История Рима
Шрифт:
Сотрудниками ГАИМК были и старые филологи-классики типа академика С. А. Жебелева, и новые крупные ученые, приобретшие известность именно в эти годы (академики А. И. Тюменев и В. В. Струве, профессора Б. Л. Богаевский, Е. Г. Кагаров, Т. Н. Книпович, С. И. Ковалев, О. О. Крюгер, M. И. Максимова), и молодые ученые и аспиранты, еще только набиравшиеся сил (M. С. Альтман, Н. Н. Залесский, Д. П. Каллистов, К. M. Колобова, А. В. Мишулин, Р. В. Шмидт и др.). Для всех них, независимо от возраста и ученых заслуг, ГАИМК была высшей научной школой: именно здесь свершился фактический переход отечественного антиковедения на марксистскую почву. В приобщении к марксизму старых заслуженных ученых, в воспитании нового молодого поколения советских исследователей античности — большая заслуга ГАИМК. Ныне существующие секторы античной истории и античной археологии в академических институтах — родные детища этого учреждения. Равным образом, выработанные здесь идеи и воспитанные на них ученые стали тем живительным ферментом, который помог возродить на новой основе университетскую науку об античности.
Надо подчеркнуть, что эта идейная и научная трансформация отнюдь не была делом простым и гладким. Первые попытки пересмотреть античную историю с марксистских позиций не были свободны от серьезных недостатков и даже ошибок: древнюю историю старались объяснить главным образом с точки зрения социально-экономической, но при этом не учитывали специфичности античной экономики;
Эти недостатки в полной мере были присущи и ранним работам С. И. Ковалева, его упоминавшимся выше обзорам древней истории (в рамках всеобщей истории). Как общества Древнего Востока, так и ранняя Греция и ранний Рим трактовались там как типично феодальные. Расцвет феодальных отношений в Древней Греции был отнесен к VIII в. до н. э., последующее время, отмеченное развитием товарно-денежных отношений, связывалось уже с кризисом феодализма, а классическая эпоха (V—IV вв.) изображалась как эра господства торгового капитала. Афины периода расцвета представлялись буржуазно-демократической республикой, Перикл — вождем торговой партии, а Пелопоннесская война — столкновением соперничающих капиталистических групп в лице Афинского и Пелопоннесского союзов. [4] Надо, однако, заметить, что подобного рода взгляды на античную историю были вообще широко распространены в тот период. Исключение составляли разве что работы А. И. Тюменева, который первым, уже в начале 20-х годов, выступил против модернизации античности и стал трактовать древнегреческое общество — но только его одно — как особенное, в отличие от феодального или капиталистического, основанное преимущественно на рабстве. [5]
4
См. развернутую критику этих представлений в кн.: Очерки истории исторической науки в СССР, т. IV, с. 581. Ср. также собственную авторскую критическую переоценку: Ковалев С. И. Сорок лет советской историографии по Древнему Риму. — ВДИ, 1957, № 3, с. 42.
5
Тюменев А. И.: 1) Очерки экономической и социальной истории Древней Греции, т. I—III. Пг„ 1920—1922; 2) Существовал ли капитализм в Древней Греции? Пг., 1923; 3) Введение в экономическую историю Древней Греции. Пг. 1923. Для оценки ср. также: Очерки истории исторической науки в СССР, т. IV, с. 579—580; Историография античной истории, с. 333.
Огромную роль в деле преодоления модернизаторских концепций и выработки правильного взгляда на античность сыграло опубликование в 1929 г. знаменитой, прочитанной еще в 1919 г., лекции В. И. Ленина «О государстве», где была дана четкая схема развития человеческого общества (рабовладельческий, феодальный, капиталистический, социалистический периоды). Развернувшаяся вслед за этим в ГАИМК в 1929—1933 гг. дискуссия об общественно-экономических формациях способствовала выработке окончательного взгляда на античность как на определенную стадию в развитии человеческого общества, как на античную рабовладельческую формацию.
С. И. Ковалев стоял в центре этой большой работы. Обладая ясным, логичным умом, несомненной эрудицией и талантом оратора-полемиста, будучи от природы человеком энергичным и целеустремленным, он как нельзя лучше подходил на роль научного руководителя. Умело сплачивая в единую исследовательскую группу историков и археологов, ученых старой формации и новых молодых специалистов, тактично, но твердо руководя научными спорами и задавая им тон собственными принципиальными выступлениями он был, по отзыву современников, душою свершавшегося творческого процесса. [6] Свидетельствами его собственных огромных усилий по переводу науки о классической Древности в новое, прогрессивное русло, по внедрению марксизма в антиковедение, по выработке научно обоснованной концепции античного рабовладельческого общества являются осуществленные им в ту пору многочисленные и важные публикации. Это прежде всего две знаменитые, хорошо известные каждому советскому антиковеду хрестоматии — «К. Маркс и Ф. Энгельс об античности» (Л., 1932) и «Античный способ производства в источниках» (Изв. ГАИМК, вып. 78. Л., 1933, совместно с С. А. Жебелевым) а также целый ряд других оригинальных теоретических работ — брошюр и статей. [7]
6
Колобова К. M. Профессор Q И. Ковалев, с. 363—364.
7
Ковалев С. И.: 1) Учение Маркса и Энгельса об античном способе производства. (Изв. ГАИМК, т. XII, вып. 9—10. Л., 1932); 2) Об основных проблемах рабовладельческой формации (Изв. ГАИМК, вып. 64). Л., 1933; 3) Классовая борьба и падение античного общества. — В кн.: Из истории докапиталистических формаций (Изв. ГАИМК, вып. 100). M.; Л., 1933, с. 345—354; 4) Проблема социальной революции в античном обществе. — В кн.: К. Маркс и проблемы истории докапиталистических формаций (Изв. ГАИМК, вып. 90). M.; Л., 1934, с. 295—328; 5) Экономика античного общества. — В кн.: Краткое введение в историю докапиталистических формаций (Изв. ГАИМК, вып. 99). M.; Л., 1934, с. 89—99; 6) О некоторых проблемах рабовладельческой формации. — Проблемы истории докапиталистических обществ, 1934, № 2, с. 70—80.
Разумеется, эти работы С. И. Ковалева тоже не были еще свободны от некоторых недостатков: теперь, с расстояния в полстолетие, это хорошо видно. В обращении ученого к наследию основоположников марксизма чувствуется известный формализм (преимущественное внимание к цитате); основные построения отличаются схематизмом, что наглядно демонстрируется положением о революциях формационного уровня, необходимо обусловивших рождение и гибель античного рабовладельческого общества, в особенности же — тезисом о социальной революции низов, якобы сокрушившей античный мир; конкретные выводы также страдают излишней прямолинейностью и категоричностью. Однако сейчас, в той связи, в какой ведется наше изложение, важно подчеркнуть другое: в пору становления марксистской науки об античности, в период ожесточенной борьбы с модными ранее концепциями буржуазной науки, с искажениями, порожденными крайним модернизаторством или его дурным антиподом — примитивизацией античности в духе К. Бюхера, труды С. И. Ковалева, фиксируя внимание на главном, а именно на своеобразии социальных отношений, на формах собственности, на фундаментальном значении рабства в античности, бесспорно, сыграли большую положительную роль. [8] Формулируя новое кредо автора, они выражали вместе с тем и общее мнение авторитетной группы советских антиковедов, объединенных сотрудничеством в ГАИМК, усвоенное ими новое марксистское представление об античной рабовладельческой формации.
8
Ср.: Тюменев А. И. Изучение истории Древней Греции
Выработанная, таким образом, в общих чертах концепция древней истории нашла естественное приложение в университетском преподавании. Вообще в жизни С. И. Ковалева с момента, когда он возглавил вновь созданную кафедру истории древнего мира (1934 г.), университет стал постепенно выходить на первый план. С. И. Ковалева всегда тянуло к преподаванию, к общению с широкой молодежной аудиторией; он умел и любил читать лекции. С увлечением отдавался он также новому и важному делу — составлению полноценных, опирающихся на факты и проникнутых марксистскими идеями учебников по древней истории. Ему было поручено руководить работой группы специалистов по написанию первого такого учебника для средней школы, который и вышел в свет в 1940 г. под редакцией А. В. Мишулина. Позднее, уже после войны, С. И. Ковалев издал собственный учебник для средней школы (История древнего мира. М., 1954), который отличали добротность и ясность изложения, наличие содержательного исторического рассказа, простое, но не в ущерб науке, объяснение хода древней истории, т. е. качества, которые безусловно необходимы, но не всегда присутствуют в современных пособиях.
Еще более трудоемким делом, если не сказать — более ответственным, являлась разработка нового университетского курса античной истории. С. И. Ковалев оказался тут в полном смысле слова новатором: такой курс, составленный из лекций, читанных на историческом факультете Ленинградского уни верситета, был им издан уже в 1936 г. [9] Это был первый созданный в советское время полноценный учебник по античной истории для высшей школы.
Конечно, не все в этом курсе было удачно; некоторые из развитых, в нем идей были данью распространенным в то время социологизаторским построениям. Так, в 1-й части курса С. И. Ковалев, прямолинейно толкуя ход греческой истории как движение от безусловно более примитивного состояния к более развитому, вслед за Б. Л. Богаевским признавал крито-микенское общество первобытнообщинным, а в угоду стадиальному учению Н. Я. Марра отрицал значение миграций, в частности факт дорийского переселения, и в критянах, микенцах и последующих греках видел лишь исторические уровни одного и того же, в общем, эгейского массива. Во 2-й части столь же прямолинейным было утверждение о единой социальной революции, сокрушившей Рим. Начало этой революции, ее первый этап, С. И. Ковалев считал возможным видеть в восстаниях рабов II—I вв. до н. э., несмотря на то, что эти выступления были отделены от позднейших смут III—V вв. н. э. полосой стабилизации в целых три столетия и явно не имели никакого прямого продолжения в век Империи. [10]
9
Ковалев С. И. История античного общества. Л., 1936 (часть I — Греция, часть II — Эллинизм. Рим).
10
Ср. оценку и критику этих положений в кн.: Очерки истории исторической науки в СССР, т. IV, с. 587—588; Историография античной истории, с. 340—341.
Однако эти очевидные теперь слабости должны рассматриваться скорее как издержки роста, нежели как некий органический порок. Богатство поднятого исторического материала, как и его общая глубокая интерпретация с позиций марксизма, яркая демонстрация своеобразия античной цивилизации, в отличие от обществ Древнего Востока, особенностей ее развития в Греции и Риме, значимости ее вклада в историю европейской культуры, наконец, живость и простота самого изложения сделали этот курс С. И. Ковалева своего рода образцом, на который равнялись потом многие аналогичные издания. А для самого С. И. Ковалева этот курс явился важным этапным произведением, позволившим заново пересмотреть всю античную историю в свете недавно выработанной общей концепции и наметить новые темы для последующей специальной разработки. В несомненной связи с этим изданием стояли и последующие обобщающие труды по древней истории, осуществленные при участии и под руководством С. И. Ковалева. Мы имеем в виду опубликованную тогда же, т. е. еще в 30-е годы, в качестве одного из последних предпринятых ГАИМК коллективных трудов «Историю древнего мира» в 3-х томах, из которых один был посвящен Древнея»у Востоку, а два других — Древней Греции. [11] История Рима будет обработана и издана несколько позднее, уже после войны; это и будет та книга, новое издание которой предлагается теперь вниманию читателей.
11
История древнего мира/Под ред. С. И. Ковалева, т. I—III. М., 1936—1937 (т. I — Древний Восток, т. II—III — Древняя Греция, части I—II).
С. И. Ковалев был редактором названной «Истории древнего мира» и автором двух разделов в томе, посвященном классической и раннеэллинистической Греции: «Возвышение Македонии и завоевание Азии» (глава XV) и «Философия и искусство Греции эпохи расцвета» (глава XVII). Интерес к вопросам античной культуры не требует пояснений — он всегда был характерен для выдающихся исследователей античности, а С. И. Ковалеву был присущ, может быть, даже в большей степени ввиду его особенного внимания к общим историческим проблемам и в этой связи — к тому вкладу, который античность внесла в историю европейской цивилизации вообще. Что же касается греко-македонской державы Филиппа и Александра, то здесь мы несомненно сталкиваемся с более специальным научным интересом к политике, давшим, кстати, и первые специальные плоды.
Еще в 1930 г. С. И. Ковалев напечатал большую статью, посвященную складыванию Македонского государства при Филиппе и Александре. [12] Анализ своеобразного патриархального уклада древней Македонии, выражавшегося в существовании унаследованной от героических времен царской власти, в одновременном засилье родовой знати, но также и в большой роли крестьянской массы и войскового собрания, привел С. И. Ковалева к важным, безусловно, заслуживающим вниманиявыводам о характере политических отношений и борьбе группировок в правление Филиппа и Александра. Эти выводы были им развиты и уточнены как в названном разделе в «Истории древнего мира» и в вышедшей тогда же научно-популярной монографии об Александре, [13] так и в серии статей, опубликованных уже в послевоенное время. [14]
12
Ковалев С. И. Македонская оппозиция в армии Александра — Изв ЛГУ, т. II, 1930, с. 148-183.
13
Ковалев С. И. Александр Македонский. Л., 1937.
14
Ковалев С И.: 1) Переговоры Дария с Александром и македонская оппозиция. — ВДИ, 1946, № 3, с. 46-56; 2) Заговор «пажей». — ВДИ 1948 № 1, с. 34—42; 3) Александр и Клит. — ВДИ, 1949, № 3 с 69—73. 4) Александр, Филота и Парменион. — Учен. зап. ЛГУ, № 112, серия ист. ВДИ, 1949, №4, с. 280-308; 5) Монархия Александра Македонского.