История ОУН-УПА: События, факты, документы, комментарии

Фиров Петр Тимофеевич

В западноукраинском регионе разыгралась большая трагедия, жертвами которой стали сотни тысяч людей. Как видно из докладной записки секретаря ЦК КП Украины Н. Подгорного от 25 сентября 1956 г., направленной в ЦК КПСС, на протяжении 1944–1956 гг. было убито более 150 тысяч повстанцев. А еще около 104 тысяч участников ОУН-УПА и «других националистических элементов» — арестовано. [351] Очевидно, в это число входило и много людей, которые не брали в руки оружия, но были заподозрены как такие, кто или помогал «лесным братьям», или просто симпатизировал им. К этому следует добавить сотни тысяч людей, высланных на спецпоселения в Казахстан, Сибирь, Коми и другие северные регионы без суда и следствия — в «качестве ответных мер на бандитские проявления». Находясь в ссылке и концлагерях, члены ОУН-УПА не прекращали борьбу с режимом (см. «Державність», 1992, № 3, с. 73–77).

351

47, с. 7

Большие жертвы были и с другой стороны. В боях с повстанцами погибло около 30 тысяч энкаведистов,

красноармейцев и бойцов «истребительных» отрядов. Пали жертвами десятки тысяч мирного населения: преимущественно — партийные, советские и комсомольские работники, местные активисты, председатели сельсоветов и колхозов, агитаторы и депутаты разных уровней, специалисты народного хозяйства. Гибли ни в чем неповинные люди, в том числе и дети. В некоторых областях Западной Украине по инициативе общественности были организованы выявление и поименный учет жертв. По некоторым данным в Волынской области установлено 25700 жертв, в Ровенской — 27000, Львовской — свыше 40000. [352] Нет сомнения, что многих из них ликвидировала служба безопасности УПА. Но, как мы уже знаем, много местного населения погибло и от рук советских органов безопасности, ложных отрядов и спецгрупп, которые, маскируясь под украинских повстанцев, чинили страшные преступления, чтобы скомпрометировать УПА в глазах местного населения, подорвать к ней доверие.

352

75, с. 83

Много преступлений, которые совершались на западноукраинской земле, не имели никакого отношения к ОУН-УПА. Они на совести тех, кто был послан бороться против повстанцев и подпольщиков, то есть НКВД-НКГБ. Но эти преступления обычно перекладывались на бандеровцев, хотя имена совершивших преступления были известны партийным и советским органам. Так, в закрытом постановлении Тернопольского обкома партии от 23 ноября 1944 г. констатировалось, что 22 октября 1944 г. в селе Кривеньке, находясь в нетрезвом состоянии, майор Полянский и младший лейтенант Молдаванов расстреляли ни в чем не виновных граждан в возрасте от 60 до 80 лет в количестве 10 человек и сожгли 45 домов с надворными постройками и домашним имуществом и большим количеством хлеба. Среди убитых пять семей — красноармейские… Из 45 сожженных домов около 20 — красноармейские. [353] Подобным образом расправился с семьей красноармейца Парфенюка участковый уполномоченный Порицкого района Волынской области Воротников. Расстреляв шесть человек, он поджег дом и сарай Парфенюка. Возвратясь в районный центр, Воротников объяснил, что «якобы из дома Парфенюка в него стреляли бандиты». [354] Дикую расправу устроили энкаведисты и «ястребки» в селе Любань Малый. В день Рождества 7 января 1945 г. они сожгли 35 домов и несколько десятков человек.

353

64, с. 165

354

66, с. 6

Факты нарушений законности и преступлений, совершенных органами госбезопасности и партийными работниками, постоянно назывались на совещаниях по борьбе с ОУН-УПА. На совещании во Львовском обкоме партии 20.02.1945 г. в присутствии Хрущева выступающие говорили, что очень вредит авторитету партии то, что много партработников, которые ездят в села, там плохо себя ведут: нарушают законность, издеваются над крестьянами и даже «стреляют в невинных людей». На совещании в Дрогобычском обкоме первый секретарь обкома Алексеенко говорил: «У нас есть такие, что в порядке мести безрассудно расстреливают людей. Это не наш метод… Надо помочь семьям, которые пострадали от бандеровцев и от наших дураков». На этом же совещании в Дрогобыче приводились примеры преступных действий начальника Подбугского райотдела НКВД Кабакова, который в селе Кропивник лично расстрелял две семьи и поджег их дома. Среди нарушителей законности в западных областях назывались: начальник Николаевского райотдела НКВД Алексеев, секретарь Каменка-Бугского райкома партии Ахтырский, секретарь Каменка-Бугского райкома комсомола Демянцов, секретарь Дрогобычского обкома партии Богданов, старший устроитель райземотдела Каменка-Бугского района Добровольский, который на глазах у матери изнасиловал ее пятнадцатилетнюю дочь. [355]

355

11, 1993, № 7–9, с. 93–95

Преступления совершали не только отдельные должностные лица, но даже подразделения войск НКВД. Так, например, в начале 1946 г. председатель Подгаевецкого райисполкома Тернопольской области Рыбальченко информировал Н. Хрущева о грабежах и убийствах, совершенных энкаведистами. Он сообщал, что военнослужащие воинской части, которой командовал Шоломков в Подгайцах «разрушили 30 домов, забрали окна, двери, развалили печки, опустошили совершенно город». [356]

Некоторое представление о количестве такого рода злоупотреблений и преступлений может дать приводимая в современных публикациях статистика. За 11 месяцев 1945 г. военными трибуналами западных областей УССР было рассмотрено 237 дел о «нарушениях революционной законности». По ним осуждено 326 работников органов НКГБ и НКВД. Данные органы стали выходить из — под контроля партии. Прокурор УССР Руденко докладывал Хрущеву о преступных действиях сотрудников правоохранительных органов относительно населения. Среди преступивших закон назывались: начальник райотдела милиции Белаш, участковый милиционер Левченко и другие. Дело зашло так далеко, что в 1945 г. политбюро ЦК КП (б) У было вынуждено принять постановление «О фактах грубых нарушений советской законности в западных областях УССР». В нем

отмечалось наличие «вопиющих фактов» беззакония, а от обкомов партии и органов внутренних дел требовалось принять «немедленные меры к устранению указанных недостатков». [357] Но на деле мало что изменилось к лучшему. Все эти «нарушения» считались мелочью в сравнении с тем благом, которое принесла советская власть в западноукраинский регион. Выступая на совещании секретарей обкомов партии по пропаганде член политбюро ЦК КП (б) Украины Д. З. Мануильский демагогически утверждал: «Мы пришли в Галичину, мы имеем недостатки и, вероятно, их много (кое-где красноармеец поведет себя не так, как надо, — это мелочь, где-то наш районный работник иногда выпьет и скомпрометирует нас — это все мелочи). Но мы пришли, имея с собой программу социалистической индустриализации». [358]

356

64, с. 426

357

64, с. 234–238, 301

358

32, № 10, с. 73

В борьбе против ОУН-УПА советские структуры использовали любую возможность, в том числе и голод 1947 г. Органы безопасности внедряли в группы голодающих, направляющиеся из центра Украины в западные области, своих агентов и разведчиков, которые собирали сведения о настроениях населения, о местах нахождения повстанцев и подпольщиков. Были также и провокаторы, которые пытались настроить западноукраинское население против приезжих. Так, например, 29 июня 1947 г. в селе Бунив Краковецкого района был пойман агент Емельян Войцов, группа которого должна была под видом голодающих совершить теракты против местного населения, а также убивать голодающих под маской украинских повстанцев. Группа Войцова успела убить несколько жителей сел Наконечное и Селиська, а также одну девушку из голодающих. В каждом случае агенты НКВД позволяли некоторым намеченным для убийства жертвам бежать, чтобы «случайно спасшиеся» могли рассказать о бесчинствах бандеровцев. [359]

359

66, с. 170

В декабрьской блокаде 1945 г. районов Гоща, Межиречье, Корец на востоке Ровенской области органы НКВД применили новый метод: отправили в села отряды провокаторов под видом украинских повстанцев, которые делали налеты на села и хутора и беспощадно грабили население, издевались над людьми за то, что «недостаточно» поддерживают УПА. Подпольная сеть бандеровцев чаще всего успевала предупреждать население о настоящем лице ложных «отрядов» повстанческой армии. Тогда НКВД бросал свои подразделения против собственных ложных отрядов, чтобы доказать населению, что в данном случае имеет дело с настоящими отрядами УПА. [360]

360

73, с. 125

Очень скоро спецотряды и спецгруппы НКВД были созданы по всей Западной Украине, их количество достигло 150. Только в Тернопольской области спецгруппы «перелицованных» лишили жизни около трех тысяч человек. За эти «заслуги» многие энкаведисты были удостоены высоких наград, а майора Соколова представляли к званию Героя Советского Союза. Начальник Коломыйского райотдела госбезопасности подполковник Захаров даже фотографировался со своими «героями» после очередной операции. [361]

361

67, с. 16

Уже в годы независимости Украины стала достоянием гласности докладная записка военного прокурора войск МВД Украинского округа полковника юстиции Кошарского, направленная 15 февраля 1949 года на имя Н.С. Хрущева. [362] В ней идет речь о фактах «грубого нарушения советской законности в деятельности т. н. спецгрупп МГБ». Прокурор сообщал, что «Министерством Госбезопасности Украинской ССР и его Управлениями в западных областях Украины, в целях выявления вражеского украинско-националистического подполья широко применяются т. н. спецгруппы, действующие под видом бандитов «УПА». Этот весьма острый метод оперативной работы, если бы он применялся умно, по-настоящему конспиративно и чекистски подготовленными людьми, несомненно, способствовал бы скорейшему выкорчевыванию бандитского подполья.

362

64, с. 699–706

Однако, как показывают факты, грубо провокационная и неумная работа ряда спецгрупп и допускаемые их участниками произвол и насилие над местным населением не только не облегчают борьбу с бандитами, но, наоборот, усложняют ее, подрывают авторитет советской законности и, бесспорно, наносят вред делу социалистического строительства в западных областях Украины».

Далее военный прокурор приводит примеры преступной деятельности спецгрупп, которые работали «под бандеровцев». Вот один из них: «В марте 1948 г. спецгруппа, возглавляемая агентом МГБ «Крылатым», дважды посещала дом жителя с. Грицки, Дубровицкого района, Ровенской области — Паламарчука Гордея Сергеевича, 62 лет, и, выдавая себя за бандитов «УПА», жестоко истязала Паламарчука Г.С. и его дочерей Паламарчук А.Г. и Паламарчук З.Г., обвиняя их в том, что якобы они «выдавали органам МГБ украинских людей». «Крылатый и участники его группы подвергли пыткам Паламарчук А.Г. и Паламарчук З.Г., подвешивали, выливали им в нос воду и, тяжко избивая, заставили Паламарчук А.Г. и Паламарчук З.Г. дать показания, что они с органами МГБ связаны не были, а, наоборот, были связаны с участниками украинского националистического подполья…