История Пурпурной Дамы
Шрифт:
– Благодарю тебя, Мурасаки… Казалось, их щебетанию не будет конца… У меня голова разболелась… – призналась Акико.
– Я позову лекаря… – обеспокоилась Мурасаки.
– Не стоит… Это просто усталость… Скоро всё пройдёт…
– Но, моя госпожа… Вы явно чем-то обеспокоены, – тревожилась старшая фрейлина.
– Да… По правде я думаю о том, что проведу несколько месяцев здесь вдали от столицы… Там многое может измениться… Ты видела госпожу Мизутаму, новую наложницу императора?
Мурасаки утвердительно кивнула.
– И как ты её находишь? – продолжала вопрошать Акико.
Фрейлина потупила очи в долу.
– Она недурна собой и
– Вот именно! Я вернусь в столицу только ранней весной! Что меня ждёт? Судьба Садако?
– Нет, нет! – поспешила ответить Мурасаки. – Император любит вас!
– Любит… – с горечью повторила Акико. – Садако он тоже любил… А теперь полюбил племянницу госпожи Сей Сенагон… Оставь меня… Я хочу спать…
Мурасаки поклонилась и удалилась за ширму. Невольно она вспомнила строки, которые некогда написала своему мужу:
Предрассветное небоСерой затянуло мглой.Наверное, к нам,Не замеченная ни кем,Подкралась унылая осень. [61]Час Тигра… Мурасаки не спалось на новом месте, она пребывала в забытьи. Наконец она тихо покинула покои госпожи, дабы встретить рассвет.
61
Мурасаки Сикибу. Перевод Т. Соколовой-Делюсиной.
Раздался звон храмового колокола, возвещавший о заутрени. Мурасаки миновала центральный вход, её цепким взором смерил молодой свирепого вида стражник, и полной грудью вдохнула прохладный живительный воздух.
Предутренний туман окутал окрестности. До слуха фрейлины донеслись голоса монахов… В храме Каннонъин уже царило оживление – новый день начался. Настоятель возглавил шествие из двадцати монахов. Они миновали изогнутый мостик в китайском стиле, ведший в молельню. Невольно Мурасаки, подавшись религиозному порыву, направилась к статуе Будды, окутанной лёгкой пеленой тумана. Там она застала коленопреклоненного монаха, он читал Лотосовую сутру. Фрейлина также опустилась на колени и начала вторить монаху. Она не заметила, как настал час Зайца.
Утром того же дня, покуда Нефритовая госпожа ещё не пробудилась, Мурасаки, решив ознакомиться с расположением дворца, миновала длинный коридор и заглянула в сад. Предутренний туман ещё не рассеялся, на листьях серебрились капельки росы.
Неожиданно фрейлина, услышав голос Митинаги – он приказал очистить ручей от скопившегося в нём мусора – отправилась ему навстречу.
Увидев фрейлину своей дочери, Митинага немало удивился.
– Вы уже на ногах в такую-то рань? Свита вашей госпожи ещё спит… Не так ли?
– Я тяжело привыкаю к новому месту… – призналась Мурасаки. – И уже тоскую о муже и дочери.
Митинага улыбнулся.
– О вашей любви к супругу знает вся столица! – одобрительно заметил он. – Непременно отправьте ему письмо! Я прикажу снарядить гонца. К тому же господин Нобутака может навестить вас. Дворец просторный, места хватит всем…
Мурасаки поклонилась.
– Благодарю вас, господин
Тот же в свою очередь сорвал цветок патринии [62] , что рос около декоративного мостика, перекинутого через ручей, и протянул даме.
62
Относится к семейству валериановых. Имеет жёлтые цветки.
– Вы нарушаете столичный этикет. А где же стихи? – лукаво поинтересовалась та. – Что ж я исправлю ваше упущение…
И госпожа Мурасаки, решив, что по сравнению с утренней росой выглядит поблёкшей, тотчас выдала экспромт:
И вот —Увидела цветок патринии,И знаю я теперь:Роса способнаОбижать.Митинага рассмеялся.
– Отнюдь, я с вами не согласен!
И в ответ сочинил пятистишие:
Прозрачная росаНе может обижать.Патриния себя окрашиваетЛишь цветом,Которым пожелает. [63]Наконец госпожа Акико пробудилась. Тотчас в её покоях началась суета: фрейлины и прислужницы сновали туда-сюда, исполняя приказания Нефритовой госпожи.
В час Лошади юная императрица изъявила желание прогуляться по саду, дабы насладиться погожим осенним днём. К Акико присоединился её отец. Оставив далеко позади своих фрейлин, Акико, решилась, наконец, поговорить с отцом на волновавшую её тему.
63
Перевод Н.Я. Мещерякова.
– Признайся, зачем ты настоял, чтобы я покинула столицу? Я во всём подчинялась твоей воле… И по твоему желанию стала императрицей… Но моё новое положение тяготит меня…
Митинага смерил дочь цепким взором.
– Несомненно, ты унаследовала твёрдость характера своей покойной матушки… Что ж здесь, в родовом дворце, мы может говорить о чём угодно. Я настоял, чтобы ты покинула Хэйан лишь по одной причине…
– Какой? – не выдержала Акико. – Говори! В императорском дворце ты старался не посвящать меня в свои планы. Ты просто указывал мне, что делать!
– Да, именно благодаря моим указаниям ты – Нефритовая госпожа! А что касается твоего отъезда… Император не должен видеть тебя в последние месяцы беременности. В это время женщина отнюдь не привлекательна, она капризна, дурно выглядит… Ты же не хочешь потерять его расположения, как Садако?
– Не хочу! Однако, Итидзё обзавёлся новой наложницей! И не без помощи Яшмовой госпожи! – возмутилась Акико.
– Ты знаешь: я вхож в покои своей сестры, Яшмовой госпожи и своего племянника, императора, в любое время…