История одного футболиста
Шрифт:
– Девятнадцать, – сказал я, зачем-то добавив: – Вот прям недавно исполнилось.
– Почему ты играешь за сборную своего института? – продолжил он.
– То есть? – переспросил я, не поняв вопроса. – Вы хотите знать, почему меня взяли играть за сборную, или что?
Старик, видимо, всё понял и зашел с другой стороны, более детально, но вместе с тем и более широко:
– Почему ты играешь в футбол? Для чего?
Такой вопрос вовсе не поставил меня в тупик, напротив, я проникся энтузиазмом, поскольку я на сто процентов понял, о чем хотел узнать этот взрослый мужик. И я ему, уже с улыбкой, ответил:
– Потому что мне нравится.
Он, ожидая подобного ответа, без паузы задал второй вопрос, который
– А хочешь играть за деньги?
Сначала я хотел не раздумывая выпалить что-то вроде «мне не нужны деньги», тем самым проявив свой характер, но я не ответил ничего. Точнее, не успел ответить, поскольку старик, заметив моё промедление, продолжил, чем несказанно помог мне:
– Вот скажи мне… – он выдержал паузу, какую обычно создают для того, чтобы собеседник назвал свое имя, и я назвал, слегка оробевшим от неожиданной и непривычной для меня ситуации голосом:
– Даня, Данила.
– Алексей Степанович, – представился он в ответ. – Вот скажи мне, Даня, что бы ты выбрал: играть за клуб потому, что там хороший коллектив, прекрасная атмосфера в команде, все друг другу друзья, и все заряжены одной идеей, либо выступать за клуб с более высокой заработной платой и бороться за поставленные цели, а?
– Мне нравится первый вариант, – ни секунды не думая, ответил я. Ответ мой созрел еще до того момента, когда он закончил речь, а возможно, и вовсе до моего рождения. Я будто знал это всегда. В середине его речи мне стало ясно, к чему он ведет, и я даже подумывал дать досрочный ответ, но решил, что перебить будет невежливо.
– В чудесном городе с названием Санкт-Петербург есть одна командочка, которая хотела бы видеть тебя в своем составе, разумеется, в том лишь случае, если ты готов жить футболом.
И снова еще в середине его фразы я уже мысленно дал ответ: «Да». Мы договорились о дате просмотра. Ровно через неделю. И естественно, я всю неделю только об этом и думал. Только об этом говорил. Вся моя голова была в этих мыслях. И мне нравилось об этом думать – я мечтал. Я сочинял свою историю. Представлял, как спустя какое-то время после игр за этот питерский клуб на меня выйдут представители главной команды города на Неве, и я окажусь там. Как буду защищать цвета сборной страны. Этот эпизод навсегда останется во мне.
И вот я в назначенное время в Питере на просмотре. Все проходит успешно, мы договариваемся о том, что я оканчиваю второй курс университета и переезжаю в Петербург. Мне оставалось пару месяцев. Это было впервые, когда я по-настоящему начал думать, что моя жизнь – это футбольная карьера, что это – мое призвание. Такого мнения я придерживаюсь и по сей день. Бывает, накатывают сомнения, но они существуют у каждого, кто следует по своей дороге, и важны они для того, чтобы укрепить веру.
Поиграл я в том клубе три года. Все было здорово, но мне нужно было расти. Единственным вариантом был переход в другой клуб, поскольку моя первая профессиональная команда не располагала финансовыми возможностями для выступления на более высоком уровне. Предложение мне пришло из Москвы. И в этом нет ничего удивительного: всем известно, что все деньги именно там. Руководство питерского клуба – это были первые лица, настаивавшие на том, чтоб я переходил, не раздумывая. И дело не в том, что мне предложили пятикратное повышение зарплаты, а в том, что открывался новый уровень, более высокая лига. Мне иногда казалось, что они больше меня хотят, чтобы я добился успеха. Одним словом, уникальные по человеческой природе люди в этом Питере, в этом клубе. Да и о самом городе я могу сказать так же без доли сомнения. Я полюбил Санкт-Петербург сердцем. Оттого мне было еще тяжелей покидать его и возвращаться в хмурую столицу нашей родины. Но решение уже было принято. И вот сейчас, уже около трёх лет, я играю в Москве. И
2
Пока моё утреннее сознание совершало тщетные попытки вспомнить какие-то куски сна, который уже полностью покинул просторы разума, время дотикало до часа дня. Это означало одно точно: я еду на сегодняшнюю игру не евши. Художник должен творить голодным, говорят. Но это ведь не про футболистов. Я жутко не любил так делать, поскольку сил ко второму тайму попросту не оставалось.
Тут я вспомнил, что в соседней комнате спал какой-то чел. Пришёл туда, но там уже никого не было. Я вопросительно взглянул на Юлю.
– Я позаботилась о том, чтобы он не беспокоил тебя.
Я полюбил ее еще сильнее. Нашей чистой дружеской любовью. Мне отчаянно захотелось прямо сейчас заняться с ней любовью. Неудивительно, ведь её едва уловимые кубики пресса были полностью обнажены от границ моей футболки. Но я знал, что этого не произойдет, мне уже пора было выходить из дома и ехать. В этом городе дорогих авто можно попасть в пробку даже днем в воскресенье.
Перед моим выходом Юля воодушевила меня на будущие перспективы:
– Дань, давай я останусь сегодня у тебя, мне не хочется никуда уходить. Я лучше приготовлю нам на вечер чего-нибудь вкусненького.
Во мне не оказалось ни грамма сомнений в гениальности данного предложения. После ночного пьянства не очень хотелось сегодня вообще что-либо делать и куда-либо идти, идеально было бы посмотреть дома кино и провести время в компании любимой девушки, – пусть и в роли подруги. А ведь я уже довольно давно мечтаю найти свою настоящую вторую половинку. Может, она осталась в Питере, вместе с моим душевным равновесием?
В Питере я встречался с девушкой, не более месяца: чуть больше недели во время одного приезда и еще неделю, спустя две, на протяжении второго заезда. Короче, не так много дней мы вместе провели, но это были воистину волшебные дни. Нам было чудесно вместе… Хотя, наверное, не стоит говорить за двоих, и всё же в данном случае я уверен на все сто, что это именно так: мы безумно любили друг друга. Это было взаимно и красиво. Её звали Диана. С тех пор это имя определённо останется моим любимым. Наверное. По крайней мере, сейчас мне хочется думать именно так. И я, признаться, всё ещё порой мечтаю, что мы будем вместе. Юля говорит, что так и будет. И вспомнив эти слова Юли, глядя на нее, я захлопнул входную дверь, предварительно словив воздушный поцелуй.
На парковке мой альпийски-белый Ford Focus ST был заперт каким-то мажором на Range Roverе. И разумеется, без номера мобильного телефона на передней панели. О чем люди думают, когда так паркуются? Я прикинул в голове всевозможные варианты выезда из сложившейся ситуации. Сперва мне приходила только одна идея: проткнуть колесо этому умнику и уехать на такси. Способов выбраться из этого замка реально не было.
Как вдруг случилось чудо, и я затылком услышал, как пикнула сигнализация на этом черном, тонированном по кругу, джипе. Поворачиваясь, успел заметить номерные знаки: три пятерки. Ну, понятно всё, чувак по-любому спит и видит себя самым здравым и главным на свете, и всё такое, и может ставить машину где и как хочет (у меня, кстати, номер был 010, а потому я был более скромен). Подняв глаза чуть выше и уже крутя на языке вопрос «откуда столько фантазии», я вдруг увидел пред собой нечто удивительной красоты. На меня смотрела, невинно улыбаясь, вследствие чего я заранее подобрел, девушка лет двадцати пяти. Подтянутая, спортивные формы, явно фитнес-центр имеет её среди своих клиентов. В общем, такая, на «спорт-пакете». Во взгляде заметна была некая доля извинения за свой проступок. Интересно, как она поняла, что именно я хозяин зажатого Focusа? Но вскоре всё встало на свои места.