История Одной Оптимистки
Шрифт:
— Ничего! Царапина! — вытирая кровь, заливающую глаза, ответил Дориан, борясь за сознание.
— Посмотри! Эти девчонки вида крови боятся! — хохотнули из-за забора.
То, что произошло далее, развивалось слишком быстро, чтобы кто-то смог разобраться в хаосе, творившемся за пределами Детского Центра. Джош, Дориан, включая своих друзей, молниеносно и ловко перепрыгнули через высокую ограду, отделявшую их от того мира, где живут более счастливые дети, у которых есть родители. Троица мальчиков из академии дрогнула, когда их окружили. А потом…
— Что
— Да, сотрясение мозга, многочисленные переломы… — устало ответила директор.
— Но вы же понимаете, что эта троица сама напросилась? Они же вызвали конфликт, бросив камень! У Джоша голова разбита! — возмущалась Джули. — Что сказал Дениэл? Кстати, что вообще наши бандиты делали в учебное время на улице?
— Не знаю. Отпросились. Вышли на улицу, а там… Мы пытались заставить их извиниться, но… — пожала плечами Меган, которая всей душой переживала за своих мальчишек.
— Что теперь будет? — этот вопрос повис тяжелым мечом в воздухе над шеями мальчишек из Центра.
— Родители обратились в полицию… Они приходили сюда и закатили скандал! Я такое пережила! Мне стоило больших усилий, чтобы отговорить их от более радикальных действий! — подбирала слова директор, мечтая, наконец, бросить эту работу. — Они требуют извинений…
Джули не находила себе места. Она пыталась сделать жизнь этих детей хоть чуточку легче. А милые детки, словно специально, усугубляли положение.
— Мама, я… — вспоминались ей собственные слова, застрявшие в горле, когда семь с лишним лет назад она пятнадцатилетней девчонкой стояла на пороге родного дома, собираясь уйти навсегда. А мама стояла, смотрела на нее, будто на пустое место, и молчала. Если бы она тогда остановила… Если бы сказала, как любит… Может быть, сейчас все сложилось иначе…
Юля скрипнула зубами. Поднялась наверх, врываясь по очереди в цитадель девочек и мальчишек.
— Все встали и спустились в холл! — громко провозгласила ночная няня, включив свет в девичьей комнате.
Недовольные тоном голоса и несвоевременной побудкой, девочки шептались и злились, но скидывали одеяла, обувались и плелись вниз. Та же история произошла в крыле мальчиков.
Дети в пижамах, сонные усаживались на ковер перед нервничающей, сердитой девушкой. Джош прекрасно понимал, по какому поводу их собрали, и готовился принять наказание. Да, она так и поступит, потому что она взрослая, а все взрослые — предатели. Они бросают своих детей, эгоистично устремляясь к победе в карьере, деньгам, развлечениям! Взрослым не нужны дети. Дети для них обуза. Поэтому в этом Центре так много одиночек с разбитыми сердцами и многие не видели своих родителей.
Джули перестала метаться. Собралась с духом и села на ручке кресла, скрестив руки на груди. Ее взгляд прошелся вдоль недовольных лиц первых рядов сидящих на полу
— Надеюсь, все в курсе, что сегодня произошло? — громом прозвучал в тишине холла ее голос.
— А так это из-за Джоша? — раздался девичий голос. — Так это из-за него нас подняли так рано?
— Джоанна? — оборвала ее нянечка. Меган стояла в стороне и наблюдала за происходящим.
— Значит так! Чей бы это ни был проступок, но делить наказание за него будут все.
По толпе пронесся недовольный шепот, кто-то больно пихнул в спину Джоша и тот чуть снова не разразился злостью.
— Тихо! — прикрикнула на них Джули. — Если кому-то есть, что сказать! Я выслушаю! Но сначала, внимательно слушайте меня! Джоанна, твой отец бросил тебя в парке, пообещав вернуться. Но так и не пришел. Что ты чувствовала, когда поняла, что тебя бросили?
Ее жестокие холодные слова ранили не только сердце недавно возмущенной девочки, но и Меган, которая не верила в подлое использование информации, о которой знали только учителя и психологи. Она не понимала, зачем Джули мучит этих детей.
— Дерек, — обратилась к следующему девушка. — Ты вообще не знал своих родителей! Тебя передавали из одного приюта в другой…
Мальчик с красивыми синими глазами насторожился.
— Каково это, чувствовать себя ненужным? — болезненный вопрос адресовался не только ему, а всем присутствующим.
— Теперь, Джош… Ты бродил по улицам. Ты спал, где придется. Тебя забирали в полицию за воровство, пока не появилась Меган и не поручилась за тебя, не забрала сюда…
Дети молчали, тая злобу и ненависть, давясь слезами и болью открывшихся ран. Но Джули была непреклонна. Она знала, на что идет. Понимала: ударь по больному месту, заставь думать, дай им общего врага и они объединятся! Пусть даже этим загадочным «злобным лицом» придется стать самой.
— У каждого из вас своя жуткая история, свои скелеты в шкафу! — снова заговорила она. — Вы не нужны родителям, вы не нужны никому. У вас и нет никого! Никто не скажет вам: «Моя маленькая, Мередит! Сладких тебе снов!», «Грейс, завтра мы пойдем в зоопарк! Ты ведь так этого хотела!», «Герберт, я верю в тебя, ты станешь настоящим футболистом!». Потому что в вас никто не верит, потому что так распорядилась жестокая судьба…
Меган попыталась остановить девушку, схватив ее за локоть. Но Джули оттолкнула ее руку.
— Все вы одиночки. У каждого своя беда, и вы несете ее молча! А теперь посмотрите по сторонам. Фред, сколько здесь человек?
Парень оглянулся, посчитал и произнес сквозь зубы число: 30.
— И заметьте, это не все, кто обитает в этом здании. Но если вашу самую важную беду — одиночество — разделить на 30, сколько останется на каждого? А если все проблемы делить на такое число? Разве не станет легче?
Дети, включая и помощницу директрисы, не понимали ничего, но уже перестали злиться.