История разбитых сердец
Шрифт:
– Ты не понимаешь, что говоришь…
– Нет, дедушка, я очень хорошо все понимаю. Очень хорошо.
– Послушай, Ракель, давай ты немного успокоишься и…
– Но теперь все, – уверенно произносит Ракель. – Теперь я больше не буду слушать ни тебя, ни тетю Алисию. Отныне я буду сама решать, с кем мне встречаться и когда мне выходить замуж. Я больше не стану делать что-то только для того, чтобы сделать вам хорошо. Вы можете сколько угодно говорить мне о важности замужества и рождения детей, но клянусь… Я буду плевать
– Но…
– И мне все равно, что ты думаешь! Я снова стала свободной девушкой и буду жить как мне захочется. И даже если я не захочу выходить замуж и откажусь от желания завести детей, то это будет уже мое решение. На которое никто не сможет повлиять. Никто, дедушка Фредерик.
– О, Господи Иисусе… Ракель, как ты можешь такое говорить? Ты понимаешь, что творишь?
– Понимаю, – уверенно кивает Ракель. – И на этот раз выбираю спокойствие и свободу. Свободу от ненавистного романа.
– Как можно не любить такого прекрасного человека, как Терренс? Он же чудесный! Всегда очень добр и мил! И обращается с тобой как с королевой.
– Добрый и милый? Да это ты просто не видел его настоящего! Увидел бы – пришел бы в ужас от того, кому отдал свою внучку!
– Прости, Ракель, но я тебя не понимаю! Ты можешь нормально объяснить, что произошло между тобой и Терренсом, раз ты заявляешь о желании расстаться с ним и откровенно клевещешь на собственного парня?
– Он обращался со мной как с половой тряпкой, – со слезами на глазах дрожащим голосом заявляет Ракель. – Или даже хуже!
– Что конкретно он сделал?
– Да много чего! – Ракель тихо шмыгает носом, будучи довольно возбужденной. – Много! И то я была готова закрыть глаза на все это. Но я уже точно никогда не прощу его за то, что он сделал сегодня. После такого ноги моей не будет в его чертовом доме.
– Неужели вы так сильно поругались, что ты ушла из дома? – недоумевает Фредерик.
– Да. И после такого я даже не подумаю оставаться с ним. Раньше я просто его терпела и старалась не замечать, но этот человек сам сделал все, чтобы вынудить меня задуматься о желании порвать с ним.
– Но что он конкретно сделал? Чем Терренс провинился перед тобой? Скажи мне, чтобы я понял тебя! Может, я смогу помочь вам и спасти ваши отношения!
– А что ты можешь сделать? Что можно сделать с человеком, который даже не попытался сделать ничего ради того, чтобы защитить меня от Саймона Рингера.
– Что? Саймон Рингер?
– Он объявился некоторое время назад, – спокойно признается Ракель.
– Это тот самый, который оклеветал тебя полтора года назад?
– Да…
– Но…
– Я тоже так думала. Однако все, что он написал в своем последнем письме, было правдой. Недавно он подкараулил меня в одном месте, где я гуляла, напугал меня и заявил, что превратит мою жизнь в ад. Ну и с тех пор Рингер начал угрожать мне и пугать всех моих близких… – Ракель тяжело вздыхает, начав слегка трястись от волнения. – Девочки так сильно испугались, что даже перестали общаться со мной. И считают, что я виновата во всем этом.
– А причем тут девочки? – недоумевает Фредерик.
– Притом, что он умудрился настроить их против меня.
– Но как? Они же не знают его!
– Не знаю! Но Саймон откуда-то знает их телефоны и домашние адреса и однажды напугал их. Этот человек заставил их поверить, что я виновата во всем. – Ракель тихо шмыгает носом. – И посмел заявить, что у меня есть психические проблемы.
– Что? – возмущается Фредерик.
– Они все верят, что я – психованная истеричка и говорят, что мне надо лечиться…
– Вот подонок… Да как он посмел такое заявить?
– Самое обидное, что все в это поверили. Со мной никто не хочет общаться, потому что они считают, что у меня не все в порядке с головой. По-моему, он еще наплел что-то про мою маму. Мол ее истерики и довели папу до желания развестись с ней.
– Он еще смеет оскорблять покойную Элизабет? – приходит в ярость Фредерик.
– Я не знаю, откуда он все это знает, но все ему верят.
– Я ни за что не поверю! Пусть этот подонок говорит что хочет, но я знаю свою внучку. Знаю, что она совершенно здорова и ни в чем не виновата.
– Рингер уже несколько недель изводит меня всеми способами, – отчаянно признается Ракель. – Он клянется отомстить за все, что пережил. Мол это я во всем виновата. Хотя я не делала ему ничего плохого, чтобы вынудить его превратить мою жизнь в ад.
– Да ему самому надо лечиться! – восклицает Фредерик. – Чего он как не оставит тебя в покое! Уже второй раз пытается разрушить твою жизнь!
– Я осталась совсем одна, дедушка… – Ракель издает тихий всхлип. – Мне не у кого просить помощи… Саймон добился чего хотел. Добился!
– Нет, миленькая, не говори так.
– Еще и Наталия оказалась сообщницей Саймона и помогала ему в его делишках из зависти к моему успеху…
– Что? – широко распахивает глаза Фредерик. – Наталия?
– Она лишь притворялась моей подругой и мечтала, чтобы мой возлюбленный был с ней. Но пришла в ярость, когда я начала с ним встречаться, и начала мстить мне… А когда на ее пути встал Саймон, она с радостью помогла ему. Слила все номера и адреса. Это из-за нее Рингер угрожал всем. Включая мать Терренса, которую он едва не довел до сердечного приступа.