История одной оптимистки_ Часть Вторая. Финал
Шрифт:
Беспросветная мгла
Она бросила вещи на широкую односпальную кровать в отеле самого дорогого отеля города, в котором выросла. Донецк изменился. Стал совершенно другим. Более ярким. Новые неоновые вывески, аллеи, парки, скверы, дома и большие офисные здания, площади, фонтаны. Теплая погода. Улыбчивые люди. Но при этом Донецк все равно остался тихим и уютным, каким был раньше. Джулия... Нет! Уже просто Юля. Юля Крапивина встала у окна, отодвинула гардину и выглянула. Внизу прогуливались пары. Молодежь что-то бурно обсуждала. Студенты с гитарами направлялись к площади Ленина, "потусить"
Юля переоделась. Вытащила ноутбук. Поставила на журнальный столик. Включила Интернет, видеосвязь и перво-наперво отчиталась перед Аланом о своем прибытии. Потом собралась с духом, сунула в карман побольше денег, ведь лечение и больницы всегда обходились дорого. Заглянула к Честеру. Сказала, что справится без него и ему не стоит бродить вместе с ней по городу. Вот когда вернется из больницы, проведет экскурсию для менеджера, а пока - пусть отдыхает. Спустилась на улицу и немного растерялась, пытаясь вспомнить, на чем доехать до отчего дома.
– Сначала до Кольца на двойке, а потом на трамвай. Если не ошибаюсь.
– Напугал ее голос Ромы.
– Что ты?..
– обернулась к нему она.
– Делаю?
– закончил вместо нее фразу парень и улыбнулся широко-широко.
– Отпросился у Генри, чтобы повидать своих.
– Твои родители живут в другом городе!
– напомнила Юля.
– А я сначала с друзьями встретиться хочу!
– тут же сменил планы парень.
– Ясно! Ну, иди к друзьям!
– предложила девушка, и скрестила руки на груди, всем видом показывая, что лично проследит за его выбором маршрута.
– Ладно, - сдался Рома.
– Я подумал, что тебе не помешает поддержка. Твои же дружки не поехали с тобой.
Юля опустила глаза.
– К тому же, от меня есть толк! Я помню, где и что находится. Еще я регулярно общался в сети с Димкой Солнцевым, и теперь в курсе всех изменений!
– Хорошо, - выдохнула девушка.
Они сели в троллейбус, вспомнили студенческие годы, пока ехали к Кольцу. Заглянули в несколько музыкальных магазинов в торговом центре. Пересели на трамвай. Поднялись на несколько остановок в гору. Вышли на перекрестке. Свернули во дворы. Юля шла и оглядывалась. Прошлое оживало на глазах. Призраки веселой детской гурьбы стояли под окнами дома N 40, задрав головы вверх, и кричали: "Ленка, выходи!", и разбегались, когда мама, выглянув на балкон, отвечала, что Лена наказана за двойку по математике. Потом уже подросшие мальчишки и девчонки носились по улице с баклажками полными воды, обливались в летний зной около дома N 36. А вот и дом Юли. Его номер 34. Рома почему-то замедлил шаг и на всякий случай, взял девушку под руку. Впереди толпились люди. Автобус и большая грузовая машина никак не могли пристроиться и поделить крошечную стоянку. Женщины в черных повязках на головах, перешептывались чуть поодаль, посматривая на траурные венки. Среди них, кажется, была и та самая соседка - баба Валя. Музыканты протирали носовыми платками трубы, тарелки.
Юля почувствовала, как ноги и руки немеют, а сердце сжимается, словно боится правды...
Она крепко вцепилась пальцами в локоть Ромы, и делала шаг за шагом, заставляя себя двигаться и дышать. Из подъезда вынесли гроб с красной обивкой. Поставили на табуретки, чтобы все, кто не поднялся в квартиру, могли проститься с усопшим.
– Может не стоит туда идти сейчас?
– спросил Рома.
Девушка не слышала его. Ее тянуло туда. В самую гущу.
– Юлька?
– позвали ее.
Она обернулась и попала в объятия бабы Вали.
– Девочка моя! Ты опоздала!
– Кто это?
– подошел незнакомый пожилой мужчина с девочкой лет десяти.
– Вы знали мою жену?
– Да она ее дочка! Юлька! Когда Славик умер, ее отец, она жила с бабушкой, а потом заграницу укатила!
– вместо нее ответила соседка.
Рома понял только одно, что девушку нужно срочно ловить, пока она не потеряла сознание. А Юля уже выпадала из реальности. Из-за шума в ушах, ей было сложно расслышать имена нового мужа мамы и... дочери? Перед глазами все плыло, превращалось в размытые пятна.
В сознание ее вернул отвратительный запах нашатыря. Юля уже хотела возмутиться, высказать Ульяму, а заодно и Честеру (ведь это он, несомненно, позвал врача), как ей надоел аромат гадкого лекарства!.. Но открыв глаза, мигом вспомнила, что уже не в Англии. А еще: что ее мать умерла. В памяти всплыло мертвенно бледное лицо в кружевах внутренней обивки гроба. Юля всхлипнула и откинулась назад, врезавшись темечком во что-то мягкое. И это что-то возмущено фыркнуло.
– Больно же!
– Рома придерживал ее, сидя на скамейке.
Траурное прощание продолжалось, а соседка, баба Валя, размахивала ваткой перед Юлиным носом. Девушка скривилась и отодвинула руку старушки в сторону, чтобы больше не дышать отвратительным запахом.
– Значит, дошло мое письмо до тебя!
– озвучила не требующий доказательств факт соседка.
– Почему вы раньше не написали?
– прохрипела Юля, не сводя глаз с вдовца. Он тоже смотрел на нее, и крепче прижимал к себе дочку.
– Я недавно ей звонила. Почему она ничего не сказала?..
– Я не знаю, милая.
– Честно ответила старушка, и тоже посмотрела на мужчину с девочкой.
– Люда, когда с Борькой разошлась, пошла работать бухгалтером на завод. Познакомилась там с Женькой. Он с женой развелся. Дочка при нем осталась. Одному воспитывать с бабками сложно было. А Настюша, - (так звали падчерицу), - мне тебя напоминает. Даже по характеру. Наверное, и мамке твоей, пухом ей земля, тоже. Они сошлись. Стали жить вместе. Людка малую воспитывала. Школа, кружки, танцы там. А в этом году плохо себя почувствовала, сходила в больницу. Проверилась. Поставили диагноз. Рак! Последняя стадия. Вот так вот. Живешь себе. А потом - все! Ну, она не хотела ничего рассказывать никому. Дотерпела до последнего. Женька ей скорую вызывал прям среди ночи. Увезли. Сказали, срочно операцию делать... Я тогда тебе сразу и написала. Но, операция неудачной вышла... Только деньги зря потратили...
Юля крепко сжала руку парня. Она не сводила глаз с мужчины у гроба, и не могла заставить себя подойти. Боялась, что еще раз взглянув на маму, не устоит и упадет прямо к ней, опрокинет все. И снова потеряет сознание. Юля стойко вытерпела траурное шествие. Опираясь на Ромину руку, смогла выдержать часть, когда заколачивали гроб и опускали в яму. На ватных ногах подошла к краю, нагнулась, взяла горсть земли и бросила вниз. А потом...
– Думаю, нам есть о чем поговорить!
– сказал Евгений Владимирович, посматривая на объявившуюся родственницу.
– Приходите к нам...