История одного «Императора»

Из дневника Александра Романова:

Мир изменился — все же его сгубила жажда власти, жажда показного индивидуального могущества, помешательство на иллюзиях того, что красивые бумажки решат все проблемы.

В силу возраста, я мало, что помню от старого мира. В памяти остались лишь отдельные обрывки того, что рассказывали мне родители — те времена, когда наша страна и наш народ были самыми великими и могущественными.

Однако, от всего этого остались лишь руины и немногочисленные осколки памяти у тех, кому довелось это пережить.

Война —

одно слово, содержащие в себе столько боли и страдания, что невозможно передать словами ни на одном языке мира. Одно слово, отражающее способность погубить миллионы людских жизней по обе стороны фронта.

Страны, которую веками собирали, строили и развивали сотни поколений наших предков, что жили до нас, не стало всего за одну ночь. Да, в ту самую последнюю ночь…

Я до сих пор не могу забыть её. Она теперь приходит ко мне по ночам, заставляя по новой переживать те чудовищные мгновения, которые так и хотелось бы оставить на задворках сознания…

***

Мне было всего пять лет. В тот день на улице стояла прекрасная зимняя погода, морозный воздух периодически отсвечивал зависшими в нём кристаллами льда, от чего казалось, что не идешь просто по обыкновенной улице, а находишься в сказочном мире, который так и старается увлечь тебя и как-то по доброму удивить. То было тридцать первое декабря две тысячи девяносто девятого года. Моя семья готовилась к нашему любимому семейному празднику — к наступлению Нового года. Тогда я еще не знал, что это будет наш последний настоящий праздник.

Всюду веяло предновогодней атмосферой, все ждали чуда и кто-то загадывал на ходу желания. Не была исключением и наша семья. У нас, как и у миллионов других людей, в квартире стоял аромат мандаринов, с кухни текли притягательные запахи готовящихся блюд. Я ожидал боя курантов, такие маленькие стрелочки, после соединения которых в самой их высшей точки, все будут просто счастливы, извещая мир громкими криками: "ура"… В ожидании праздника папа, недавно пришедший с работы, смотрел в гостиной шоу, улёгшись на мягкий диван. Мама же судорожно готовила салаты и другие новогодние блюда на кухне, под старые песни из радио, стараясь успеть все-то, что она для себя запланировала в этом уходящем году. Потом, когда с готовкой было закончено взрослые начали накрывать на стол и я не смог удержаться и не поучавствовать в этом веселье.

На столе был настоящий новогодний пир: Оливье, Селёдка под шубой, Пюре, Винегрет, Салат с крабовым мясом и другие новогодние блюда, которые так и манили их попробовать, хотя бы чуть-чуть до того, как это станет официально можно. У них в семье любили традиционную вековую народную кухню. Сейчас во многих семьях перешли на более доступную синтетическую еду. Там всё просто: купил новый пищевой 3-Д принтер, засыпал синтетической массы, выбрал программу и вуаля. Обед, завтрак или ужин готов. Они тоже иногда пользовались благами цивилизации, но только не сегодня, не на Новый год.

Дедушка вновь рассказывал о том, как участвовал в русско-американской войне. В этот раз он вспоминал историю про то, как его друг принимал участие в разведывательной правительственной операции. Родители, не обращая внимания на его трёп, обсуждали работу

и своих коллег. Бабушка, периодически отрываясь от светящегося экрана, вспоминала о временах своей молодости, как бы поддерживая беседу с дедом, хотя когда последний увлекался своими рассказами, ему было почти всё равно слушает его кто или нет.

Это было прекрасное безмятежное время.

До того, пока не началось новогодние обращение президента, все шло по хорошему обычному сценарию сего празднества.

По началу выступление было также стандартно — он рассказывал о каких-то успехах и достижениях, которых мы достигли за это время и что наша страна стало одной из самых великих держав в мире. Потом, картинка резко сменилась вместо президента появился диктор и сообщил самую неприятную и шокирующую новость: этой ночью, власти США готовятся нанести ядерный удар по нашей стране и что сейчас будет объявлена военная тревога. Как по заказу раздался вой сирен и диктор сообщил нам, сколько осталось времени до удара, за его спиной загорелся таймер с обратным отсчетом, а он попытался провести инструктаж по эвакуации.

Мои родители, синхронно встали и начали относительно спокойно собирать сумки. Так, как время еще на это было, отец пошел проводить бабушку с дедушкой — им также было необходимо попасть домой за вещами первой необходимости и какими-то бумагами.

Выйдя на улицу возле нашего подъезда стоял мужчина в форме компании «ЗОНТ». Он поздоровался с нами, проверил документы и сухим страшным языком, указал нам номер нашего убежища и показал рукой в сторону, где оно находится.

Всюду была суматоха и паника. Метастазы страха, словно раковые опухоли расходились от одного человека к другому. Я, естественно, не был исключением. Меня также переполнял просто животный ужас, но, вместе с тем, ещё и интерес, все-таки это слишком маленький возраст, чтобы понять сразу всю глубину наступающих проблем.

Мы были семнадцатые в списке, зарегистрированных в убежище триста пятьдесят семь. Вскоре, после того как подошла наша очередь, на наш город обрушился ядерный заряд. В тоже время мы еще стояли на платформе, которая уже спускалась в наш будущий дом. Я только мельком успел увидеть клубы пыли, разносящиеся от случившегося удара.

Дом, с которым были связанны самые теплые мои воспоминания исчез в эту ночь. Теперь, мне пришлось жить в новом доме — в убежище триста пятьдесят семь, где я казалось проведу всю оставшуюся жизнь…

***

Авторы благодарят вас за прочтение этой главы. В дальнейшем мы будем совершенствоваться и делать эту историю интереснее и захватывающи. Дальше- больше .

11 февраля 2114 год.

15 лет спустя.

Пятнадцать лет для Александра и его семьи пролетели, словно один миг. Ежедневная рутина выживания не давала полного ощущения времени, она его попросту схлопывала. По ощущениям вроде бы только вчера, максимум позавчера стальные двери убежища триста пятьдесят семь закрылись за жителями бункера, а на самом же деле — минуло долгих пятнадцать годков.