История попаданки. Из графини в служанку
Шрифт:
– Да что я сделала? – шепнула, чуть задержавшись у ее парты.
– Назвала Эдуардыча – сраным сусликом.
– Капе-е-ец, – прошипела я, до боли прикусив губу. – А если я попрошу прощения, смогу остаться на паре? – поинтересовалась, обернувшись к преподу.
Ответом был нервный жест – мужчина указал на выход.
– До свидания, – попрощалась я, приставными шажками преодолевая расстояние до двери, в надежде, что меня простят.
– Вот это залет!
– Помянем.
– Аминь, Перова! – полетели шепотки
– А-а-аве… Ма-а-ария… – затянул кто-то на галерке.
Гордо показав юмористам оттопыренный средний палец, я выскочила из аудитории и…
– Не та дверь, что ли? – выдохнула, ошалело смотря на зелёную траву и синее грозовое небо, вместо помпезного коридора университета.
Глава 2. Опасно входить не в ту дверь
– Бред какой-то, – выдохнула я, крепко зажмурившись и тут же распахнув глаза.
Ничего не изменилось. Трава. Дорожка. Деревья. И… боже. Виднеющиеся вдалеке горы. Обернувшись, я обнаружила ещё несколько не вписывающихся ни в какие логические рамки деталей.
Первое. За моей спиной была сто процентов не дверь аудитории. Нет, дверь была, но… это был вход в склеп. Иначе назвать каменное строение с горюющими рядом статуями, у меня даже мысленно язык не поворачивался.
Второе. На мне было платье. Нелепое, розовое, с рукавами фонариками и… корсетом.
– Я всё поняла, – шумно сглотнув, я не могла оторвать взгляд от черного провала входа в каменное строение. Там, внутри, что-то отчётливо похрустывало. – Это сон во сне. Так бывает. Да, так бывает, – успокоила себя.
А не нужно было на ночь объедаться. Предупреждают же, что потом замучают кошмары. Вот и со мной схомяченная пицца с ананасом сыграла злую шутку. Сначала она мне пригрезилась, как улика на суде. И не засыпала я на паре! Это всё продолжение бредового кошмара…
– Так, Ульяна, соберись и проснись! – приказала я себе, притопнув ногой.
Босой! В пятку тут же что-то больно впилось.
– Да чтоб харя треснула по диагонали зигзагом у того, кто тут камни раскидал! – рыкнула я, прыгая на одной ноге. – Стоп!
Во сне ведь не чувствуешь боли. Никогда! Так почему тогда…
Пока я скакала, откуда-то из складок безобразной юбки вывалился сложенный несколько раз лист бумаги. Замерев, я следила за его плавным падением на землю.
– Так, – прошептала я, присев на корточки и не решаясь его взять. – Та-а-ак, – протянула чуть громче, по привычке запустив руку в волосы и наткнувшись на ещё одну странность. – Где моё каре?! – крик был полон боли и отчаяния.
Всю жизнь мне запрещали стричь волосы.
«Девочки должны быть девочками!» – назидательно вещала бабуля, не допуская длины моих волос короче лопаток.
«Тебе так очень идёт!» – вторила ей мама.
И как-то так сложилось, что эти «правила» прочно засели в моей голове.
До прошлого
Конечно, скандала не удалось избежать. Мама и бабуля синхронно хватались за сердце, реагируя так, словно я не причёску поменяла, а… даже не знаю. Попросила отныне звать меня Хюррем, нашла лысеющего Сулеймана и попросила взять себя сто первой женой.
Вот только сейчас, с ужасом ощупывая голову, я понимала, что они вернулись! Волосы! И стали ещё длиннее…
Неужели бабулина фраза, что она пойдёт к гадалке и всё исправит, была не просто словами? Да нет, глупости в голову лезут…
– Проснись, проснись, проснись! – сколько бы я не шептала, ничего не менялось.
Живописная поляна с сочной травой, голубое небо, яркое солнце и склеп. Мрачный и жуткий. И туфли, что стояли неподалеку. Розовые. На шпильке.
Плюхнувшись на попу, я обулась и всё же взяла в руки лист. Это оказалось письмо. И судя по началу, написано оно было именно для меня.
Глава 3. Юстина приветствует меня!
«Приветствую вас, моя милая Ульяна! Я долго присматривалась к вам, не решаясь провести обряд, способный поменять нас местами. Но моё эгоистичное желание жить взяло верх над совестью.
Я в отчаяние, моя дорогая Ульяна.
Всю жизнь я делала лишь то, что мне велели. Не знаю, как я отважилась на этот шаг. Даже сейчас, выводя эти строки, я не уверена, что доведу начатое до конца”.
– Ну, пока ты описываешь мою жизнь, дорогая подруга, кто бы ты ни была, – проворчала я.
“Но если всё же осмелюсь, хочу, чтобы вы знали. Я буду с огромным уважением относиться к вашему телу, а также к семье и верным подругам. Я проживу вашу жизнь достойно. Так, как это бы сделали вы…»
Что значит достойно? Разве я жила ее недостойно? Да я образец достойности. Любящая дочь и внучка. Хорошая подруга. И почти идеальная студентка!
– Вот ведь… пипка от будильника, – выдала я, оторвавшись от чтения. – Что за бред?!
Других слов у меня не было.
Обряд? Она проживёт мою жизнь? С уважением к моему телу?
Нет! Однозначно, нет! Больше никаких пицц с ананасом. Ни-ког-да!
Встряхнув головой, я продолжила читать.
«… Я понимаю, что всё слишком неожиданно, но смею надеяться, что вы воспримите изменения в жизни с положительной стороны. Ведь теперь, дорогая Ульяна, вы являетесь мной. Графиней Юстиной Маргаритой Элейн!»
– А что не герцогиней? – хмыкнула я, продолжая увлекательное чтиво. – Мелко как-то… графиня… Или сразу в принцессы. Нет, королевы!
Но имя мне понравилось. Адвокат защиты Юстина. Красиво!.. И символично. С таким именем нельзя проиграть.