История Пенденниса, его удач и злоключений, его друзей и его злейшего врага (книга 1)
Шрифт:
— Вы понимаете значение этого слова и как на него должен ответить благородный человек? — повторил артист, уперев руку в бок.
— Ответ будет тот, что я вышвырну вас в окно, наглый вы негодяй! заорал мистер Пен, бросаясь на француза; и очень возможно, что он привел бы свою угрозу в исполнение, ибо окно находилось рядом, а противник был явно слабее его, когда бы их не разняли капитан Слонки и другой офицер; когда бы не завизжали дамы, когда бы не смолкли скрипки; когда бы вся толпа танцующих не устремилась в их сторону; когда бы Лора, стараясь разглядеть что-нибудь поверх
— Что случилось? — спросил Стронг по-испански.
— Я кавалер Июльского ордена, — выкрикнул Мироболан, колотя себя в грудь, — а он меня оскорбил.
— Что он вам сказал?
— Il m'a appele cuisinier [57] , прошипел француз.
Стронг едва удержался от смеха.
— Пойдемте со мной, бедный мой шевалье, — сказал он. — Разве можно ссориться при дамах! Пойдемте, я лично передам ваш вызов мистеру Пенденнису… Бедняга не в своем уме, — шепотом объяснял он тем, кто стоял поближе; в то время как другие, и среди них встревоженная Лора, собрались вокруг Пена и допытывались у него о причине ссоры.
57
Он назвал меня поваром (франц.).
Пен уверял, что не знает.
— Этот тип предложил руку одной молодой леди, а я сказал, что он повар. Тогда он обозвал меня подлецом и вызвал на дуэль. Признаюсь, это меня возмутило и если бы вы, господа, не удержали меня, я бы вышвырнул его в окно.
— И поделом ему, черт возьми. Так им и надо, чертовым иностранцам! решили мужчины.
— Впрочем, я… я очень сожалею, если обидел его, — добавил Пен, и Лора порадовалась, услышав эти слова, а кто-то из молодых щеголей возразил:
— Да ну его — что с ними церемониться, с нахалами.
— Ты ведь предложишь ему помириться, верно, Пен? — сказала Лора, подходя ближе. — Может быть, иностранцы щепетильнее нас, и обычаи у них другие. Если бы ты обидел бедняка, ведь ты, я знаю, первый попросил бы прощенья, верно?
Ее лицо сияло такой ангельской добротой, что Пен взял ее за обе руки, заглянул ей в глаза и ответил, что, конечно, попросил бы.
"Как эта девушка меня любит! — подумал он. — Может быть, теперь же и поговорить с нею?.. Нет, потом, сперва нужно выпутаться из этой идиотской истории с французом".
Лоре так же хотелось удержать его в зале, как ему — уйти.
— Ты не хочешь протанцевать со мной вальс? — спросила она. — Я-то не боюсь с тобой вальсировать.
Слова ее были подсказаны добрым чувством, но пришлись некстати. Пен сразу вспомнил, как свалился на мисс Бомбл и на драгуна, отбросив Бланш к стене, как он лежал на полу и все над ним смеялись, в том числе Лора и Пинсент.
— Я больше никогда не буду танцевать, — отвечал он мрачно и решительно. — Никогда. Удивляюсь,
— А все потому, что Бланш от тебя убежала? — лукаво поддела его Лора.
— Потому, что я не желаю, чтобы надо мной смеялись… чтобы ты надо мной смеялась, Лора. Я же видел тебя и Пинсента. Нет, больше надо мной смеяться не будут.
— Пен, как тебе не стыдно! — воскликнула девушка, безмерно огорченная болезненным упрямством Пена и его неистовым тщеславием. Вот и сейчас он смотрел в сторону мистера Пинсента такими злыми глазами, точно готов был подраться с ним так же, как с поваром. — Кто может подумать о тебе дурно из-за того, что ты споткнулся во время вальса? Разве что Бланш, но, уж конечно, не мы. Ну почему ты такой обидчивый, такой подозрительный?
И, как нарочно, в эту минуту мистер Пинсент подошел к Лоре со словами:
— Леди Рокминстер приказала мне просить вас к ужину.
— Я… я собиралась идти с моим кузеном… — начала Лора.
— Зачем же? — перебил Пен. — Ты в таких хороших руках, что во мне не нуждаешься. Я еду домой.
— Всего лучшего, мистер Пенденнис, — сухо сказал Пинсент (это означало: "Иди ты ко всем чертям, наглый, ревнивый кривляка, с удовольствием дал бы тебе по физиономии").
В ответ мистер" Пенденнис только поклонился и, не обращая внимания на умоляющие взгляды Лоры, вышел из комнаты.
— Какая тихая, ясная ночь! — сказал мистер Пинсент. — Как ласково шумит море! Гулять по берегу гораздо приятнее, чем сидеть в этой душной комнате.
— Очень, — сказала Лора.
— Какое пестрое сборище! — продолжал Пинсент. — Кого я только сегодня не ублажал по долгу службы — дочек нотариуса, жену аптекаря, сам не помню кого еще. В буфете какой-то человек чуть не насильно поил меня шампанским… с виду моряк, очень странно был одет и кажется, сильно навеселе. Если занимаешься политикой приходится ладить со всеми этими людьми — ничего не поделаешь, хотя это нелегко… в особенности, когда мысли заняты совсем другим. — И он слегка покраснел.
— Простите меня, — сказала Лора. — Я… я не слушала… Меня так напугала ссора между моим кузеном и этим… этим французом.
— Вашему кузену нынче не повезло. Несколько человек на него в претензии — этот капитан, как бишь его — Слонки? И та дама в красном платье, что с ним танцевала… и мисс Бланш… и бедный повар… да и я, как видно ему не угодил.
— Но ведь он меня оставил на ваше попечение, — сказала Лора и, вскинув глаза на мистера Пинсента, тотчас снова их опустила, как провинившаяся маленькая кокетка.
— Да, за это я ему многое прощаю! — горячо воскликнул Пинсент; Лора взяла его под руку, и он гордо повел ее к столу.
Ужин не привлекал ее, хотя Ринсер блеснул своим талантом, как выразилась наутро местная газета в отчете о празднике. Она была очень рассеянна, очень огорчаласб и страдала из-за Пена. Капризный и ревнивый, задира и эгоист; в гневе резкий, несдержанный и несправедливый, как могла ее маменька требовать (а Элен бесчисленными намеками именно требовала), чтобы такому человеку она вверила свою судьбу? А если она даже и согласится, будет ли он счастлив?