История одной практики
Шрифт:
— А ты как-то за мехом ухаживаешь? — спросила я. — Уж очень он у тебя замечательный.
В ответ Илис коротко тявкнул и засопел. Вот и поговорили… Я принялась чесать его за ушком, погрузившись в свои мысли, напрямую с произошедшим не связанные. Вернее, почти не связанные.
Сегодняшний случай меня убедил, что держать образцы в кабинете совсем небезопасно. Кроме того, все равно, через пару дней нужно будет сооружать большой инкубатор уже для финального выращивания. До сего момента я сомневалась, где лучше его ставить: тут или дома. Тут он был бы у меня на глазах днем, тут у меня лаборатория, приборы
— Ну, потрясающе! — сказала Селена, заходя в кабинет. — Я в порту изображаю из себя таможенника месяца, а они тут обжимаются!
Пока я уходила в свои мысли, Илис уже успел расслабиться и перебраться ко мне на колени, тихо поскуливая от удовольствия. Появление Селены он почти проигнорировал и лишь требовательно подставил мне ухо для почесывания.
— Илиса утешаю, — пояснила я. — У него стресс: подозреваемую, которую он задержал по делу о разбитых телефонах, пришлось отпустить из-за отсутствия прямых доказательств.
Мне вот сейчас показалось, или во взгляде у Селены мелькнуло что-то вроде зависти?
— То есть не только я сегодня без добычи? — сказала она.
— Опять не было корабля? — спросила я.
— Да нет, отчего же? Был, — Селена устало села за свой стол. — Только вот ла Локо успел его покинуть до того, как тот вошел в порт. Я вообще не понимаю, какой смысл в таможне, если, не заходя в порт можно спустить с корабля лодку, посадить на нее людей с каким угодно грузом, и она спокойно и беспошлинно причалит в любом удобном для нее месте?
— Ну, во-первых, не все так просто. Такими лодками с нелегальным грузом таможенный флот занимается, — сказала я. — Если лодку с контрабандой встретят — нарушителю мало не покажется. Во-вторых, на одной лодке много особо не перевезешь, а большой корабль у нас только в порту причалить может. В-третьих, без таможенного сертификата ни один нормальный перекупщик в городе товар не возьмет, плюс любой страж, хоть на воротах, хоть в самом городе может происхождением товара поинтересоваться.
— Ты хочешь сказать, что в городе контрабандой и нелегалом не торгуют? — усмехнулась Селена.
— Торгуют, конечно, — ответила я. — Таможенники с этим борются, но Береговое братство тоже без дела не сидит. Иногда между ними целые морские баталии происходят. А ты думала, зачем городу новые пароходы?
Услышав про пароходы, Илис поднял голову и тихо зарычал. Злится наш лис, грозный наш лис… Ничего, отойдет…
— Ладно, — вздохнула Селена, поднимаясь из-за стола, — пойду, доложу лейтенанту о том, что ла Локо и четыре его человека в городе, и мы понятия не имеем, где они прячутся.
Илис вдруг вытек у меня из рук и обернулся в человека.
— Я смогу его найти, если найти место, где они высадились, — сказал
— Прочесать побережье? — сказала Селена с легкой иронией в голосе. — Да, это мысль. Есть с чем идти к начальству. Спасибо Илис. Только как ты себе это представляешь? Если даже не считать дельту Ицки, а только берег океана, тут десятки километров — пойди, прочеши.
Она вышла из кабинета, а Илис, пожав плечами, буркнул себе что-то под нос и плюхнулся обратно на диван. Опять надулся.
— Пойду-ка я на твой последний телефон посмотрю, — сказала я Илису. — Шансов немного, но вдруг на этом экземпляре что-нибудь смогу прочитать. Есть у меня одна идея…
Если Илис прав, и виновата девочка, то чары на этот телефон были наложены вчера. С другой стороны, если девочка еще не разговаривает, то ее чары должны сильно отличаться от тех, что наложил бы взрослый маг. Примерно так же, как детский рисунок отличается от картины маститого живописца. Это хорошо, значит, я смогу обнаружить на чарограмме на фоне тонких профессиональных плетений, пускай и оборванных, четкий след стихийных протоплетений младенца. Только надо на вторичные эффекты смотреть, то есть искать следы не того действия, которое протоплетения совершили, а искать воздействие на корпус самого телефона, его остаточную начарованность.
Илис захлопал глазами, на лице у него появилось странное выражение, он явно собирался что-то мне сказать, но слов подобрать не мог. Вышел он из этого положения просто: обернулся лисом и завилял хвостом, характерно потявкивая.
— Обычного «спасибо» хватило бы, — улыбнулась я. — И я ничего не обещаю, имей в виду!
Селена де Трие, вампир, следователь-капрал Стражи
— А ты чего ждала? Что он, как последний дурак, предъявит себя для таможенного досмотра, а при заполнении анкеты обязательно укажет, что разыскивается нами за похищение людей, сопротивление Страже и покушение на убийство?
— После чего укажет свой новый адрес, свяжет себя по рукам и ногам розовой ленточкой, и организует самодоставку до вашего кабинета, — кивнула я.
Свиклай посмотрел на меня и усмехнулся в бороду.
— А было бы неплохо, — сказал он. — Ладно, пока я розовой ленточки не вижу, так что готов выслушать, как ты собираешься его искать.
Хотела бы я сама это знать.
— Не уверена, что стоит тратить на это время и силы, — сказала я. — Мы же решили ловить его на живца, помните, сэр?
— Помню, — кивнул Свиклай. — Конспиративная квартира уже ждет ваших остроухих, вселяться можно хоть сегодня.
— Их завтра выписывают, — напомнила я. — Так что проще не искать, проще будет его там подождать.
— Вот и славно, — кивнул Свиклай. — Как давно ла Локо может быть в городе?
— Капитан корабля сказал, что высадил его около полуночи в пяти-шести километрах от западного побережья, — ответила я. — То есть, как минимум, с утра.
Разговаривать на эту тему капитан очень не хотел, и я было уже думала плюнуть на все и применить к нему чары, но ребята-таможенники нашли к нему более простой подход. Стоило намекнуть, что груз жарандийского хлопка, который лежал в трюме, будет конфискован до выяснения его происхождения, как капитан сразу же стал намного сговорчивее.