История одной практики
Шрифт:
Соня взмахнула крыльями и легко и изящно оторвалась от земли. Прошло несколько секунд, и она совершенно скрылась из вида. Летать я и сама могу, когда выпускаю мою маленькую летучую мышку, Мастер мог превращаться в ворона, а еще — в туман. Этого я не могу, пока, во всяком случае. Но вот так, как она, просто взять и отрастить себе все, что надо для полета… Но самое забавное — это то, что произошло с ее одеждой. Крылья и хвост росли сквозь нее так, будто это и не одежда была, а часть тела, которая по желанию химеры приняла вид замшевого брючного костюма. Не удивлюсь, если это так и есть на самом деле.
— Чего только в жизни
— Да уж, — согласился Эрик.
— Ицкарон, — сказал Квентин так, будто это слово все объясняло. — Ладно, пойдем работать…
Эрик Рок, маг-практикант Стражи, студент МКИ
Шеф переговорил с начальником тюрьмы, и мы прошли на третий этаж, в комнату без окон, с толстенной дубовой дверью, двумя столами, двумя крепкими лавками и парой стульев. Комната для допросов. Вскоре сюда должны были привести Торвальда, чтобы мы могли допросить его.
— Будешь вести протокол, — сказал мне Квентин, протягивая свой блокнот.
Я кивнул. Кто бы сомневался, что это мне поручат? Илис же уехал.
— Как думаешь, шеф, этот его корень с папоротником — это действительно блокиратор? — спросила Селена.
— Очень удивлюсь, если это не так, — сказал Квентин. — Вообще, он на меня хорошее впечатление произвел. Жаль, что это ничего не значит.
Как по мне, так я их не понимал. Судя по всему, этот Торвальд их чем-то купил, ну а я так смотрю: он, может быть, и замечательный, и вежливый, и все такое, но, прежде всего, убийца. Впрочем, кто я такой, чтобы следователям указывать? Так, практикант, которому едва доверили во второй линии во время ареста постоять.
Дверь открылась, и в комнату вошли комендант Лонгвиль и Торвальд. Комендант встал у двери, сложив руки на груди и опираясь спиной о стену. Вот так вот спокойно, с этим выражением на лице, он у нас зачеты по боемагу принимает. Интересно, а тут, если что случится, он сразу вмешается или даст возможность Селене, Квентину и мне самим попытаться разрулить ситуацию и придет нам на помощь лишь в самый последний момент? Именно так он поступал с нами, со студентами на полигоне, мне самому пару раз казалось, что все, он уже просто не успеет, а я отбегался…
— Присаживайтесь, Торвальд, — указал Квентин мышелюду на стул. — В самом начале нашего разговора я хочу вас предупредить, что добровольное признание облегчает участь и смягчает приговор. И хочу вам еще раз напомнить, что вы имеете право на адвоката.
— Я не собираюсь от вас ничего скрывать, — сказал Торвальд. — Я вам все расскажу и вовсе не собираюсь вам лгать или как-то выкручиваться. А адвокат мне не нужен, я не собираюсь защищаться.
— Как хотите, — сказал Квентин. — Тогда начнем с простых вопросов. Ваше имя, место рождения, возраст, род занятий, когда и с какой целью прибыли в Ицкарон?
— Меня зовут Торвальд Сырюк, мне сорок шесть, родился я на Люсахути, это один из Янтарных Островов. Я шаман, ну то есть, понимаете, тот, кто может говорить с духами. То есть не то чтобы говорить, мы просто общаемся… я что-то вроде их поверенного, понимаете? То есть, когда им надо что-то передать живым, или что-то сделать в этом мире, то я им помогаю, понимаете?
Интересный подход. Некроманты, насколько я знаю, все-таки считают, что это они призывают мертвых, когда живым что-то от них нужно. Впрочем, все они некрофилы, кто-то меньше, кто-то как профессор
— В Ицкарон я приехал два месяца назад, — продолжил Торвальд. — Собственно, я не выбирал куда ехать, просто спрятался на первом попавшемся корабле, а он, как оказалось, сюда шел.
— Откуда бежали? — спросила Селена.
— Ой, простите, я не сказал… С Конфетуги [57] , от тамошних пиратов, — ответил Торвальд. — Я у них в плену полтора года был.
— Как вы угодили в плен? — поинтересовалась Селена.
— Очень просто. Плыл из Гальсы в Порт-Амбар [58] , а наш корабль захватили, — ответил Торвальд. — Выбор был не велик, либо в море, либо на галеру, на весло.
57
Один из островов Западного Архипелага, второй по величине и, пожалуй, первый по значению. На нем находится штаб-квартира Островного братства — организации пиратов, заправляющих на островах Западного Архипелага. Впрочем, сами пираты охотятся не только там, отправляясь в далекие рейды и к берегам Катая и к Суранским берегам. Номинально на Конфетуге правит ярл, но он полностью контролируется Братством.
58
Небольшой город-порт на одном из Янтарных островов.
Говорил он не быстро и не медленно, как раз очень даже удобно за ним записывать. Хоть что-то хорошо…
— Об этом, мы, может быть, позже поговорим. Пока же перейдем к недавним событиям, — сказал Квентин, — вы признаете себя виновным в убийстве Александра Свита в городском парке Ицкарона?
Правильно, надо брать быка за рога, а то он сказками о пиратах нас долго кормить будет.
— Признаю, — мышелюд опустил голову. — Признаю, хотя это не совсем я убил.
Ну, технически, это, конечно Гельмут Янк сделал, хотя, если он думает, что это смягчающее обстоятельство, то он ошибается. Скорее наоборот. Но, конечно, суд решать будет.
— Что вы имеете в виду? — спросила Селена.
— Я скорее соучаствовал, — пояснил мышелюд. — Дело в том, что дух, который это сделал, он, как бы вам объяснить, очень хотел этого, понимаете? Я бы сам, наверное, не смог ножом, как он…
Ах. Это не я, вы не подумайте на меня плохо, это все дух, это он виноват, я лишь немного помог, а так я прямо-таки жрица Расты. Чего-то подобного я и ждал. Эх, дорогой, да кто ж тебе поверит?
— То есть вы хотите сказать, что виновны лишь в соучастии и сами не желали убивать Свита, а это сделал дух, которому вы только помогли? — спросил Квентин.
— Нет, ну что вы! Вы меня не совсем поняли, — ответил Сырюк. — Я лично очень-очень хотел убить того человека. Извините, я, наверное, просто неправильно выразился. Свою вину в убийстве я отрицать не собираюсь. Я хотел сказать, что сам, своими руками, я этого не делал, и было бы несправедливо говорить, что это только я его убил.
Куда это он ведет? Он себе это преступление в заслугу ставит что ли?
— Вы гордитесь тем, что сделали? — спросила Селена.
А чего это мы замялись, а чего это мы то бледнеем, то краснеем, как курсистка ИБМ на уроке анатомии?