История Рима

Книга является переизданием труда выдающегося русского антиковеда про­фессора С. И. Ковалева (1886—1960), но благодаря редакции и комментариям его ученика Э. Д. Фролова — профессора, заведующего кафедрой истории Древней Греции и Рима СПбГУ, а также в силу обширных дополнений (они выделены в тексте более мелким шрифтом) ее можно считать кардинально новой.

Яркие, глубокие и детальные зарисовки окрашивают всю историю Рима — от его основания в середине I тысячелетия до н. э. до падения под натиском варвар­ских племен Западной Римской империи в V в. — и оживляют картины прошлого для читателя.

В

книге раскрываются важнейшие проблемы истории Рима: формирование сословий патрициев и плебеев, особенности римской государственности, граждан­ские войны, становление империи и т. д. Даются характеристики известных деяте­лей истории: Пирра и Ганнибала, Сципиона Африканского и Катона, Суллы и Пом­пея, Цезаря и многих других.

Издание рассчитано на студентов гуманитарных факультетов вузов, а также будет интересно всем увлекающимся историей античности.

История Древнего Рима составляет заключительный и для дальнейшего развития европейских народов наиболее результативный этап античной ис­тории, заложившей, как известно, фундамент для построения новейшей за­падной цивилизации. Слово «античный» (от латинского antiquus — «древ­ний») употребляется для обозначения не всей вообще древней истории, а именно греко-римской древности, заложившей основы западного пути раз­вития. История начинается на Востоке. В Египте — долине реки Нила и в Месопотамии — междуречье Тигра и Евфрата во второй половине IV тыс. до н. э. возникают первые очаги цивилизации и складываются первые госу­дарственные образования. В Египте на рубеже IV—III тысячелетий склады­вается единое государство, которое просуществовало, практически без перерыва, до конца VI в. до н. э., когда египтяне, покоренные персами, утра­тили свою независимость. В Месопотамии шла смена лидирующих государ­ственных формирований: Шумера, Аккада, Старовавилонского царства, Ас­сирии и, наконец, Нововавилонского царства.

По соседству с этим вторым очагом древних цивилизаций, в Малой Азии, в начале II тыс. до н. э. сложилось Хеттское государство, из облом­ков которого позднее возникли Фригийское и Лидийское царства. В Си­рии и Палестине в начале I тыс. до н. э. возвысились финикийские города-государства Тир и Сидон и Древнееврейское царство с центром в Иеруса­лиме. А к востоку от Месопотамии в VIII—VII вв. до н. э. возникли древние иранские государства Мидия и Персия. Последняя, начав с инкорпорации в свой состав Мидии, обратилась затем к покорению сопредельных терри­торий Малой Азии и Междуречья и с присоединением Египта преврати­лась в сильнейшую мировую державу, с которой позднее пришлось иметь дело грекам.

Все эти государственные образования Египта и Переднего Востока вне­сли существенный вклад в развитие человечества. Они создали первые формы политической организации общества, развили сложные иерархи­ческие структуры, разработали богатые религиозно-мифологические представления и элементы прикладной науки (математики и астрономии), наконец, изобрели различные формы письма — от древнейшего и наибо­лее сложного иероглифического (у египтян) до простейшего алфавитно­го (у финикийцев).

Никому не придет в голову отрицать эти фундаментальные сверше­ния народов классического Востока. Однако нельзя закрывать глаза и на теневые стороны исторической жизни Древнего Востока. К ним отно­сится прежде всего слабое развитие городов, если под последними пони­мать не просто укрепленные ставки властителей (таких на Востоке было в избытке), а еще и центры

ремесла и торговли, которые одни могут быть основаниями полнокровной экономики. Затем, в политической жизни ха­рактерным было почти безраздельное преобладание единоличной монар­хической власти, деспотии, а в общественной — засилье жречества. Со­ответственно, ввиду сильнейшего идеологического давления со стороны царской власти и жреческой верхушки, духовная жизнь в странах Восто­ка отличалась скованностью, показательным было слабое развитие свет­ской литературы и свободных гуманитарных наук и искусств, практиче­ски полностью отсутствовали философия и историография.

Совершенно иной исторический путь избрали для себя греки и итали­ки — индоевропейские народы, расселившиеся во II тыс. до н. э. в Юго-Западной Европе, соответственно на Балканском и Апеннинском полуос­тровах. Первыми греки (или эллины, как они сами себя называют) в сере­дине II тыс. до н. э. создали свои государства на юге Балканского полуострова и на острове Крит. Это были еще весьма примитивные обра­зования, сложившиеся не вокруг городов (их еще не было), а под эгидой укрепленных дворцовых центров. Созданные первыми греческими племе­нами ахейцев и ионийцев, эти государства являли собой небольшие мо­нархии с непомерно разросшейся дворцовой бюрократией и весьма еще несовершенной письменной культурой. В конце II тыс. до н. э. они были смыты новой волной греческих племен, среди которых выделялись дорий­цы («дорийское завоевание»).

Разрушение ахейских дворцовых центров, повлекшее за собой падение древних монархий, открыло путь для нового исторического опыта, для нового политогенеза — на основе свободных сельских общин, среди кото­рых выделялись более крупные, разраставшиеся в подлинные города, ста­новившиеся государствами, но притом сохранявшие свою общинную струк­туру. То были городские гражданские общины-полисы, жизнь которых характеризовалась большим или меньшим демократизмом, облекалась в республиканские формы и отличалась невиданной духовной динамичнос­тью и культурным подъемом.

Эти успехи были естественны при наличии у граждан гарантированного законом политического равноправия, материальной обеспеченности и досу­га. Последнее создавалось широким использованием рабского труда, при­чем именно труда рабов-иноплеменников, преимущественно не греков, кото­рых презрительно именовали варварами («варвар» — звукоподражательное слово, означающее того, кто не может говорить членораздельно, «по-наше­му» [ср. русское «бормотать»]). Так была найдена особая форма рабства, за которой закрепилось название античной, а вместе с тем и особый путь исто­рического существования — за счет варварской периферии, которая стала объектом непрерывной военной агрессии, поскольку за ее счет греки удов­летворяли свою нужду в земле, в стратегическом сырье и рабах.

Новый тип рабовладельческих городов-государств (полисов) сложился у греков в VIII—VI вв. до н. э. При этом ведущими государствами стали Афины и Спарта, под чьим водительством в первой половине V в. греки отразили персидское нашествие, но чье соперничество во второй полови­не того же столетия ввергло греческий мир в междоусобную брань, подо­рвавшую недавно обретенную стабильность и завершившуюся общим кри­зисом полисной системы. Новый импульс исторической жизни греков дала державная политика царей — правителей самой северной греческой обла­сти Македонии. При Филиппе II (359—336 гг.) греческие полисы были объединены под властью македонской короны, а при его сыне Александре Великом (336—323 гг.) греко-македонская экспансия на Восток привела к разгрому Персидского царства и созданию новой политической системы — мировой греко-македонской державы.