История монгольских завоеваний. Великая империя кочевников от основания до упадка
Шрифт:
Суны могли бы вытеснить киданей за Великую стену, если бы не присутствие другого конкурента – Си Ся в Шэньси и Ордосе. Это государство было основано около 990 года тангутами, народом тибетской расы, которые признавали киданей своими сюзеренами, а китайцев – врагами. Суны дважды безуспешно пытались вернуть Пекин. Их внимание отвлекалось угрозой со стороны Си Ся. В начале XI века кидани перешли в наступление, двинулись к Желтой реке и осадили Кайфын. Китайцы оказали отчаянное сопротивление, и со временем кидани с радостью согласились на подписание мирного договора (1004), который навек устанавливал границу между двумя государствами, прошедшую через Хэбэй и Шэньси. У киданей не было ни сил, ни, вероятно, желания занимать весь Китай. Их устраивало, чтобы династия Сун правила на юге, пока они сохраняли контроль над северными степями. В Китае они так и не ассимилировались. Основная масса народа продолжала заниматься скотоводством, племя оставалось основой социальной организации, и они почти не поддерживали контактов с местными крестьянами и ремесленниками, которых презирали. Кидани создали собственное письмо, но его характер оставался тайной, пока в Монголии в 1922 году не были обнаружены две надписи 1100 года. Их интересы и амбиции лежали за пределами собственно Китая, в первую очередь в бассейне Тарима и на Алтае. Однако их попытки экспансии в этом направлении оказались роковыми для их правления. Их кавалерия достигла озера Иссык-Куль, однако они были отброшены от стен Баласагуна, что в долине Чу. Баласагун,
Чжурчжэни, предки современных маньчжуров, были лесным тунгусским народом, чье примитивное варварство не было смягчено контактами с Китаем. Посол Сун, посетивший их в 1124 году на их исконной территории – лесистой уссурийской долине, что на северо-востоке Маньчжурии, изобразил их вождя полулежавшим на сиденье из тигровых шкур и наблюдающим за движениями танцовщиц. Суны, так и не примирившиеся с утратой северных провинций, проводили традиционную политику натравливания одних варваров на других. Они настроили чжурчжэней против киданей, но результат многократно превзошел самые смелые мечты династии. Кидани были разбиты, их последний правитель попал в плен. Маньчжурия и Жэхэ стали центром нового варварского государства, которое чжурчжэни назвали Цзинь – Золотое царство и которое со временем приобрело фасад Китая. Говорят, что вождь чжурчжэней сказал о Ляо: «Железо ржавеет, а золото всегда сохраняет свою чистоту». Суны, рассчитывавшие овладеть всем Китаем, заменили одного врага на другого, еще худшего. Пришельцы быстро рассорились со своими прежними союзниками. Более агрессивные, чем их предшественники, они двинулись на юг к Желтой реке и Янцзы. Кайфын пал в 1126 году. Император Сун и его наследник были взяты в плен и уведены в Маньчжурию. Новый император не смог удержать Нанкин, Ханчжоу и Нинбо – все они были утрачены к ИЗО году. Но продвижению кавалерии захватчиков сильно мешала сложная сеть каналов и рек в густонаселенном районе эстуария Янцзы, и потому она в конце концов отступила. Суны вернули Ханчжоу, который с тех пор стал их столицей, и начали контрнаступление, в результате которого вновь обрели большие участки территории между двумя великими реками. Мирный договор, подписанный в 1138 году, передавал Цзинь провинции Хэбэй, Шаньдун, Шаньси, Шэньси и Хэнань. Таким образом, Суны не только не смогли вернуть Пекин и север, которые оставались в руках варваров еще два тысячелетия, но даже были вынуждены сдать Цзинь больше китайских территорий, чем кидани контролировали, будучи в зените славы. Китай оказался разделенным на три государства: Сун – на юге, Цзинь на севере и Си Ся на северо-востоке, и все они в конце концов были сметены монгольской лавиной.
Кидани и Цзинь успешно прорвались через барьер китайской цивилизации. Западные тюрки в то же самое время преодолели барьеры арабо-персидской цивилизации в Трансоксиане. Восточные подходы к халифату охранялись сначала арабами, потом персами, которые испытали подъем при Саманидах, правивших в Бухаре с 875 до 999 года. Их власть распространилась на обширные территории от южных берегов Персии до Кашгара. Истово верующие Саманиды всеми силами старались обратить в свою веру кочевников за рекой Оксус. В 960 году сельджукский клан огузов (токуз-огуз – конфедерация из девяти кланов, живших между Аральским и Каспийским морями), раскинувший свои шатры возле Дженда, на Яксарте, принял ислам. Процесс был столь же быстрым, как обращение франков в христианство при Хлодвиге пятью веками ранее. Заметим, что Дженд, изначальный центр власти сельджуков, описывается географами XI и XII веков как один из величайших мусульманских центров Туркестана, а Аральское море называется ими морем Дженда.
Не веря в лояльность местных войск, Саманиды, следуя примеру халифа Мутазима, привлекли войска из тюркских рабов, и этих выносливых варваров легко было склонить к вмешательству в династическую борьбу своих нанимателей с целью захвата политической власти. В 962 году тюркский командир захватил крепость Газни в Афганистане и создал независимое государство. Это событие изменило историю Азии. Государством с 998 по 1030 год управлял знаменитый Махмуд Газневи, военачальник, который силой оружия принес ислам в самое сердце Индостана. Его удары также были направлены против бывших хозяев. Саманиды были уничтожены в 999 году. Их падение стало победой Турана над Ираном, и тюркская военная власть теперь стала господствующей в мусульманской Западной Азии.
В агрессии против Саманидов Газневидам помогал другой тюркский народ, который современные ученые нарекли каханидами, на основании того, что их первый вождь, Сатук, правил под именем или титулом Богра Карахан. Как и сельджуки, караханиды, вероятно, были боковой ветвью огузов, но подробности об их вождях, завоеваниях и принятии ислама неизвестны. Отсутствие этой информации представляется весьма прискорбным, потому что именно караханиды навсегда изменили характер Центральной Азии. До них эта территория была иранской, и на ней жили люди разных религий. После них она стала тюркской и по большей части мусульманской. С тех пор ей хорошо подходило название Туркестан. Караханиды впервые появились в этих местах в середине IX века. Сатук умер в 955 году, и тюркский народ – 200 тысяч шатров, – в 960 году принявший ислам, уже мог быть караханидами. Несмотря на то что они контролировали рынки в оазисах бассейна Тарима, они нередко бросали завистливые взгляды на богатую урбанизированную провинцию Трансоксиана, которую удерживали Саманиды. Причем хитрые варвары умело использовали недовольных из числа подданных Саманидов. Богра-хан Гарун, внук Сатука, переправился через Оксус и захватил Бухару в 992 году. Но окончательный разгром Саманидов мог быть достигнут только союзом Караханидов и Газневидов. Покоренные территории были разделены между союзниками, и границей между ними стал Оксус. Это дало Хорасан Махмуду, а Трансоксиану с богатыми городами Бухара и Самарканд – караханидам. Как и принято у союзников, они вскоре поссорились, но попытка караханидов аннексировать Хорасан была отбита Махмудом, который в битве при Балхе в 1008 году вселил ужас в сердца врагов с помощью боевых индийских слонов. Газневид постарался развить успех и в 1017 году занял Хорезм, плодородную землю садов и хлопковых полей, расположенную к югу от Аральского моря.
После смерти Махмуда в 1030 году последовал подъем сельджуков, которые в течение нескольких лет под командованием таких выдающихся лидеров, как Тогрул-бек, Альп-Арслан и Малик-шах, создали величайшую Сельджукскую империю. А поражение ими сына Махмуда – Масуда – при Данданкане, неподалеку от Мерва, в 1040 году отдало им в руки Хорасан и Хорезм. В 1055 году Тогрул был призван на помощь халифу Аббасидов в Багдад и получил титул царя востока и запада. Его преемник Альп-Арслан уничтожил византийскую армию при Манцикерте – в Армении в 1071 году – и открыл Малую Азию для сельджуков. При Малик-шахе (1072–1092) Сельджукская империя включала практически всю мусульманскую Азию. Газневиды сохранили некоторые фрагменты своей империи, в основном в Индии, но караханиды стали вассалами сельджуков. Их владения были разделены на западную и восточную части, обе раздирались междоусобицами. Когда Малик-шах переправился через Оксус и захватил Бухару и Самарканд, у них не осталось выбора. Пришлось покориться и поклясться в верности завоевателю. К 1092 году власть сельджуков распространилась
Господствуя в Северном Китае, кидани, вероятно руководствуясь торговыми интересами, медленно двигались в западном направлении к бассейну Тарима с его торговыми оазисами. Когда чжурчжэни вытеснили их из Пекина, наиболее предприимчивые из их лидеров мигрировали в том же направлении и прибыли в Кашгарию в 1128 году. Одна из групп беженцев под руководством Елюй Даши осела к югу от озера Балхаш. Местный вождь-караханид, правивший в Баласагуне, призвал их на помощь против карлуков. И как не раз бывало прежде, спасители навязали свою волю спасенным. Елюй Даши, приняв титул гурхан, основал на востоке Туркестана государство каракитаев. Центр их власти располагался в регионе Кашгара и Иссык-Куля. Его правление было централизованным абсолютизмом в подражание китайской административной практике. Никакие фьефы или другие владения не подрывали государство и не отвлекали власти. Влияние Китая подтверждает тот факт, что все принцы династии нам известны только под китайскими именами. Китайцы включили гурханов в число своих императоров и назвали династию Западная Ляо. Это единственный случай в истории сохранения императорского титула враждебной линией после изгнания из Китая. Гурхан исповедовал буддизм. Правда, Ибн аль-Атир утверждал, что он манихеец. Гурхан терпимо относился к христианству – несторианству и, возможно, втайне исполнял обряды шаманизма. Каракитаи не преследовали ислам, а, предположительно, считали все мировые религии равными, как впоследствии монголы. Превратив в вассалов восточных караханидов, он вторгся в Трансоксиану, перепуганные принцы которой попросили помощи своего сельджукского сюзерена Санджара. Но в сентябре 1141 года султан был решительно отброшен в битве на Катванской равнине. Бухара и Самарканд достались завоевателям. Хорезм был вынужден подчиниться, и Оксус стал западной границей государства каракитаев. Продвижение ислама в Центральную Азию было остановлено. Тюркская власть получила серьезный удар. Мусульманскую землю заняли и осквернили неверные, мечети были заменены буддистскими храмами и несторианскими церквями. Новость об этой тяжелой потере мусульман распространилась на запад и дошла до латинского христианства. Христианские крестоносные армии готовились покинуть Эдессу. У них затеплилась надежда, что в Азии появился новый союзник против сарацин. Так Гурхан, язычник-буддист, трансформировался в пресвитера Иоанна, богатого и могущественного христианского правителя, который, согласно легенде, дошел до Тигра, намереваясь привести подкрепление франкам Иерусалима.
О пресвитере Иоанне впервые услышали в Европе в 1145 году, когда сирийский епископ, прибывший в Италию, рассказал в Витербо германскому хронисту Оттону Фрейзинскому, что правитель-несторианин по имени Иоанн разгромил царей Персии и проследовал к Тигру на помощь иерусалимской церкви. Но он не смог переправиться через реку и вернулся. Здесь, безусловно, имеется в виду поражение Санджара в 1141 году. Также нет оснований сомневаться, что в окружении гурхана были несториане. Оттон, судя по всему, был впечатлен рассказом. В 1165 году по Европе циркулировало письмо, якобы от пресвитера Иоанна, адресованное византийскому императору Мануилу Комнину. Настоящий автор его неизвестен, но легенда распространилась и укрепилась. Сохранилось более сотни манускриптов этого письма! В 1177 году папа Александр III послал письмо из Венеции «царю индийцев», но адресатом, который нигде не назван пресвитером, вероятнее всего, был Негус из Абиссинии.
Надежды христиан рухнули. Эдесса пала, и от латинских территорий в Леванте осталась лишь узкая полоска на сирийском побережье. А мусульмане оплакивали потерю Трансоксианы. Законы священной войны требовали, чтобы они сражались с неверными и вернули землю исламу. В течение нескольких лет не появилось ни одного активного поборника веры, но в середине XII века правоверные увидели таких мстителей в лице хорезмшахов, которые накануне монгольских завоеваний создали в Западной Азии недолговечное государство. Шахи возвышались из правителей городов и областей в цари. Основателем династии стал слуга сельджуков. Являясь наместниками богатых провинций, шахи имели приверженцев из числа солдат и чиновников. Шах Атсыз, первый из них, завоевавший известность и репутацию, периодически объявлял себя то вассалом, то независимым правителем, по мере того, как менялось положение его номинального хозяина султана Санджара. Он умер в 1156 году, султан – в следующем году, и преемник Атсыза Арслан (1156–1172) пожелал заполнить вакуум, созданный смертью последнего великого сельджука. Титул шах, который они приняли, наследственный или удерживаемый, подразумевал претензию на суверенитет над землями Древнего Ирана. Но на практике все они были вассалами каракитаев. Будучи людьми осторожными, шахи не могли отказаться от лояльности варварам, пока им угрожали карлуки, тюркское племя кочевников, обитавших в степях, к северу от Каспия, и гуриды, которые из своих горных цитаделей в Афганистане правили долиной Инда и Восточной Персией. Тем не менее, благодаря ловкой дипломатии и успешной войне, шахи сумели значительно упрочить свое положение. Шах Текеш (1172–1200) навязал свою власть Хорасану. Он сражался с каракитаями и покорил их. Он разгромил и убил последнего сельджука при Рее в 1194 году. Продвижение власти Хорезма в Западную Персию встревожило халифа Насира, который на протяжении всего своего долгого правления, продлившегося более сорока лет (1180–1223), старался восстановить светское господство Аббасидов над Ираком и Хузестаном. Он предложил Текешу уйти. Текеш потребовал, чтобы халиф сдал ему Хузестан и довольствовался чисто духовным господством над мусульманской умой. Спор не был доведен до конца. В 1200 году Текеш умер, оставив свое государство и свои амбиции сыну Мухаммеду, которому пришлось за двадцать лет испытать более радикальные перемены, чем большинству принцев его ранга в истории Азии.
Вначале Мухаммед направил свои усилия на устранение власти Гуридов, которая стояла между хорезмийцами и покорением Персии и Ирака. С помощью гурхана он уничтожил их армии при Балхе в 1204 году, а захват Герата в 1206 году позволил ему продвинуться в горы Афгана против гуридов. Индийские владения врага были покорены и переданы в управление его сыну Джелал ад-Дину, а после падения Газни, старой столицы Махмуда, в 1215 году был свергнут последний султан из Гуридов. Махмуд почувствовал себя достаточно сильным, чтобы открыто пренебречь своими каракитайскими хозяевами, и пожелал, с помощью местных мусульманских принцев, вернуть исламу утраченные земли Трансоксианы. Но успехом он был обязан не так своей отваге, как подъему монголов на восточных границах владений гурхана. Чингисхан покорил найманов, вождь которых, Кучлук, бежал к каракитаям, где явно намеревался занять место гурхана. Последний не имел возможностей защитить Трансоксиану, куда вторглись хорезмийцы, но местные мусульмане нашли правление своих собратьев по религии более суровым, чем язычников. Самарканд взбунтовался против шаха в 1212 году и был наказан трехдневным разграблением и массовыми убийствами. Кучлук, ставший фактическим хозяином государства каракитаев, начал совершать набеги на границы территории Мухаммеда. Операции против тюрок-кипчаков в степях тоже были необходимы, и летом 1216 года Мухаммед оказался в конфликте с самими монголами, которые преследовали разгромленных меркитов в стране кипчаков. Столкновение было вялым.