История моего попаданства
Шрифт:
Пришла в себя в полутёмном помещении. Каменные стены, земляной пол. Руки и ноги привязаны буквой «Х» к невероятно толстому деревянному столбу — похоже, очень древнее дерево срубили для такой «благородной» цели.
— Очнулась, тварь. Ты убила моих людей, за это придётся ответить.
Эльф. Не тот, что был на дороге. Вроде бы даже смазливый, но при этом, мягко говоря, не привлекательный: излишне капризные очертания губ придавали его лицу похабное выражение, яркие глаза с длинными густыми ресницами смотрели похотливо и зло. Вот это везение… Похоже, я действительно столкнулась с той
Отвечать хозяину темницы не стала, лишь усердно наращивала внутренний покой и связь с Сердцем Магии, понимая — сейчас это единственное, что может помочь продержаться.
— Ты странная штучка, я не могу определить расу — вроде человек, а, вроде, и нет. Кто ты такая, Тахор тебя забери?
Я снова промолчала. Тогда эльф подошёл вплотную, внимательно посмотрел в глаза и вдруг резко впился в губы, одной рукой больно схватив за грудь, а другой — между ногами. Меня охватило жуткое омерзение, я исхитрилась изо всех сил укусить язык насильника до крови, а когда он отпрянул, плюнула в глаза.
В ответ получила удар по лицу, потом ещё, ещё и ещё. Чёрт с ним, лучше пусть бьёт, лишь бы больше не трогал. Тяжело дыша, проклятый эльф остановился.
— Тварь! Да ты будешь ползать у моих ног, облизывать руки и умолять, чтобы дал отсосать.
И он направил на меня эльфийские чары. Каково же было изумление главаря банды, когда спустя несколько минут до него, наконец, дошло, что его магия не действует!
Потрясающе! Значит управление эмоциями — это отличная защита от вмешательства со стороны! Я чуть-чуть улыбнулась разбитыми губами, радуясь своему маленькому успеху, но для чокнутого садиста сие действо стало спусковым крючком. Он начал планомерно избивать меня по животу, рёбрам и ногам.
Подавляя рвущийся крик боли и продолжая держаться за магическую нить, протянутую к Источнику, я думала о том, что, если не вернусь к вечеру, быть может, мои спутники догадаются, что случилась беда и придут на помощь… А я постараюсь продержаться, сколько смогу.
Сумасшедший эльф бил очень умело, искусно удерживая свою жертву на краю обморока, но, в конце концов, сознание всё же покинуло меня.
Очнулась лежащей на неудобном топчане. Всё тело ужасно болело, руки и ноги оказались прикованными к стене тонкими, но прочными цепями. На откуда-то взявшемся столе обнаружила кувшин и хлеб. От вида даже такой мало-мальской еды затошнило, а вот воду выпила всю.
В противоположном углу камеры-одиночки, в зоне недосягаемости лежали мечи. Неужели проклятый эльф понял, что если унести братьев подальше, на другой день они появятся рядом со мной? Ещё одна надежда на спасение угасла, не успев родиться.
— Я не хочу насиловать тебя, ослабеешь и отдашься сама. Или вручу в подарок моим парням — они о-очень не против встретиться с прекрасной воительницей.
Даже не заметила, как вернулся мой мучитель. Эльф стоял у входа в тюрьму — руки в карманах, улыбается одними губами, взгляд холодный и плотоядный.
— Ты не стал забирать мои мечи? — проигнорировав его слова, чуть хрипло спросила я.
Голос слушался плохо.
— Не считай меня идиотом, —
Отвечать не стала, вместо этого проверила — эмоциональная стабильность, как ни странно, сохранилась, связь с Сердцем Магии тоже. Со стороны эльфа пошла мощная атака, некоторое время он искал брешь в моей внутренней защите и, не найдя, вновь рассвирепел и избивал, пока я не потеряла сознание.
Не знаю, как долго продолжалась наша дуэль, казалось, что месяцы, но на самом деле вряд ли больше, чем несколько дней. Теперь я ни о чём не спрашивала, а на все вопросы и запугивания эльфа молчала.
Как только приходила в себя, сразу обращалась к Сердцу Магии и стабилизировала эмоциональный баланс, потому что мой палач возвращался снова и снова, пробовал свои чары, и когда ничего не получалось, вновь избивал до тех пор, пока я не проваливалась в небытие. Мучил вопрос — неужели ему больше нечем заняться?!
Придя в себя после очередного глубокого обморока, ощутила тёплые губы, которые нежно прокладывали дорожки поцелуев — по вискам, щекам, лбу, глазам, шее… Кто-то ласково зарывался руками в волосы и поглаживал избитое тело. Неужели меня наконец-то освободили из проклятой темницы? Одинокую слезинку радости неведомый спаситель тут же с тихим стоном собрал губами.
Решила, что даже прощу своему освободителю эти вольности, но, открыв глаза, увидела всё на того же эльфа, который смотрел со странной надеждой. Я вздрогнула и отшатнулась, а он, заметив в моем взгляде искреннее отвращение, грубо выругался и размахнулся… Я инстинктивно зажмурилась и сжалась, будто это чем-то могло помочь, но на этот раз мощный удар пришёлся по стене.
Рискнув открыть глаза, увидела, как эльф смотрит на меня, в его зверином взгляде ясно читалась сумасшедшая внутренняя борьба. В конце концов он ещё раз саданул по стене и покинул темницу, а я дотянулась до воды и хлеба, поела и попила, после чего провалилась, наконец, в относительно нормальный сон.
***
Тритис вернулся в «Жёлтый песок» поздним вечером, будучи изрядно вымотанным и злым, он так и не сумел найти то, ради чего отправился в Эйре, и что чисто теоретически могло обнаружиться в Конне. Наверно, это был бы подарок судьбы — не идти в столицу, потому что находиться рядом с Витой становилось всё тяжелее.
Сначала девушка манила одуряюще соблазнительным запахом, а после возвращения неизвестно, откуда — на вопросы своих спутников она лишь отшучивалась, — добавилась удивительно притягательная внешность. Пока Вита пропадала, он чуть с ума не сошёл от тревоги и тоски. А сейчас только сам Тритис знал, чего ему стоило сдерживаться, чтобы не смотреть на девушку постоянно.
До сей поры молодому оборотню не приходилось влюбляться. В отличие от своих соплеменников, он уважительно относился к женщинам всех рас, и они отвечали привлекательному волку благосклонностью, а порой, и любовью. Но до серьёзных отношений дело не доходило, да и не собирался Тритис обзаводиться постоянной подругой. По крайней мере, пока.