История куртизанок
Шрифт:
От гейши не требовалось любить своего данна-сана, хотя ее учили льстить ему, очаровывать и всячески выражать ему свое почтение, как будто она была от него без ума. Их отношения носили характер ритуального и регулируемого соглашения. Гейша брала на себя роль опытной хозяйки, а ее покровитель изображал признательного клиента. Если, как порой случалось, между гейшей и данна-саном возникало чувство взаимной любви, это воспринималось ими как дополнительное преимущество. Если же, как тоже иногда бывало, гейша влюблялась в другого мужчину, она рисковала потерять своего данна-сана, навлечь на себя гнев хозяйки чайного домика и серьезно подорвать свою репутацию.
Жизнь гейш в Японии, где даже сегодня женщины, жалующиеся на сексуальные домогательства, подвергаются остракизму, и лишь самые храбрые
Как и положение любовниц, статус гейш был слабо защищен, и никакого материального содержания им никто не выплачивал. Когда богатые покровители выполняли взятые на себя по договору обязательства, они могли бросать гейш — так многие данна-саны и поступали, — находя новых подруг вместо бывших. Тем не менее возможность вернуться обратно в чайный домик отчасти облегчала участь брошенной данна-саном женщины и смягчала причиненную ей боль, хоть это означало, что она снова должна была вернуться к повседневным обязанностям, включающим поиск клиентов и их развлечение. Некоторым гейшам удавалось отложить немного денег за время, проведенное с данна-саном, но в большинстве случаев после разрыва отношений с покровителем они терпели материальную нужду.
С учетом всех обстоятельств можно сказать, что жизнь ставшей гейшей девушки из малообеспеченной семьи существенно улучшалась, но только потому, что положение подавляющего большинства женщин в японском обществе оставалось недооцененным, и прежде всего это относилось к девушкам из бедных семей. Однако цена такого улучшения оказывалась высокой, поскольку за каждое преимущество, предоставлявшееся гейшам — образование, подготовку, введение в высшее общество, возможность получать денежное вознаграждение, — взималась плата. Они были связаны со своими покровителями договорными обязательствами и обременены огромными долгами, на выплату которых нередко уходила вся оставшаяся жизнь. Но самую высокую цену приходилось платить за то, что они становились заложницами чрезвычайно сложной и вполне вещественной экстравагантности собственных образов. Без макияжа и прически, без кимоно, оби и многочисленных аксессуаров своих одеяний гейши были обычными женщинами, и отношение к ним было соответствующим.
Институт гейш продолжает существовать и поныне, хотя численность их значительно сократилась. В отличие от 98 процентов японских женщин, гейши никогда не выходят замуж, они живут женскими общинами, которые называются хана-мачи. Хоть мужей гейши не имеют, нередко у них рождаются дети — некоторые от данна-санов, которые не заставляют их делать аборты, некоторые от тайных любовников. Дети доставляют много радости гейшам в их одинокой жизни. Интересно отметить, что лишь в хана-мачи и принадлежащих гейшам чайных домиках рождение девочки отмечается с большей радостью, чем появление на свет мальчика.
Во многих отношениях гейши продолжают хранить вековые традиции, но к некоторым вопросам проявляют на удивление ярко выраженный феминистский интерес.
В наши дни гейши продолжают встречаться с богатыми покровителями, которые обеспечивают им постоянный доход и общение. Но, несмотря на это, большинство гейш продолжают работать. Они живут на широкую ногу и всегда нуждаются в деньгах. Тех из них, кто с позволения хозяйки уходит из чайных домиков и устраивается самостоятельно, всегда с радостью принимают обратно: как правило, они возвращаются к работе в чайном домике после расставания с данна-саном, когда тот бросает свою гейшу или умирает, не оставив ей ничего по завещанию.
Однако,
Кроме этой печали, присущей любовницам во всем мире, они мучительно переживают таинственность, окутывающую их отношения с любовниками, которые очень редко открыто появляются с ними на людях. Данна-сан одной гейши, известный высокопоставленный политик, скрывал ее от жены и общественности, хотя не делал из своих внебрачных отношений тайны для друзей и секретаря. Когда он умер через несколько часов после разговора по телефону с гейшей, никто ей об этом не сказал, и она узнала о его кончине из последних известий. Она попросила разрешения присутствовать на его похоронах, и секретарь с друзьями дали на это согласие, но при условии, что она придет в обычной одежде, а не в своем красноречивом кимоно. «Понятно», — сказала гейша, уяснив, что от нее требуется. Однако, поразмыслив, она изменила мнение и отправилась на процедуру прощания с любовником в кимоно.
Вскоре месячное пособие, которое она получала, перестало ей приходить. Она подумала, что это произошло из-за ее появления на похоронах в кимоно. Но на самом деле так случилось потому, что данна-сан в завещании не оставил никаких указаний насчет любовницы. К счастью, финансовых затруднений она не испытывала, потому что имела собственный чайный домик, и смерть данна-сана не лишила ее доходов.
Недавно гейши устроили в Японии большой скандал после того, как средства массовой информации отказались от традиционной практики хранения в тайне информации о частной жизни общественных деятелей. В 1989 г., когда выяснились некоторые пикантные подробности из его личной жизни, с позором ушел в отставку премьер-министр Сосуке Уно («господин Чистый»). На самом деле, за давностью традиции его поведение трудно было назвать предосудительным: многие поколения политиков и их оппонентов были завсегдатаями чайных домиков, содержали любовниц-гейш, и в Японии это ни для кого не составляло тайны. Но на этот раз пара гейш, с которыми Уно постоянно поддерживал связь, нарушили традицию и заговорили. «Он покупал мое тело за 300 000 иен в месяц», — в приступе гнева призналась гейша Мицуко Наканиси, бывшая любовница Уно. Репортеры, к которым обратилась возмущенная женщина, решили донести ее слова до внимания общественности и предали огласке полученные от нее сведения.
Эти события привели к тому, что Манае Кубота, член парламента Японии, нарушила традиционную парламентскую завесу молчания, окружающую личную жизнь политических деятелей: она вынудила премьер-министра объясниться, настаивая на том, что тот «обращался с женщиной как с товаром». Мицуко Наканиси добавила: «Такой человек, как он, который плохо обращается со слабой женщиной, не должен быть премьер-министром».
Основной причиной политического фиаско Уно стало существующее в Японии гендерное неравенство. В эпоху, когда в стене мужских привилегий появились маленькие трещины, женщина пошла на беспрецедентный шаг, который раньше нельзя было даже представить: она во весь голос поведала миру о том, что мир уже знал, но предпочитал хранить в тайне.
НАЛОЖНИЦЫ ГАРЕМА
Императорские гаремы вызывают в воображении образы чувственных наложниц, находящихся под присмотром озлобленных женоподобных евнухов, и сексуально ненасытных императоров и принцев. Однако истинное положение вещей в императорских гаремах Китая и Османской империи было в значительной степени больше связано с властью, чем с сексом.
Арабское слово хорам — по-русски «гарем» — символизирует изолированную от внешнего мира жизнь и полную внутренних противоречий обитель для женщин, заточенных внутри неприступных стен. Последний гарем в Турции прекратил свое существование в 1909 г. Из многих десятков тысяч наложниц, которых поглотили гаремы за столетия выполнения отведенной им роли, самой известной — турки, возможно, предпочли бы эпитет «позорная» — оказалась жившая в XVI в. женщина, которая вошла в историю как Роксолана, или «русская».