История Литвы с древнейших времен до 1569 года

ГУДАВИЧЮС Эдвардас

На переговорах с Витовтом Тевтонский орден требовал Жямайтию и подкреплял давление военными действиями: в октябре 1395 г. состоялся опустошительный поход на Жямайтию и Черную Русь. Таким образом завышалась цена желанного мира, позволявшего Витовту упрочить позиции перед лицом Ягайло и Польши. В 1396 г. Витовт уже мог демонстрировать первые знаки несогласия с Польшей. Он навязал князю острогскому (на Волыни) свою инвеституру, тем самым фактически отменив привилей, данный Ядвигой в 1393 г. и соединивший Острог с Польским королевством. На переговорах с крестоносцами 22 июля 1396 г. уполномоченные Ягайло отклонили территориальные требования Ордена к Литве и согласились лишь на краткое перемирие. Тем временем Витовт актом от 28 июля обязался не оказывать поддержки Тартускому епископу и не пропускать через территорию Литвы его союзников. Перемирие было заключено до 29 сентября. Осенью 1396 г. оно было продлено до 23 апреля 1397 г. Хотя представители Ягай- /203/ ло вновь отклонили территориальные требования Ордена, Витовту удалось подключить к переговорам обиженного им Тартуского епископа. Витовт, располагая поддержкой Ягайло, не торопился идти на уступки крестоносцам, а там временем военная напряженность ослабевала. 13 мая 1397 г.

на переговорах в Гродно было окончательно отклонено пропагандистское требование Ордена (выдвинутое далеко не впервые) о том, чтобы Литва гарантировала верность католицизму. Перемирие вновь было продлено. Крестоносцы использовали его, чтобы заставить Дитриха Дамерау принять их условия, но для Витовта это уже не было актуально. Жямайтия как языческий край не была субъектом всех упомянутых перемирий, но она успешно оборонялась: в 1396 г. был разбит комтур Рагайне Марквард Зальцбах, вторгшийся на ее территорию.

Обеспеченную передышку на западе Витовт использовал для осуществления своих восточных планов. Поддерживая Тохтамыша, литовская армия в 1397 г. перешла Дон и нанесла поражение силам Золотой Орды. Татарские пленные были расселены в Литве. Летом 1398 г. был совершен еще более мощный поход. Литовцев сопровождал отряд из 60 всадников-крестоносцев. На подходах к Крыму был построен замок Таване (Иоганнесбург). Еще в 1393 г. Тохтамыш отправлял письма Ягайло в Краков, в обход Витовта, но теперь именно Витовт стал покровителем Тохтамыша и его защитником от Тимура. Не позднее 1398 г. Тохтамыш бежал в Великое княжество Литовское. На Руси Витовт достиг большего, нежели Ольгерд. Улучшились отношения с Тевтонским орденом, и содействие Польши было все менее необходимо, а попытки его навязать стесняли и раздражали Витовта. Витовт стремился показать, что Ягайло мешает ему находить общий язык с крестоносцами. Руководство тевтонцев, не веря в чистосердечие Витовта, изображало доверие. Польский коронный совет понял, что спустя 5–6 лет после подписания Островского договора все попытки добиться реального сюзеренитета над Литвой – обречены на провал. Положение Витовта уже не позволяло обращаться с ним так, как в 1386–1392 г., но польская дипломатия нашла способ для выражения своих претензий: в 1398 г. королева Ядвига потребовала, чтобы Витовт осуществлял платежи за дарованные ей земли.

Требование Ядвиги было своеобразным Троянским конем: дар и связанные с ним платежи являлись скорее личным, чем го- /204/ сударственным делом. Однако феодальное право не знало разделения монаршей собственности на личную и общественную. Дарения Ядвиге располагались на территории Польши (Куява) и Литвы (Могилев), но, в принципе, даром можно было назвать и все Великое княжество Литовское как отплату за приданое, т. е. за Польское королевство. Витовт это хорошо понял, поэтому к требованию Ядвиги отнесся как к провокации. Созванные на совет виднейшие дворяне подобное поведение расценили как вызов и указали, что они издревле оставались людьми свободными. Демарш Ядвиги был категорически осужден и отвергнут, и это означало не что иное как непризнание сюзеренитета Польши, обусловленного Кревским договором. Витовт уже готовился объявить себя королем.

В назревающей литовско-польской коллизии у Ягайло не было прочной позиции. Есть информация, что в 1398 г. он поддерживал попытки Витовта получить из рук папы королевский венец. В этом случае пострадали бы вотчинные права Ягайло на Литву. Однако имелся некий династический сговор, необходимый самому Ягайло в силу особенностей его положения в Польше: он еще не дождался от Ядвиги наследника, а она сама была на стороне Тевтонского ордена. Витовт торопился воспользоваться этими трудностями, улучшал отношения с Тевтонским орденом и расширял экспансию на востоке. 23 апреля 1398 г. в Гродно с представителями Ордена, возглавляемыми великим комтуром Вильгельмом Гельфенштейном, был заключен предварительный договор. Жямайты передавались Ордену, и Витовт брал на себя обязательства оказать помощь в постройке 2 или 3 замков. Витовт вернул пленных, а крестоносцы – Витовтова брата Сигизмунда, остававшегося в заложниках с 1392 г. Псков признавался зоной интересов Ливонского ордена, а Новгород – Литвы. Витовт обещал не пропускать через территорию Литвы никаких войск, враждебных Ордену, и не воевать с католическими странами. Отношения с Польшей не были /205/ окончательно порваны, предполагалось, что, в случае надобности, Ягайло утвердит этот договор.

Гродненский договор изолировал Швитригайло, покинувшего Краков и с 1397 г. выражавшего претензии на литовский трон, а Витовту позволил сделать последний шаг в переговорах с Тевтонским орденом. В октябре 1398 г. Витовт встретился с великим магистром Конрадом Юнгингеном на Салинских островах на Немане (ниже Каунаса). Со стороны Ордена участвовали магистр Ливонского края Венемар Брюггеней, епископы Вармии и Самбии. Витовта сопровождали Вильнюсский епископ Андрей, брат Сигизмунд, копыльский князь Владимир, Юрий Пинский, Йомант Клеческий и группа видных дворян. Были утверждены пункты Гродненского договора. По заключении договора дворяне провозгласили Витовта королем. Подобная манифестация и была главной целью Витовта, а уступки Ордену – лишь способом ее достижения. Витовт добился успеха, получив поддержку дворянской верхушки, обеспеченную благодаря устранению главных удельных князей. Это была внутриполитическая опора, а достижения во внешней политике – покорность вернувшегося в Литву Швитригайло и крепнущее влияние в Золотой Орде.

Слух о походе на татар в 1397 г. достиг папы (не без помощи Витовта). Бонифаций IX объявил крестовый поход, признав тем самым Великое княжество Литовское пограничным бастионом католичества. Экспансию на Руси Витовт совместил с этой новообретенной политической функцией. Летом 1399 г. был предпринят особо внушительный поход. Под командой полусотни князей на битву отправились литовские и русские силы. Тевтонский орден прислал 1600 воинов под началом Маркварда Зальцбаха (среди них были Фома и Иоанн Сурвилы). Ядвига и польский коронный совет не одобрили эту кампанию, но и не препятствовали поддержке Витовта со стороны мазовшан и подолян, руководимых Спитеком из Мельштына. К этому христианскому войску присоединился и Тохтамыш.

Крупный крестовый поход под началом правителя Литвы был первым подобным событием

в литовской истории. Витовт придал этому выступлению большой размах и отправился на войну с королевской роскошью. Армию сопровождал длинный обоз, в составе которого были пушки, стрелявшие пороховыми зарядами. Понадеявшись на численность своего войска, а также на тяжелую польскую и немецкую кавалерию, Витовт чересчур углубился в пустынные степи. Он стремился утвердить в Сарай-Берке Тохтамыша и с его помощью прибрать к рукам всю Русь. У реки Ворсклы армию Витовта встретило войско ставленника Тамерлана – Темир-Кутлуя, руководимое опытным полководцем беклярибеком /206/ Эдигеем. Эдигей пошел на переговоры, позволив Витовту выдвинуть свои требования. Это было приманкой, на которую польстился гордый властитель Литвы, рассчитывая без боя подчинить своему влиянию всю Золотую Орду. Тем временем к Ворскле с новыми силами подошел Темир-Кутлуй. Теперь крестоносному войску предстояла битва с куда более мощным противником. Опытные воины советовали Витовту уклониться от сражения, но их не послушали. Потерпевший фиаско на дипломатическом поприще, Витовт проявил себя как незрелый тактик. Его армия могла обороняться в хорошо укрепленном лагере, но 12 августа ей было приказано отыскать брод для перемены позиции. Войско еще не успело построиться в боевые порядки, как налетели татары. Витовт еще успел прикрыть центр тяжелой польской и немецкой кавалерией, но пользы от этого было уже немного, поскольку превосходящие силы татар окружили христианское войско почти со всех сторон. Повторился классический Крассов сценарий разгрома. Армия Витовта была почти полностью уничтожена. Только литовских и русских князей погибло более двадцати, среди них Андрей и Дмитрий Ольгердовичи, Йомант, Иван (Jonas) Вельский, бывший смоленский князь Глеб. Пало десять рыцарей Тевтонского ордена (погиб и Фома Сурвила), Спитек из Мельштына пропал без вести. Витовту, Сигизмунду, Швитригайло и Маркварду Зальцбаху удалось спастись. Большие потери понесли и татары, сам Темир-Кутлуй был смертельно ранен, однако их победа была полной. Эдигей разорил Киевскую область и русские земли вплоть до Луцка, с Киева были взяты 3000 рублей контрибуции. Все планы Витовта на господство в Золотой Орде – рассыпались в прах.

Рухнули не только Витовтовы надежды на торжество в русских и татарских просторах. Оплаченное жямайтами замирение с Тевтонским орденом должно было избавить Литву от гегемонии и сюзеренитета Польши. Теперь всё это оказалось напрасным. Успешно начавший крепить государственность и международное положение Литвы, Витовт не предусмотрел всех опасностей, утратил чувство реальности и, пойдя на неоправданный риск, жестоко проиграл. Радикальный политический курс приходилось менять и отыскивать другие пути для достижения своих целей.

б. Формирование целенаправленной

политики Витовта

Несмотря на поражение при Ворскле, первые годы правления Витовта отмечены значительными свершениями. Были объединены Вильнюсское и Тракайское княжества, а поскольку это совпало /207/ с устранением видных удельных князей, подобное слияние сделалось необратимым. В руках великого князя оказалось столько властных рычагов, что стало возможным создание системы наместников, а также единой сети замков на большей части территории государства. Мир на западе реанимировал торговлю, Неман превратился в новую важную торговую артерию, ведущую к городам Пруссии. Катастрофа при Ворскле, стоившая жизни многим князьям, позволила Витовту включить их владения в свой домен. Возникла постоянно функционирующая и планомерно растущая великокняжеская канцелярия, заслуга которой – внедрение письменности в административную практику и оживление сношений с зарубежьем. Само поражение у Ворсклы стало для нетерпеливого Кейстутова сына серьезной школой. Внешние последствия этого катаклизма выразились в учреждении Каунасского францисканского храма в благодарность Богоматери за спасенную жизнь, а внутренние – в выработке самообладания, которого холерику-Витовту всегда недоставало. Это новое свойство помогло Витовту, чей разум всегда был щедр на идеи, создать долговременную систему деятельности. Обладая талантом политика и стратега, Витовт каждодневным трудом постигал науку дипломата и тактика.

Военное поражение прежде всего ослабило Литву перед лицом Польши. Оно совпало со смертью Ядвиги во время родов (за месяц до битвы на Ворскле), изменившей всю династическую ситуацию. Прервалась правовая связь, породнившая Ягайло с Польшей. Польская знать не имела общего взгляда на эту проблему, и Ягайло, желая сильней надавить на нее, намекнул на свое возможное возвращение в Литву. Этот демарш помог победить мнению, что следует укрепить статус Ягайло в Польше, а тем самым упрочить связи с Литвой. Это означало не что иное как возобновление сюзеренных претензий к потрясенной Литве. Витовт убедился в этом по прибытии на похороны Ядвиги. Он не раскрыл своих карт, что не снизило давления польских политиков на Витовта и его приближенных. От них требовали заявить о верности польской короне (такие акты составлены в 1400 г.). Витовт был вынужден с этим согласиться, однако в новых условиях он смог защитить свои позиции. И польский коронный совет, и сам Витовт оценили значение высшего литовского дворянства, подключив его к выработке нового соглашения. Это соглашение было оформлено Витовтом и литовским дворянством Вильнюсским ак- /208/ том от 18 января 1401 г. и дворянством Польши в Радомском акте от 11 марта 1401 г. Заключенная т. н. Вильнюсско-Радомская уния подтвердила и конкретизировала предусмотренный Кревским актом польский сюзеренитет над Литвой. Это положение было подкреплено гарантиями дворянства обеих сторон: литовского – в верности польской короне, польского – в поддержке Литвы и обязательности привлечения литовцев к выборам короля. Витовт декларировал верность польской короне и провозглашался пожизненным великим князем Литовским на основе признания вотчинных прав Ягайло. Таким образом вассалитет Литвы и Витовта стал более четко оформлен. Однако вместе с тем был подтвержден принцип верности (но не омагиум), заявленный Витовтом еще в Островском договоре и соответствующий внешнему, а не внутреннему вассалитету ленного права. В выигрыше остался и сам Витовт, юридически оформивший свои великокняжеские прерогативы (Ягайло с этого времени стал именоваться верховным князем Литвы).