История Одной Оптимистки

Егер Ольга Александровна

И она кивнула в сторону пылящегося за стойкой микрофона....

Когда мистер Чедхаус вернулся в паб, народу в зале заметно прибыло, что не могло не радовать хозяина, как выяснилось, очень популярного заведения (а раньше он и не замечал). Люди толпились, смеялись, пили много и закусывали, что предвещало приличную прибыль. Но то, что расстроило и разочаровало владельца небольшого паба... "Расстройство" в двух экземплярах восседало на стойке и горланило песни в караоке, вместо того, чтобы

работать!

– Джулия! Кристен!
– прикрикнул на возмутительниц его спокойствия сердитый начальник, и девушки в миг смолкли. Медленно и с чувством проснувшейся совести официантки сползи со стола, и встали перед грозным взором шефа, понурив глазки полу.
– Во что вы превратили мое заведение?

– Сэр!
– втиснулся между обвиняемыми в лентяйничестве и зарождении хаоса официантками пьяный мужчина.
– Если эти две девушки споют еще раз, я готов заплатить за это 30 евро! Так красиво поют!

Клиент, конечно, не совсем трезвый, уже размахивал обещанным денежным вознаграждением перед носом хозяина паба. Чедхаус размышлял ровно три колебания купюрами туда и обратно и польстился на такое предложение, согласившись на продолжение терзания слуха окружающих. Вечером при подсчете выручки, обнаружив солидную сумму в кассе, пришел к выводу, что девушки очень даже неплохо пели и, что надо бы устраивать дни караоке как минимум раз в неделю (большего нервы его не могли выдержать!).

Придя к началу своей смены в Центре, Юля выглядела счастливой. Джош мигом это подметил и передал распоряжение вести себя тихо через Люси остальным. К удивлению девушки, детвора притворилась мышками: они тихонько, прокрались в ванную, умылись, почистили зубы и так же тихо разбежались по своим комнатам. Юля подозревала, что в их планах устроить ночной переворот, поэтому до двенадцати часов сидела в комнате и ждала, когда же начнется шум. Но тишина все сгущалась.

– И что, ничегошеньки не будет?
– заговорила она с молчаливыми стенами коридора, не зная, что те все слышат и сейчас давятся смехом...

– Ну и ладно!
– пожала плечами Юля, прикрыла дверь и сев на кровати, по привычке извлекла из сумки старую фотокарточку. Рома на ней застыл с искренней улыбкой. Он обнимал девушку с темными русыми волосами, сплетенными в две толстые косы. Сейчас эта девочка больше не такая наивная, и косы превратились в короткую стрижку, да и цвет тоже поменяли. Женское сердце заболело мучительно и невыносимо. Одинокое желание прижаться к сильной мужской груди одолевало. Но не было ни мужчины, никого рядом. Только чужая страна, спящие дети и гитара. Юля нашла выход из положения: прижалась к холодной глади инструмента, погладила гриф, зажала аккорд и полилась тихая, печальная мелодия из-под тонких пальчиков.

– Красиво!
– шепотом заключил сидящий на ступеньках рядом с Джошем Дориан.
– Но ничего не понятно!

– А

ты просто слушай, не вдумывайся!
– так же тихо посоветовал мальчик, обнимая сопящую на его плече Люси.

Вторник, 12.00 дня. Очередная воспитанница нашла свою семью. Приемные родители приехали за девочкой. Но в этот раз прощание с Центром проходило весело, с песнями и плясками, подарками на память. Ночная няня играла на гитаре. Обычно тот, кого забирали, уходил так же тихо, как и появлялся. Но все изменилось. Никакого горя. Только смех и радость. Даже зависть была доброй.

– Мне кажется, или в нашем Центре поселилась Надежда?!
– шепнула Меган директриса, чувствуя гордость за происходящее.

– Джули смогла найти к ним подход!
– согласилась Мег и спохватилась.
– Надо бы как-то ей помочь, за то, что она сделала для нас!

Чем именно помочь Меган знала лучше всех и после обеда позвонила своему знакомому. А вечером, во время досуга, проводимого за настольными играми, она поинтересовалась у украинки.

– Слушай, Джули, ты же хочешь стать певицей?

От неожиданного вопроса девушка бросила кубики раньше времени. Дети увидели цифры и походили вместо нее, позволяя взрослым общаться. Люси и Джон, естественно, подслушивали беседу.

– К чему ты?
– удивилась Юля, осмотрев подозрительно радостную и смущенную Меган.

– У меня есть один знакомый, он согласился принять тебя. Завтра съездишь и поговоришь с ним прямо с утра!
– заявила Меган.

– Я?
– близость осуществления мечты испугала девушку. Мгновенно вспомнился Рома, и Юля подскочила на ноги, как ужаленная, помчалась к себе в комнату, вытащила из столика фотографию и, в поисках умиротворения, разорвала ее на мелкие полоски. Меган застала ее в самый разгар аутотренинга "Ты не сделаешь мне больно" - твердила та сама себе.

– Что случилось? Ты боишься?
– догадалась женщина.

Юля бросила вымученный взгляд на нее, но все же призналась.

– Да, - она села на кровать, спрятала лицо руками.
– Я просто не знаю, что делать. Мне долго внушали, что я ничего не могу... Не знаю, что делать. Что говорить? Как себя вести?

– Успокойся!
– остановила ее Мег.

– А ты будь собой!
– подсказал Джош, войдя без разрешения, и нагло уселся на кровати.

– Ты сможешь! Мы в тебя верим!
– успокоила Люси, присоединяясь к другу.

Юля смотрела на детей, которые вдруг проявили поддержку. Ощущение уюта впервые прокралось в ее душу. Англия засияла, освещенная солнечными детскими улыбками.

– Все в твоих руках! Действуй!

– Действуй, так действуй!
– выдохнула Юля и оставшиеся часы до рассвета проводила аутотренинг на тему: "Я все могу! Мне все под силу!". Утро застало ее жутко измотанной собственным психологическим натиском...