История Призрака

Батчер Джим

Лично мне были бы симпатичнее Уолтоны, но настрой его мне понравился.

Аристид продолжал смотреть на Фица своим немигающим, как у рептилии, взглядом.

— Назови мне причину, по которой я не должен тебя убить... здесь и сейчас.

— Да потому что ты не можешь, — презрительно бросил Фиц. — Ты и выйти отсюда сам не в состоянии. Тебя сделали. Без посторонней помощи тебе трындец.

Голос заклинателя упал до свистящего шепота:

— Правда?

— А то! — с готовностью подтвердил Фиц. — Ведь рано или поздно этим бы и кончилось, так? Рано или

поздно, но ты начал бы кушать яблочное пюре с ложечки. Думаешь, детская шайка, которую ты запугал настолько, что она тебя слушалась, будет заботиться о дедушке Аристиде? Не смеши меня.

— Даю тебе шанс, — произнес Аристид. — Уходи. Немедленно.

Фиц задумчиво побарабанил пальцами по подбородку.

— Это вряд ли.

Аристид даже зажмурился.

— Чего?

— Все будет не так, — заявил Фиц. — Я заберу у тебя священника, этих двух парней и всю команду. Найду место, где им помогут. Потом вызову «скорую», чтобы помогли и тебе. И потом мы больше никогда уже не увидимся.

— Ты с ума сошел?

— Было дело, — кивнул Фиц. — Но думаю, это уже проходит. У меня. А вот насчет тебя очень сильно сомневаюсь. Потому и забираю у тебя команду.

Аристид стиснул кулаки, испепеляя его взглядом, — но при этом, хотя сам он этого, возможно, и не осознавал, концентрация на заклятии его ослабла, а с ней и воздействие, которое оно оказывало на детей.

— Убейте его.

Подростки с остановившимися взглядами повернулись к Фицу. Зеро сделал шаг в его сторону.

— Стой! — резко скомандовал Фиц, и эхо его голоса гулко отдалось от потолка цеха.

И все замерли. Без какой-либо магии. У Фица имелось кое-что лучше, сильнее. Он заботился о своих друзьях. Он думал о них, поддерживал, вел за собой. Такое ни капельки не уступает в реальности мистическим силам и черной магии, а весит на порядок больше.

Любовь сильнее.

— Зеро, — негромко произнес Фиц, — мы больше не останемся с этим идиотом. Брось нож и иди со мной.

— Зеро! — резко выкрикнул Аристид.

Я буквально ощущал напряжение, повисшее в воздухе, — чернокнижник удвоил усилия, пытаясь сохранить власть над пареньком. Зря старался. Все было решено еще в то мгновение, когда Фиц повернул назад от двери.

Фиц подошел к Зеро и положил руку ему на плечо.

— Зе, — тихо сказал он, — я не могу заставить тебя поступать так или этак. Скажи сам: с кем ты хочешь оставаться дальше? Со мной? Или с ним?

Зеро переводил взгляд с Фица на Аристида и обратно.

— Не слушай его, — процедил Аристид сквозь зубы. Из уголка рта у него сползала струйка слюны. — Без меня вам на этих улицах и дня не прожить. Фоморы прикончат вас всех.

— Нет, Зе, — все так же тихо возразил Фиц. — Не прикончат. Все в порядке. Нам помогают.

Зеро поморгал и низко опустил голову.

Ржавый нож выскользнул у него из пальцев и лязгнул об пол.

Еще с дюжину ножей и обрезков труб попадали на пол. Мальцы побросали свое оружие и сгрудились вокруг Фица.

— Убью гада, — прошипел Аристид. — Убью!

Фиц повернулся к покалеченному чернокнижнику и покачал

головой. А потом сделал, наверное, самое жестокое, что мог поделать со своим бывшим наставником.

Он просто повернулся к нему спиной, словно того и не было.

— Зеро! — скомандовал Фиц. — Нужно сейчас же вызвать «скорую» для священника. Звони девять-один-один. И не трогайте его — пусть этим займутся парни со «скорой».

Зеро кивнул, торопливо достал из кармана своей не по росту широкой куртки дешевый мобильник и выбежал из цеха — наверное, там лучше ловился сигнал. Не прошло и минуты, как откуда-то из загашников извлекли простейшую, но вполне состоятельную аптечку, с помощью которой раны Дэниела обработали и перевязали заново, так что тот мог перемещаться более или менее самостоятельно.

Аристид сделал попытку привлечь к себе внимание одного или двух мальцов, но те слушали уже только Фица. Его просто проигнорировали. Ему ничего не оставалось, кроме как сидеть, молчать и потрясенно наблюдать за происходящим.

Возможно, мне стоило бы пожалеть чувака. Исходя из его системы ценностей, он все равно что умер. Правда, не настолько, чтобы не видеть своими глазами невообразимое: мир, продолжавший существовать без него. Он превратился в живого, способного дышать призрака. Уж я бы мог испытывать к такому хоть какое-то сострадание.

Но, честно говоря, не испытывал.

Баттерс пошевелился и неуверенно привел себя в сидячее положение — как раз когда Фиц перетянул ногу Дэниела вторым жгутом. Сын Майкла негромко охнул от боли и несколько раз со свистом втянул в себя воздух. Его продолжало трясти, и бледность никуда не делась, но взгляд снова сделался осмысленным. Он встретился глазами с Фицем и благодарно кивнул:

— Спасибо.

Фиц мотнул головой:

— Я-то ничего такого не сделал. Это вы двое его побили.

— Его побил отец Фортхилл, — поправил Дэниел. — Он знал, что с ним будет, когда шел сюда. И знал, что мы за ним придем.

Баттерс снова пошевелился и охнул.

— Фортхилл не ведет таких игр, — произнес он, не открывая глаз. — Он пришел сюда, чтобы дать миру шанс. — Он застонал и осторожно ощупал челюсть. — Ггггг... ох.

Дэниел нахмурился, размышляя.

— Думаете, он не хотел, чтобы мы его спасали?

Баттерс фыркнул и сморщился.

— Он знал, что мы придем ему на помощь, что бы он ни сделал. И знал, что если чернокнижник и нападет на него, кто-нибудь да изменит все в конце концов. Он человек мирный. Но это не значит, что глупый.

— Где он? — спросил Дэниел.

— У огня, — ответил Фиц. — Вон там, ярдах в тридцати отсюда. «Скорая» уже едет.

Баттерс застонал и медленно поднялся. Потом снова ощупал подбородок.

— Отведи меня к нему.

— Постойте-ка, — вмешался Дэниел. — Фиц... ты же убегал. Я могу тебя понять. Но вернулся...

Фиц застыл, стиснув зубы.

— Ну, вернулся, а что?

— Почему?

Фиц пожал плечами:

— Это Дрезден. Он сказал, что если я сейчас убегу, буду убегать до конца моей жизни. Даже думать о таком тошно.