История одной оптимистки_ Часть Вторая. Финал

Егер Ольга Александровна

– Я могу украсть ее ненадолго?
– спросил он, почему-то обращаясь к продюсеру девушки.

Генри согласился бы отдать девушку в вечное пользование товарищу, лишь бы кто-то другой терпел упреки, а не он!

Получив одобрение, Волкан загадочно улыбнулся, и протянул Джулии упакованное в черный чехол вечерние платье. Девушка скрылась в своей комнате. Переоделась и явилась во всей красе пред светлы очи друзей. Сара завистливо присвистнула. Элегантное, длинное темно-голубое, почти серебряное платье очерчивало фигуру. Алан подошел к Джулии и воткнул в уложенные рыжие локоны

белый небольшой цветок.

– Так лучше!
– сказал он, поцеловав ее в щеку.

Джулия смущенно опустила глаза. Она позволила увести себя от проблем на дорогом автомобиле, куда-то за черту города. И, собственно, только в машине ей хватило фантазии поинтересоваться:

– А куда ты меня везешь?

– На ужин!
– напрягся парень, глядя на открывающиеся огромные ворота поместья, принадлежащего семейству Волканов.
– На ужин с пираньями! Сможешь выжить?

– Очаровательно!
– буркнула Джулия.
– Я думала, он мне собирается романтический ужин устроить, а ему шоу подавай! Я тебе что, клоун?

Волкан не ответил. Усмехнулся и, выйдя первым из машины, протянул руку накуксившейся рыжей девчонке, заявившей, что она не вылезет, не страдает присутствием аппетита и рыбалку терпеть не может! К списку ненавистного добавился новый пункт, когда Джулия переступила порог особняка. Она терпеть не могла высшее общество! На нее уставились сразу шесть пар глаз. Столько пренебрежения, отвращения к себе девушка испытывала только два раза в жизни. Пираньями оказались две сестры и старший брат Алана. Они собрались в семейном гнездышке в честь дня рождения их отца, и смотрели на родственника с его очередной пассией, как на сумасшедшего, притащившего за стол грязную дворовую кошку, к тому же блохастую!

– Скажи, ты никогда не читал русских народных сказок?
– шепотом поинтересовалась у парня Джулия, когда после знакомства с его близкими он повел ее в столовую.

– Нет, - ответил Алан, придерживая на своем локте тонкие пальцы девушки.

– Ну, тогда веди меня, Иван-дурак. Буду твоей лягушонкой в коробчонке!
– буркнула она, собираясь с духом, так как чувствовала - не за горами адское веселье! И оно началось. Больше всех развлекались Фейрфаксы - сводные брат и сестры. Алан же носил фамилию своей матери. Внешность ему тоже досталась от нее. А с родственниками красавчик не имел внешне ничего общего.

"Белая ворона в черной стае!" - подумала Джулия, рассматривая графское семейство: все они были скорее русыми, чем блондинами, с крючковатыми носами и грубыми подбородками. Только лед, блестевший в глазах, объединял разношерстную компанию. Самого графа, несмотря на повод собрания, видно не было. Алан позже пояснил, что отец терпеть не может собственный день рождения и никогда его не празднует. Что не мешает остальным съезжаться и притворяться любящими детками.

Присутствуя здесь, оглядываясь по сторонам, Джули почувствовала странное притяжение к Алану. Ей хотелось прижаться к нему - такому красивому, элегантному, живому. Ведь от остальных веяло жутким холодом.

– Дженни, - обратился к девушке старший брат Алана Рендал.
– Чем вы занимаетесь?

– Страдаю фигней, Рудольф!
–

в тон ему ответила "Дженни" (она же Джулия) и мило улыбнулась.
– Простите, я пою!

Сестры Фейрфакс поморщились и хмыкнули, отворачиваясь к своим мужьям, чтобы сказать:

– Кабацкая певичка! Теперь понятно, где шляется папенькин любимчик!

– Отчего же, - вторглась в их перешептывания Джулия.
– Мы познакомились вовсе не в кабаке!

– Еще одна ненормальная!
– буркнула Леонора, уставившись в тарелку.

– И где же, если не секрет?
– поинтересовался Рендал.

– Он проезжал мимо нашей клиники...

– Какой клиники?
– вмешался в разговор самый нормальный человек из этой семейки, супруг Александры. Хотя его живой огонек интереса в глазах можно было списать на привычку ухлестывать за любыми дамами, особенно теми, которых выбирает младший сын графа.

– Психиатрической, - не задумываясь, выдала Джулия, рассматривая салат в своей тарелке.

Крошечное зернышко смуты уже пало в благородную почву здравых рассудков, и аристократы суматошно начали гадать, действительно ли сидящая с ними за одним столом адекватна. И очень надеялись, что она не из буйных. Хотя с Волкана сталось бы приволочь какую-нибудь бешеную, недавно снятую с цепи. Судя по тому, что Алан не скрывал улыбки, так оно и было. А он открыто смотрел на родственников, наслаждаясь их шоком.

На несколько минут разговоры и расспросы прекратились, чтобы через какое-то время перейти в зловещий шепот.

– Как думаешь, через сколько она свихнется и попытается наложить на себя руки?
– втягивала в диспут сестру Леонора.

– Даю ей не больше недели!
– согласилась на пари Александра.

Джулия дожевала кусочек, отложила вилку и повернулась к Алану.

– Который час?
– деловито спросила девушка.

– Половина девятого, - ответил парень, не подозревая, что задумала его спутница.

– Отлично, - спокойно сказала она и махнула рукой слуге, подзывая к себе. Тот подошел и услышал совершенно неожиданную просьбу: - Принесите мне, пожалуйста, веревку подлиннее и кусок мыла!

Слуга уставился на Волкана, вопрошая взглядом, стоит ли ему исполнить сие. После одобрительного кивка удалился. Фейрфаксы перестали есть - уставились на невозмутимую девушку. Та, отставив тарелку в сторону и приняв из рук слуги веревку с мылом, принялась скрупулезно натирать первое вторым, как честная прачка. Алан наблюдал за ней, откинувшись на спинку стула - он точно знал, что она сейчас устроит долгожданное шоу... И дождался.

– Милый, не поможешь?
– встала она, обращаясь к Волкану.

Он тоже встал и помог ей... влезть на стол. Джулия прошлась между блюд, вертя в руках веревку, как лассо ковбой. Присматривалась к люстрам. Только одна из них висела ниже остальных, рядом с ней девушка и остановилась.

– Как думаешь, эта выдержит?
– спросила она в гробовой тишине у Алана. Парень кивнул.

– Отлично!
– потерла руки девушка, замахнулась одним концом веревки и закинула его прямо на люстру. Скрутила петлю и собралась просунуть в нее голову...