История Литвы с древнейших времен до 1569 года

ГУДАВИЧЮС Эдвардас

Во второй фазе войны выявилось превосходство жямайтских воинов на открытом поле. Сразу после начала военных действий жямайты разбили близ Скуодаса ливонское войско под командой комтура Кулдиги Бернарда Гарена (фон Харена). Пали 33 рыцаря, немало куршей бежало с поля битвы. В конце 1258 г. жямайты вновь появились в Куронии. Их армию близ Вартаяй (Vartajai) настигло ливонское войско во главе с магистром Бургхардом Горнгузеном. При общем нежелании ввязываться в крупную битву, жямайты смогли оторваться от преследователей и уберегли захваченную добычу. Эти успехи все больше влияли на настроения куршей, а в особенности земгалов. Последние в самом конце 1258 г. восстали и изгнали ливонских наместников. На эту болезненную потерю Ливония энергично реагировала: на стыке 1258-59 г. объединенное войско Ордена, епископов и датчан из Северной Эсто- /62/ нии

во главе с Бургхардом Горнгузеном осадило Тервете; замок Тервете выстоял, но ливонцы вблизи него основали свою базу – замок Дуобяле. На это жямайты в начале 1259 г. ответили осадой Дуобяле (Добеле). Как и следовало ожидать, эта операция не доставила успеха жямайтам, плохо владевшим осадной техникой, и сами они понесли значительные потери. Возвращение Ливонского ордена к привычной тактике строительства замков несколько охладило жямайтов, привыкших к господству на поле боя. Правда, для использования против них такой тактики Ордену требовалось значительно больше сил и ресурсов, чем в начале XIII в. на Даугаве или в тридцатых годах в Пруссии. Однако после завоевания Самбии (окончательно – в 1256 г.) ливонцам могло оказать поддержку Прусское ответвление Ордена. Общими силами крестоносцы весной 1259 г. на земле Каршувы (Karšuva) воздвигли замок св. Георгия. Это событие знаменовало начало третьей фазы войны, направившей ее по пути, не приемлемому для жямайтов.

Позиционная война сковывала силы жямайтов и уменьшала их боевую добычу. В Каршуве повторялась клайпедская история, и руководство жямайтов хорошо осознавало эту опасность. Их соединенные силы построили напротив твердыни противника свою крепость, которая стала базой для непрерывной блокады замка св. Георгия. Таким образом князья Жямайтии сумели преодолеть навязанную им тактику, однако теперь уже Орден наступал, а жямайты оборонялись. Ровно на полпути между Ливонскими и Прусскими владениями Тевтонского ордена возникла крепость, которую жямайты не могли уничтожить.

Замок св. Георгия стал ареной постоянной борьбы. Навязанная жямайтам тактика заставила их отыскать противоядие. Осаду замка они сочетали с разграблением Куронии, и это позволяло обеспечивать войско и всё сильнее воздействовать на настроения куршей. Запасы в замке св. Георгия иссякали, и руководство Ордена предприняло новый поход для прорыва блокады и восстановления связи с замком. Летом 1260 г. соединенное войско Ливонского и Тевтонского орденов при поддержке датских подразделений из Северной Эстонии во главе с магистром Ливонского ордена Бургхардом Горнгузеном, маршалом Пруссии Генрихом Ботелем и шведским принцем Карлом вступило в Каршуву. Новая тактика жямайтов принесла плоды: влияние немцев в Куронии заметно ослабло, поэтому появление жямайтов могло не ограничиваться лишь разграблением Куронии. Соединенное крестоносное войско было вынуждено спешно следовать в Куронию, где близ озера Дурбе их встретили жямайты (4000 воинов).

Одно из величайших сражений XIII в. – битва при Дурбе – произошло 13 июля 1260 г. Военные силы Тевтонского ордена не /63/ освоили в должной мере стройную систему взаимодействия рыцарей и боевых помощников (слуг), набранных из лояльного местного населения. Армия крестоносцев представляла собой пестрое воинство, состоявшее из рыцарей, ратников и набранных по призыву балтов. Курземские призывники требовали, чтобы, в случае победы, им были возвращены их близкие, попавшие в плен к жямайтам. Латгалы и ливы считали пленников военной добычей, подлежащей обыкновенному дележу. Отсутствие единого командира не позволило утихомирить спорящих, в войсках началось брожение. По ходу боя курши оставили вверенный им участок, многие повернули оружие против немцев. Заколебались эстонцы. В таких условиях немцев охватила паника, и в скором времени битва превратилась в резню. Жямайты легко настигали бегущих. Пало 150 тевтонских рыцарей, среди них Бургхард Горнгузен и Генрих Ботель.

Дурбе стало величайшим военным поражением Тевтонского ордена в XIII–XIV в. Эта битва продемонстрировала силу конфедерации Жямайтских земель и в корне переменила политическое положение в Балтийском регионе.

е. Последствия битвы при Дурбе

Весть о разгроме Тевтонского ордена при Дурбе тотчас облетела страны Балтийского бассейна и другие регионы. Немецкие гарнизоны немедленно покинули замки св. Георгия и Дуобяле. Восстали и изгнали немцев курши. Они сразу обратились за помощью к жямайтам, согласились признать их власть, приняли в замке Дзинтаре значительный жямайтский гарнизон. 20 сентября 1260 г.

восстали все прусские племена, за исключением колонизованной немцами и поляками Помезании (Pamedė). Это было Великое восстание пруссов, сковавшее действия Тевтонского ордена на полтора десятилетия.

Опасность отдалилась от Жямайтии, жямайты оказались в авангарде балтской освободительной борьбы. Однако битва при Дурбе, физически уничтожившая ядро крестоносцев в Балтийских странах, не могла положить конец системе миссионерских завоевательных войн в Европе. Помощь Тевтонскому ордену спешно организовал папа Александр IV. На рубеже 1260–1261 г. ливонцы заняли куронские замки Дзинтаре (был уничтожен и жямайтский гарнизон) и Асботе. В январе 1261 г. крестоносцы атаковали пруссов в Самбии и Натангии (Нотангии), но были разбиты выдающимся прусским полководцем, натангом (нотангом) Геркусом Мантасом при Пакарвяй. 3 февраля того же года жямайты разгромили ли- /64/ вонцев у Лелварде (Lielvarde), и это позволило временно обрести свободу эстонцам на острове Саарема. Жямайты были на вершине успеха, однако пример Дзинтаре свидетельствовал о повторении пройденного: превосходство литовцев в открытом поле не могло помешать немцам занимать замки.

Отношения Литвы и Тевтонского ордена после Дурбе внешне не изменились. Миндовг очень дорожил международным признанием Литвы, в силу чего спокойно наблюдал за событиями. Однако напряжение возрастало. Немецкое духовенство сохранило влияние на определенную часть литовской аристократии, группировавшейся вокруг королевы Марты. А общее настроение всё очевиднее склонялось на сторону жямайтов; им умело пользовался Тройнат, стремившийся стать его выразителем. Руководство Ливонского ордена, располагавшее нужной информацией, готовилось обратить себе на пользу возможные конфликты в окружении короля: в фальсификатах актов, где Миндовг (будто бы) передает свои владения Ливонскому ордену при отсутствии законных наследников, как раз и содержится эта дата – 1260 г.

Успех жямайтов не вскружил голову их князьям, которые понимали, что создались наилучшие условия для осуществления программы Альгмина. В конце лета 1261 г. делегация жямайтов прибыла к Миндовгу. Она просила принять Жямайтию под власть короля Литвы и начать войну против Тевтонского ордена. Миндовг колебался, но всё решило давление, оказанное Тройнатом. Тройнат еще более расширил программу Альгмина в расчете на энергичную поддержку латгалов. В Воруте и Вильнюсе хорошо видели закулисные ходы крестоносцев. Условия жямайтов были приняты, немецкие священнослужители изгнаны, король приказал /65/ готовиться к войне. Возникла острая нужда в союзниках, и было условлено действовать заодно с Новгородом.

Осенью 1261 г. литовское войско вступило в Ливонию. Литовцы разграбили окрестности Цесиса (Вендена), но подмоги от новгородцев так и не дождались. Латгалы не пошли против немцев. Окружение Марты вновь подняло голову – и сам Миндовг заявил Тройнату о своем недоверии. Король сознавал, что Тевтонский орден борьбу с ним представит как отход литовцев от христианства, а «балтийские» планы Тройната оказалось не так-то просто осуществить. Вместе с тем Миндовг хорошо понимал и то, что у него не осталось выбора – следовало продолжать войну. Поэтому Тройнат сохранил положение фаворита. Впрочем, начало войны с крестоносцами пришлось на период, когда еще не был избран новый папа вместо умершего весной 1261 г. Александра IV. Новоизбранный папа Урбан IV ранее бывал в Балтийских странах, поэтому лучше других иерархов Церкви знал их взаимоотношения. В конце 1261 г. появились его буллы, направленные в поддержку Тевтонского ордена, однако не содержавшие никаких выпадов против Миндовга, аналогичных прежним нареканиям Святополку. Урбан IV понимал положение дел, а Миндовг в свою очередь не спешил прояснить свою конфессиональную принадлежность, поэтому связи Литвы и Рима формально не были прерваны.

Летом 1262 г. Тройнат взял реванш за неуспех под Цесисом. Большое литовское войско во главе с ним разорило Плоцкое княжество (погиб мазовецкий князь Земовит) и Кульм (Хелмин, или Хелмно). Литовская рать захватила немалую добычу, а восставшие пруссы обрели серьезную поддержку. Тройнат получил подтверждение правильности избранной им программы действий. События /66/ при королевском дворе толкали его еще дальше. В 1262 г. умерла Марта, и Миндовг взял в жены ее младшую сестру, отняв ее у одного из Нальшяйских князей – Довмонта (Daumantas). У Тройната, осознавшего собственную популярность, появилась возможность объединиться с обиженным Довмонтом против Миндовга.