История одной жизни

Лебедева Оксана

Как только я распахнула входную дверь, Дима тут же сжал меня в крепких объятиях. На секунду я даже позабыла обо всех свалившихся на меня неприятностях. Вот таким должен быть настоящий друг: верным и надёжным. На которого всегда можно будет положиться в трудную минуту. А я, что? Врунья и предательница.

– Тише. Прогулка отменяется. Наде плохо.

В подтверждении моих слов за стенкой послышались слабые всхлипы и шмыганье носом. Вот как в жизни бывает. Добрая хорошая девушка, всегда готовая прийти на помощь в трудную минуту, а достался ей самый последний скотина. Скотина, который просто играл на её чувствах и вовсе не собирался превращаться в доброго и прекрасного принца. Вот она - любовь, а точнее то, что после неё остаётся. Слёзы и мерзкий осадок на душе. Неужели мимолётные моменты счастья стоят всего этого?

– Что с ней? Что-то случилось?
– понизив голос, взволнованно спросил Дима, разжав руки.

– Получила весьма интересные фотографии, где её Стас развлекается с какими-то девками, - тоже перейдя на шёпот, я поплотнее закрыла дверь в гостиную.

– Фотографии? Кто их прислал?

– Понятия не имею. Ты же знаешь, сколько у твоего друга поклонниц. Видимо одна из них и решила, что если

Надя уйдёт от Кривицина, путь будет свободен.

– Значит, он всё-таки прокололся?
– облокотившись о стену, Дима запрокинул голову кверху и тихо выматерился сквозь стиснутые зубы.
– Вот чёрт, говорили же этому идиоту, чтобы завязывал со своими похождениями! Чего ему не хватало-то? Как теперь Надюшка?

– Как мы в аквариуме со змеями.

Мы с Димой резко подскочили на месте, одновременно обернувшись на звук тихого, слегка подрагивающего голоса прямо за нашими спинами. Надя стояла, облокотившись о дверь гостиной в паре шагов от нас. Мне хватило всего лишь раз заглянуть в её глаза, чтобы понять, что я навсегда лишилась друга. Бывают такие моменты (а забегая вперёд, скажу, что я и сама не раз их испытывала), когда у человека наступает точка кипения. Он резко прекращает свою прежнюю жизнь и вычёркивает из неё всех людей, которые могут ему о ней напоминать. У Нади такой момент наступил сейчас.

– Значит, вы всё знали....И столько времени от меня это скрывали, - каждое её слово, был как самый болезненный удар по совести. Чёрт подери, и как теперь оправдаться? Да и стоит ли вообще? За свои поступки надо уметь отвечать.
– Вот, передайте это Стасу, - сняв с безымянного пальца обручальное колечко, Надя сунула его в карман джинс застывшего на месте Димы, - и скажите, что спектакль окончен. Я проиграла. Видать хреновая из меня актриса, и в театре мне делать нечего, - резко выпрямившись, Надя уже через секунду оказалась возле раскрытой входной двери.
– Ну, прощайте, ДРУЗЬЯ.

*****

Чёрная "Тойота" с бешеной скоростью мчалась по размытой ливнем дороге. Вслед ей доносились многочисленные сигналы и гневные ругательства выезжающих на встречную автомобилей. Девушка, дрожащими пальцами вцепившаяся в руль и даже не пытающаяся утереть размазавшие тушь на лице слёзы, не сбавляя скорости, гнала автомобиль вперёд, не обращая ни на что вокруг. Всего несколько минут назад начался дождь, а дорогу уже размыло так, что машины завозило на каждом повороте. Но ей было на всё наплевать. Предали. Все предали. Друзья, которых она считала своей семьёй, коллеги, наверняка ехидно обсуждающие её за спиной, любимый человек, с которым она хотела провести всю оставшуюся жизнь. Сколько планов было. Поднять бизнес. Купить свой собственный дом. Завести детишек. Стас хотел троих. Говорил, сначала двух пацанов мне забабахаешь, а потом дочурку нянчить будем. Зачем. Зачем он это делал? Хотел поиздеваться? Только за что? Что она упустила? В чём виновата? Обделила любовью? Может, ущемила лаской или вниманием? Что в ней не так? Она не сексуальна, не привлекательна? С ней неинтересно? С ней не о чём поговорить? Может она часто устраивала ему скандалы? Может, пилила, как ревнивая жена? Так ведь не было этого никогда! Она всегда верила каждому его слову, смеялась над каждой его шуткой, отменяла репетиции, когда он говорил, что хочет провести с ней вечер, бежала к нему в объятия сломя голову, и разрушила ради него свои моральные устои....Он говорил, что её невинность - самый драгоценный для него подарок. Ложь. Чёрт побери, это всё ложь! Он забыл об этом 'подарке' через несколько дней, когда лёг на очередную шлюху. А она жила в своей сказке и верила как наивная дура, когда он говорил, что задерживается на работе....Но как же так? За что? Неужели она просила так много? Неужели верность и любовь теперь 'не модны' в нынешней жизни? Тогда ей не нужна такая жизнь. Кругом ложь, предательство, измены. Родители погибли три года назад, и, похоже, в тот день, она лишилась единственных людей, которые любили её по-настоящему. А теперь у неё больше нет людей, ради которых можно жить дальше. А если их нет,...то на кой чёрт нужна эта жизнь?

Откинувшись на спинку сиденья, тело Нади вдруг впервые за последние несколько часов перестала колотить дрожь. Убрав руки с руля, девушка положила их на колени, и уже через секунду машину с силой качнула влево, а ещё через мгновение, Надя почувствовала резкий удар, принёсший за собой нечеловеческую боль во всём теле....Вот и всё. Такая она жизнь. Ещё несколько дней назад, Надя думала, что она самая счастливая девушка на свете, а сейчас из её глаз катятся прощальные слёзы и туманный взгляд девушки в последний раз запечатлеет картинки этого жесткого мира...

*****

Нервно теребя края белоснежного халата, я старалась хоть как-то привести чувства в порядок. Меня разрывало от невыносимого желания ворваться в операционную и быть там, рядом с Надюшкой. И вместе с тем я понимала, что это ей сейчас никак не поможет. Всё что теперь остаётся это сидеть возле двери, за которой врачи борются за жизнь лучшей, и по-существу единственной подруги, и изводить себя слабыми тусклыми, но всё-таки надеждами на благополучный исход. Вместе со мной такими надеждами себя изводили ещё две девушки, с которыми Надя очень давно дружила, Дима нервными шагами измеряющий каждый сантиметр коридора и...Стас. Мне кажется, что сейчас, когда все знали из-за чего, а точнее из-за кого, Надя на операционном столе, никто не злился ни Кривицкого. Потому что невозможно было испытывать по отношению к нему никаких чувств кроме жалости. Я даже лишний раз не могла посмотреть в его сторону. В горле образовывался комок, и тело начинала колотить волна мелкой дрожи. Сидя на коленях у самых дверей операционной, Стас с закрытыми глазами дрожащим голосом шептал какие-то слова. Он произносил их так тихо, что, даже находясь в паре шагов от самого парня, мне не удавалось их разобрать. Но мне кажется, что все здесь знали, что он читал молитвы. Как умел. Как помнил из ещё совсем раннего детства, ведь как-то Надя говорила мне, что Стас неверующий. Точнее

не то чтобы он совсем отрицал существования Бога, просто он не отмечал религиозных праздников, не ходил, хотя бы изредка в церковь и не раз пытался убедить и саму Надю, что церковная вера - это пропаганда. Надя говорила, что он всегда считал, что вера должна быть у человека в душе, и вовсе необязательно ходить в церковь, чтобы обрести покой в этой жизни. Поэтому сейчас, когда Стас, бледный, словно мертвец дрожащими губами молил Бога не отнимать у него любимую, у всех, кто находился рядом с ним, и даже у всегда сдержанного Димы, проступали слёзы на глаза. Нет, сейчас никто не мог злиться на Кривицкого. И я в том числе. Наверное, потому, что именно теперь поняла, что Стас действительно любит Надю. По-своему конечно, не так как об этом пишут в красивых книгах, но любит. И, наверное, сейчас, когда я молила всех святых оставить Наденьку с нами, я пересмотрела свои взгляды на некоторые вещи в жизни. А именно на взаимоотношения парня и девушки. Раньше мне казалось, что измены не может быть в любви. Что измена - это всегда предательство, которое нельзя прощать. Теперь я немного поменяла свою точку зрения относительного этого вопроса. Измена - это предательство, с этим невозможно поспорить, но вот можно ли её простить? Конечно, можно, но осадок наверняка останется. Смогла бы я на месте Нади простить Андрея, если бы он повёл себя также как Стас? Раньше, когда у нас с Андреем всё только-только начинало складываться, я была уверенна, что не прощу ему отношений с другой девушкой. Да что там, по-сути я никогда всерьёз и не задумывалась, что у Андрея может быть другая. Слишком влюблена была, витала в облаках, и практически не видела недостатков в своём парне. А сейчас всё изменилось. Я прекрасно понимаю, что у Андрея могут быть отношения на стороне, и с глубоким удивлением для самой себя, я также понимаю, что если бы было нужно, я смогла бы проглотить его измену. Да, наверняка бы мне было неприятно. Но я смогла бы закрыть на это глаза. Почему? Да потому что чувство остыли, притупились. Нет больше тех сносящий рассудок безумных эмоций. Нет того ураганного вихря, ради которого я всё бросила и рванула в Москву. Сейчас всё изменилась, и измена со стороны Андрея, больше не кажется мне моим персональным концом света. А вот как быть с Надей? Она любит Стаса. Даже спустя два года отношений она смотрит на него с нескрываемым обожанием. Смогла бы она простить ему предательство? Сейчас я молила Бога лишь о двух вещах: спасти жизнь Надюшке и подарить им со Стасом настоящего счастья. Они оба его заслуживают. Особенно сейчас, когда жизнь Стаса резко перевернулась. Сомневаюсь, что после всего того, что случилось, он будет вести себя как раньше. Ведь как мне кажется, все его измены были обусловлены не желанием попробовать чего-то новенькое, не притуплением чувств к возлюбленной, а обычной юношеской дуростью, которая быстро выветривается из головы. Наверное, если очень сильно любишь, можно закрыть глаза на эту дурость, только вот сейчас, Надюшке бы хотя бы просто их открыть.

– Ксюша, - я вздрогнула, когда на мои плечи, легли ладони Андрея.
– Что с Надей? Чёрт побери, что произошло? Я ничего не понял по телефону.

Почему-то от его голоса у меня внутри начала подниматься волна негативных, каких-то предостерегающих чувств. Когда я стала медленно оборачиваться, у меня в голове проскользнула шальная мысль, что у женщин всё-таки безупречная интуиция. Они каждой клеточкой своего тела, каждым ноготком на пальцах, каждым кончиком волос на голове, чувствуют, когда происходит что-то значительное в их жизни, о чём они не знают. Когда я обернулась и посмотрела на Андрея, я за секунду определила, что именно произошло. Он мне изменил. Это была не догадка, и не опасение, это был факт. Его рубашка была смята и её края выглядывали из-под ремня брюк, тогда как сегодня утром я идеально выгладила его костям, и Андрей сам, всегда следил, что бы рубашка была заправлена в брюки. Он него чувствовался слабый запах алкоголя, перебитый сильным приторным ароматом дорогих женских духов. А он с утра сказал, что едет на важную деловую встречу в банке, которую видимо, перенесли в какой-то кабак, и закончилась она тем, что мой Андрюша оказался в постели какой-нибудь длинноногой девицы. Мне стало гадко. Как только я представила перед глазами картину, как в его руках извивается другая девушка, к горлу подкатила тошнота. Что называет, вспомнишь об изменах, и бах, судьба тебя ими 'наградила'. А больше всего меня сейчас душила обида. Не за то, что он с кем-то спутался, а за то, что сейчас он абсолютно спокойно смотрит в мои глаза, хотя кажется и сам уже понял, почему между нами повисло такое затяжное молчание.

– Она не справилась с управлением. Врезалась на машине в какой-то столб на обочине дороге, - спокойно ответила я, не отрывая взгляда от его глаз.

– Она на машине всегда как черепаха плелась. Как такое могло произойти?
– также спокойно произнёс Андрей и вдруг не выдержал, резко отвёл взгляд в сторону.

– Она откуда-то взяла фотографии, где твой друг развлекается со своими многочисленными девицами, - я сказала эти слова с вызовом, и Андрей сразу понял, к чему я клоню. Несколько секунд молча, смотрел мне в глаза, а потом протянул руку, и провёл ладонью по моей щеке, заправив выбившуюся прядь волос мне за ушко. Это движение отозвалось во мне такой небывалой волной отвращения, что у меня помутнело в глазах, а к горлу с новой силой подкатил комок тошноты. Вот этими руками он ещё совсем недавно,...а теперь, как ни в чём не бывало, касается ими меня. Оказывается, что даже, когда в отношениях притупляются чувства, измена - это всегда больно и противно. А какого было узнать обо всё Наде? Внезапно, у меня всё резко поплыло перед глазами. Я почувствовала такую слабость во всём теле, что не выдержала, и свалилась на грудь Андрей.

– Эй, Ксан, что с тобой? Тебе плохо?

Он цепко сжал пальцы на моей талии, с беспокойством заглянув в моё побледневшее лицо. Чёрт, откуда взялась эта слабость, это головокружение, эта тошнота? Сказывается недосып и капитально сорвавшиеся нервы?

– Всё нормально. Голова резко закружилась. Мне уже легче, - соврала я, чуть отстранившись от Андрея, не в силах выносить, исходивший от него приторный аромат женских духов. Меня тошнило с этого запаха, и голова начинала кружиться ещё сильнее. Кажется Андрей, уловив моё состояние, хотел возразить, но ему помешал, вышедший из кабинета врач. Все сразу же окружили его, с бешеным волнением надеясь, на то, что всё обошлось.