История Мурочки

Шиль Софья Николаевна

— Папа, откуда этот дядя?

— Он живет в деревне, далеко отсюда. А мы и не знали, что у нас есть дядя.

— Может-быть и еще есть?

Отец засмеялся.

— Нет. Как вас трое, так и нас было трое: двое мальчиков и девочка.

Как странно думать, что отец и тетя Варя были тоже в свое время детьми!

Мурочка спросила:

— Отчего же он не приезжал к нам раньше?

Николай Степанович нахмурился.

— Видишь ли, — сказал он, помолчав. — Когда мы были детьми, мы жили отдельно. Меня воспитывала бабушка, и я редко видел брата и тетю Варю. И если хочешь знать правду: они не любили меня.

— Не любили?!

— Да.

Я жил у богатой бабушки, а они — у родителей, а родители наши были бедные люди. Вот они и думали, что я счастливее, и завидовали мне. А когда я приходил к ним, то есть мы с бабушкой приезжали в коляске, они обижали меня. И я тихонько плакал, потому что я рос ведь совсем один. Мне было скучно, я боялся бабушки.

Мурочка обвила руками шею отца и крепко его поцеловала.

Папочка! — сказала она. — А бабушка была похожа на тетю Варю?

— Бабушка была строгая и суровая… Не я один, все её боялись. У нас в доме все ходили на цыпочках. И я не смел шуметь и играл тихонько один.

— Совсем один?

— Да. Я скоро выучился читать и все сидел за книжкой. Еще любил рассматривать большие картины, которые висели в столовой и зале. Много их было у бабушки.

Отец вздохнул, помолчал и продолжал: Большие, пустынные комнаты были у нас, и по вечерам становилось страшно ходить по ним в темноте, а огонь горел только в столовой и у бабушки в спальне. Бабушка скажет мне: «Принеси то и то» или: «Позови Василису горничную», я и побегу, а сам дрожу от страха. У меня тоже была большая комната, холодная и скучная, где я спал один. Только за стеною спал кучер.

Мурочка покачала головой.

— Ну, я не люблю твоей бабушки. Ни за что не стала бы жить в такой комнате.

Отец рассмеялся и промолвил:

— Иди к братьям и не ссорься с ними.

Вечером, приготовив уроки, Мурочка ушла в темную гостиную, освещенную только лам пою из столовой, и села в кресло к белой изразцовой теплой печке. Сидела и думала об отце, о новом дяде и тете Варе.

Дома было тихо. Старших не было, мальчики занимались у себя.

Мурочка сидела в кресле, свернувшись калачиком. Она живо представляла себе ряд богатых, мрачных комнат, с большими картинами в раззолоченных рамах, и там ходил на цыпочках мальчик, такой, как Ник, потому что тетя Варя говорила, что Ник вылитый отец. Какая несправедливость была со стороны брата и сестры к этому бедному мальчику! И теперь, верно, Григорий Степанович не любит брата, потому что приехал только ради свадьбы тети Вари и оставался недолго.

Мурочка стала думать о себе. Она больше любит капризного, плаксивого Ника, чем Диму. Если сказать правду, с Димой она по-прежнему ссорится и дерется; Агнеса Петровна останавливает ее и говорит, что она вспыльчива.

Но ведь сам Дима, как ни старается угодить Грише, часто бывает груб и безжалостен. Он перестал больно колотить, это верно, но добра от него мало видно. Если бы у неё был такой брат, как Гриша!

Мурочка живо представляет себе, как они там, наверху, все сидят за работой. Стучит машинка, шуршит полотно. Все собрались в небольшой низкой комнате. И мать посматривает украдкой на часы. Гриша ушел на урок, скоро должен вернуться. И тетя Лиза скоро придет с телеграфа.

У них там, наверху, так хорошо, несмотря на бедность. Это потому, что они все очень дружны. Сойдутся, все рады поговорить, посмеяться. Счастливые Аня и Леля!..

Теперь

у Мурочки скоро будет перемена в доме. Тетя Варя уедет. Без неё не будет скучно, все пойдет как прежде… Только вместо няни — Агнеса Петровна. Няня иногда приходить к Аннушке, и Мурочка выбегает к ней в кухню и крепко целует ее и рассказывает про себя.

— Выросла моя Мурочка! — говорить няня, гладя ее по головке.

И правда, — Мурочка очень выросла в новом доме и стала тоненькая, только лицо осталось круглое.

Вообще она во многом переменилась. Прежние вкусы заменились новыми, старые игры и занятия — другими.

Но многое, что она любила раньше, и теперь — ее самая дорогая, самая заветная любовь. По-прежнему любит она отца, только боится ему надоедать, потому что он всегда так угрюм и молчалив; по-прежнему любит она нежно старую няню.

Но теперь уже Мурочку не занимают приключения царя Салтана, ей скучно было бы слушать про серого волка и бабу-ягу. С тех пор, как она выучилась читать, не мало книг успела она проглотить, жадно читая истории людей, которые вправду живут на свете или, по крайней мере, раньше когда-то жили.

Будни проходили однообразно и тихо.

Утром бывали занятия с Агнесой Петровной, потом надо было играть на рояле с тетей Варей, а после целый час вязать крючком (от этого наказания Мурочка так и не избавилась). Потом шли гулять. До обеда оставался всего какой-нибудь час времени, но этот драгоценный час принадлежал Мурочке, и она дорожила каждой минуткой. Она брала книгу, усаживалась к рабочему столу Агнесы Петровны и при свете лампы читала страницу за страницей.

Агнеса Петровна что-то ей говорить, но она как будто оглохла.

Вдруг ее берут за руку.

— Что?.. — спрашивает она растерянно. Все её мысли и чувства — за тысячу верст, с теми людьми, о которых написано в книге.

— Я спрашиваю тебя, куда, ты девала но жницы?

— Какие ножницы?.. Да, да, — сейчас!

И стремглав бежит она за ножницами.

— Тише, не беги! Можешь упасть и пора нить себя.

Но она уже опять за книгой и вся ушла, улетела в другой мир.

Вечером, скоренько приготовив уроки, Мурочка поднимала беготню и возню вместе с Ником. Начинались представления, переодеванье в разбойников; Мурочка бегала без юбок, в красных теплых штанах, с линейкой за поясом, врывалась в кухню к Аннушке и грозила ее зарезать своим острым кинжалом. Чтоб спастись от неминуемой смерти, Аннушка откупалась ломтем черного хлеба, круто посоленным крупной солью. Тети Вари часто не бывало дома, и можно было бегать сколько угодно. Агнеса Петровна иногда играла с ними, Иногда же сидела у себя и работала, предоставив детям полную свободу.

И за то, что она давала им эту свободу, дети любили ее.

Мурочка, с раскрасневшимся личиком, уста лая от беготни, усаживается у рабочего стола, смотрит, как Агнеса Петровна вышивает тете Варе скатерть: по темному сукну чудные белые лилии и пускается в разговоры.

Агнеса Петровна умеет рассказывать про далекие страны, жаркие и холодные, про путешествия и про разные подвиги людей. Она — человек рассудительный и не любит нелепых сказок про колдуний и ведьм.

И среди новых героев у Мурочки явились свои любимцы, и они без труда заняли в её фантазии то место, которое занимали раньше сказочные цари.