего спать Бармена встретился глазами со Шнурком. В знак приветствия оба сталкера подняли рюмки. Шнурок расцвел и радостно кивнул.
Гривна, разлил по последней и выжидательно уставился на Седого, которому всегда давался последний заключительный тост в их междусобойчике.
– За... устойчивость, приспособляемость и эффективность...
– Глубоко сказал, Седина. За Зону?
– За нее, и за удачу. Давай сталкер!
Они чокнулись и запрокинули рюмашки. С трудом поднявшись и иногда опираясь о столы и стены, они медленно прошли в глубину одного из боковых ответвлений бесчисленных коридоров внутренней части бара. Там находилось несколько одноместных комнат, оборудованных панцирными кроватями и двойными матрасами. Вместо ночника использовались дефектные дешевые артефакты, «батарейка» или «слюда». В конце коридора общая душевая и раковина. Туалет на улице. Люкс бара «Сто Рентген» для особых гостей.
Наемники. Где-то юго-западнее Припяти.
Группировка ныне называемая «Азимут». Состав двенадцать человек. Лидер Хан. Десять человек в основном лагере расположенном в не достроенном здании. Вернее сказать не здание, а всего лишь заложенный фундамент и несколько плит перекрытия. Двое на посту единственного входа. Натянутые тенты, определяют несколько точек, где дневное и ночное время находятся охотники за головами. Всего четыре навеса, по три человека под каждым. Рядом с каждым навесом притушенный в целях маскировки костер. Здание построенное на отшибе, вдалеке от города вероятно планировалось под придорожную гостиницу, но судьба распорядилась иначе, не оставив формы, но сохранив назначение. В любом случае в настоящее время это было лучшее убежище для группировки. Всего один вход для людей, с южной стороны. От дороги или того что осталось от нее отделяла лесополоса, разросшаяся и значительно уплотнившаяся густым кустарником. Западная, восточная и северная сторона отделялась двухметровыми плитами, за которыми стояла целая система бесшумной сигнализации, из всевозможных датчиков. И горе тому мутанту, или десятку мутантов, которые захотят пробиться к людям не через парадный вход. Мины направленного действия, встроенные огнеметы, сетки – паутинки, расположенные по периметру недостройки мгновенно покажут любителям человечины, что здесь их последняя охота. А десяток профессиональных бойцов, в обязательном порядке нашпигуют болезного свинцовыми пилюлями и перорально, и подкожно, и внутримышечно. Единственный вход с южной стороны охранялся круглосуточно
Сегодня дежурили в свою смену Тесак и Копоть, каменными изваяниями поблескивая стеклами ПНВ в сторону лесополосы из которой вот уже час как кто-то их звал на помощь. А кто мог звать человека на помощь, скрываясь в кустарнике? Человек сам собой отметается по определению. Раненный и выживший из ума, сможет кричать не более десяти минут, а дальше его найдут местные мутанты, а если он попадает в аномалию, то не сможет вскрикнуть в принципе, это дело секунды. Там в кустарнике, прячась за деревьями, но опасаясь показаться на открытом месте, жалобно плакал, звал и стонал один из глубинных обитателей Зоны – излом. Оба наемника прекрасно понимали сей факт, равно как и шансы излома, даже при всем желании повредить им. Пара гранат из подствольника под ноги излому, мгновенный нырок за крупнокалиберные пулеметы, затем еще пара секунд и вышколенный отряд сталкеров, отдыхающих в лагере позади сметет свинцовым роем любую тварь, какой бы живучей она не была. Само собой излом чувствовал силу за видимыми ему, стоящими в ста метрах фигурах, а потому с примитивным и животным упрямством звал на помощь, то ли наслаждаясь своим противным дребезжащим голосом, которому он иногда придавал плаксивые интонации, то ли просто забывая что он делает.
– Памаги.... памаги сталкер... а-аа... , - всхлипывание, минутная пауза, потом опять, - памаги-и, памаги-ии-и, сталкеер... , - снова тишина, словно прислушиваясь к реакции людей. После чего все повторялось сначала.
Казавшиеся каменные изваяния людей в сине-серых комбинезонах, все-таки каменными не были. Излом медленно, но верно капал на нервы, раздражая тупостью и настырностью. Наконец один из охранников не выдержал.
– Слушай, Тесак, он меня уже достал. Давай гранатку туда что - ли метнем? – подойдя к напарнику тихо сказал Копоть.
– Не стоит, этому ни хрена не сделается, да еще и ребят перебудишь, – ответил Тесак.
Излом, словно почуяв что речь идет о нем завопил еще громче и заунывнее:
– ...памаги-и, памаги-ии-и, сталкеер...
– Не ну эта сука, меня из себя выводит! – прокомментировал Копоть, выцеливая в прицел что-то в лесополосе.
– Не одного тебя, Копоть, - поддержал Тесак. – Если бы его по-тихому ножичком...
– Скажешь тоже, ножичком, – съерничал Копоть.
– А я тебе говорю ножичком, - спокойно ответил Тесак. – Пуля - дура, штык- молодец. Знаешь такое? – вполголоса спросил он. Не услышав ответа, он продолжил. – Вот я тебе сейчас одну историю расскажу, хочешь верь, хочешь не верь. Я как-то в Припяти от группы отбился, там у нас заварушка была, в общем, наши проскочили вперед, а я хвосты заметал. Наскочил на аномалию какую-то, не знаю кто ее вата называет, кто дрожь земли, в общем, потерял направление, в голове звенит как от контроллера, дурак дураком стою и в ПДА пялюсь. Ага, значит... – вспоминая неприятное прошлое событие замолчал Тесак.
– Ну и? – заинтересованно спросил Копоть.
– Ну и башка то не варит, но что схоронится надо, это видимо на рефлексе пошло. Полез я в подвал. Не помню, как я туда полез, помню только, что локтем дощечку какую-то выбивал... а может стекло. Ага... влез я в темноту какую-то, включил фонарь. Главное фонарь включить сообразил, ПДА в руке держу, зачем не знаю, винтовку свою снаружи оставил, видите ли в щель в которую я прополз она не входила.
– Да ты что? – изумился Копоть.
– Я ж тебе говорю, после аномалии той дураком стал, не сообразил что винтовку надо просто за приклад протащить или нормально развернуть. Стоял с ней как обезьяна с апельсином, хочу отойти, а винтарь не пускает. Пришлось руку разжать и так пойти.