История одного ученого
Шрифт:
– Вера… Это ты? – с удивлением спросил Геннадий.
– Да… Гена… Извини, что прервала твою лекцию. Прошло много времени и вот теперь ты уже у доски стоишь и рисуешь магнитные взаимодействия, – нежно проговорила девушка.
– Шестнадцать лет… Долгих лет… Очень долгих, – пробормотал в изумлении Геннадий, забыв, что в аудитории еще сидит под сотню человек. – Извините, лекция на сегодня окончена. В четверг мы продолжим данную тему, – добавил он, обращаясь к студентам.
Как только шумная толпа вышла из аудитории, Вера спустилась к Геннадию и тихо смотрела на него. Они с минуту не могли начать разговор, так как не знали с чего начать… Вопросов у каждого было много,
– Вера… Я не ожидал тебя увидеть здесь. И как ты прошла в здание? – спросил Геннадий.
– На проходной все та же Мария Ивановна, как и в старые добрые времена. Она меня узнала и без проблем пропустила. Даже сказала, в какой аудитории у тебя проходит лекция, – ответила Вера.
– Да, точно. Ведь мы же учились вместе, – добавил Геннадий, немного улыбнувшись.
И опять пауза нависла над стоящими в пустой аудитории. Пустое пространство большого зала нависало над двумя задумчивыми людьми, которые будто выжидали момент, чтобы нарушить идиллию тишины.
– Гена, ты наверное хочешь узнать почему я здесь? – спросила Вера, нарушив длительную паузу.
– Да, ведь ты уехала насовсем еще шестнадцать лет назад и больше я не слышал ничего о тебе. Только общие моменты: замужем за немцем, двое детей и так далее, – немного с упреком ответил Геннадий.
– Отчасти это правда, но не совсем все так, как это думали окружающие, – оправдывающим голосом ответила Вера. – У тебя найдется время, чтобы мы могли поговорить? – спросила она.
– Между чтением лекций и работой в лаборатории у меня порядка двух часов есть… Да что я говорю… У меня на самом деле уйма времени. Иногда даже больше, чем этого требуется. Дай мне пять минут, я сообщу на кафедру, что мне нужно срочно уехать по делам. Жди меня на выходе, я скоро подойду, – торопливо ответил Геннадий.
Пока он спускался на второй этаж, чтобы отпроситься, его сердце начинало биться быстрее обычного. В его состоянии ощущалась помесь удивления и паники.
– Ну, где видано, чтобы так спустя шестнадцать лет без предупреждения прийти во время лекции и поставить меня в ступор перед сотней студентов. Я выглядел, как баран, стоящий у новых ворот, – возмущенно произнес Геннадий. – Она прекрасна… И почти не изменилась… Но она замужем… – добавил про себя он.
Через пять минут, слегка запыхавшись, он спустился к главному входу.
– Так, ну вроде не дежавю, она настоящая стоит и ждет меня. Ладно… Гена, давай соберись, – произнес Геннадий мысленно самому себе. – Я на месте, надеюсь, что не заставил тебя долго ждать, – более уверенно и громко промолвил он.
– Нет, все хорошо, ты даже быстрее пришел, чем я ожидала, – с улыбкой ответила Вера.
– Скажу честно, я не готовился к этой встрече и понятия не имею, что дальше нужно делать. Сценарий не читал, – шутливо произнес Геннадий.
– А я вот много раз прокручивала в мыслях нашу встречу. Но сейчас подзабыла уже все моменты, – ответила Вера.
– В конце улицы есть кафе, там можно посидеть и в спокойной обстановке поговорить, – предложил Геннадий.
– Хорошо, пойдем, Гена. Давно я не была здесь. Некоторые вещи изменились за столько лет, но ты остался прежним, – подметила Вера, поправляя свои волосы на воротнике пальто.
Средина рабочего дня и идущие студенты непрерывно передвигались то в одну сторону, то в другую. Но внимание Геннадия было на Вере. Все движущиеся силуэты становились размытыми и неважными. Они словно некие погрешности в его сложном уравнении, решением которого была находящаяся рядом девушка. Спустя пятнадцать минут они сидели в кафе за столиком у окна и выжидали момент, чтобы начать разговор.
– Извини меня, Гена. Искренне прошу прощение за свой поступок. Это самое подлое и неподдающееся логике деяние, которое только могла я сделать по отношению к тебе, – с нотами искренности произнесла Вера.
– А чего извиняться-то за свой выбор. Вполне себе взвешенное решение. Со мной перспективы красочной жизни резко стремились к нулю. Я тебя не виню и со временем смирился со всем, несмотря на постоянное одиночество, – сухо ответил Геннадий.
– Одиночество… Это худшее наказание, которое можно было придумать для человека. А я виновник того, что резко ушла из твоей жизни, растоптав долгие месяцы наших отношений. Но главная причина была вовсе не в поисках лучшей жизни. Только сейчас я тебе решила признаться, чтобы хоть как-то облегчить ношу вины, – разочарованным голосом сказала Вера. – Тогда я в местной больнице узнала, что не могла иметь детей. Изначально я поехала в Германию, чтобы пройти ряд тестов для достоверности диагноза. Они подтвердились и это грустная констатация факта. Когда ты читаешь строки о невозможности стать матерью, ты теряешь рассудок и общее восприятие реальности, – с досадой призналась Вера.
– Я… Удивлен. Но, а как же двое детей? – спросил Геннадий, пытаясь найти логику в рассказе.
– Они от первого брака моего бывшего мужа. Когда я была в смятении от информации, некоторое время меня подбадривал местный врач. Вот с ним и завязались отношения. Он вселял надежду, что появятся технологии, которые позволят изменить ситуацию. И в этой надежде я прожила долгих почти шестнадцать лет. Его первая жена умерла и двое детей остались без матери. Вот я и пыталась заменить ее. Но оказалось сложно. Становясь старшими, мальчишки все больше отторгали меня и не воспринимали в роли матери. Я чувствовала это, но не хотела разочаровывать мужа. Более пятнадцати лет мы прожили под одной крышей, но ощущение будто в разных уголках мира. И вот только, когда дети моего мужа стали совершеннолетними, я решила развестись, так как надежды и реальность не смогли больше уживаться во мне, – рассказала Вера, вздохнув с неким облегчением.
– У меня нет слов. Я сочувствую тому, что у тебя нет возможности стать матерью, но не понимаю, почему ты не сказала это мне раньше. Ведь ты знала, что у меня были планы на совместную жизнь с тобой. И несмотря на проблему материнства, я все равно был бы рядом с тобой… Долгих шестнадцать лет пытался понять причину. Бывали периоды, когда каждый вечер напрягал свое воображение, чтобы смоделировать всевозможные вариации нашего будущего. Несмотря на свою рациональность, я долгие годы жил грезами и воспоминаниями, – ответил немного поникший Геннадий. – А что теперь дальше планируешь делать? – спросил вдобавок он.
– Жить с тем, что есть и попытаться наверстать упущенное…Я часто просматривала твою страничку в социальных сетях и ни разу не видела статуса «женат». Гена, почему? – удивленно спросила Вера, пытаясь войти в доверие к Геннадию.
– Причина сейчас сидит напротив меня… – нервно ответил Геннадий.
– Ты считаешь, что мне нужно уйти? – с неким разочарованием спросила Вера.
– Считаю, что, даже уйдя в коматозное состояние я не смогу разлюбить тебя. Вот такая вот истина, дорогая Верочка… – вставая из-за стола произнес Геннадий.