История России от Рюрика до Путина. Люди. События. Даты
Шрифт:
Многолетняя власть развратила Хрущева. Он был убежден как в своей непогрешимости, так и в прочности своего положения. Постепенно он утратил острое прежде чутье политика и интригана. Между тем только благодаря этому чутью, опережающим интригам и решительности он справлялся с коллегами-соперниками. Заговор против Хрущева летом 1964 г. возглавил Л. И. Брежнев. К нему примкнули многие ведущие функционеры во главе с М. А. Сусловым. Все они пользовались полной поддержкой КГБ, во главе которого стоял А. Н. Шелепин.
Есть сведения, что осенью 1964 г., перед отъездом в отпуск на юг, Хрущев узнал о заговоре коллег, но пренебрег предупреждением, за что вскоре и поплатился. Из Сочи его вызвали на срочное заседание Президиума ЦК, а потом отправили на пенсию «по состоянию здоровья». Эта формулировка,
Брежневское правление. Застой (1964—1985)
Брежнев и «коллективное руководство»
Новые слова в политическом лексиконе: «волюнтаризм», «субъективизм», которые якобы преодолела партия, стали на многие годы эвфемизмами хрущевской «оттепели» и характеристиками самого Хрущева, имени которого с тех пор старались не упоминать. Он жил на даче под присмотром «органов» и, как выяснилось потом, очень беспокоил своих преемников, ибо стал сочинять мемуары. Переворот 1964 г. был осуществлен в интересах политической верхушки, задерганной непоседливым, беспокойным Хрущевым и жаждавшей покоя, размеренной, предсказуемой работы и законного, комфортабельного отдыха. По одной из версий, вначале предполагалось сделать лидером Александра Шелепина – руководителя КГБ и одного из инициаторов свержения Хрущева. Но молодой, волевой, аскетичный «железный Шурик» пугал коллег своей решимостью «закрутить гайки», «навести порядок». И его постепенно «задвинули». Первым секретарем ЦК КПСС стал Леонид Ильич Брежнев, которому в 1964 г. исполнилось 58 лет. Это был вполне ординарный партработник, без блеска, но человек исполнительный, деловой, здравый, не злой по своей природе, не лишенный обаяния и юмора, любивший жизнь и те радости (без излишеств), что она ему приносила: элегантные костюмы, охоту, рыбалку, сигареты «Мальборо». Как писал о нем один историк, «Брежнев проявил единственный талант, необходимый партийному руководителю, – умение руководить: давать общие указания по всем вопросам, не будучи специалистом ни по одному из них». Кажется, что кроме власти главной страстью Брежнева были автомобили, точнее быстрая, если не сказать сумасшедшая, езда на них. Брежнев слыл заботливым семьянином, имел множество друзей и земляков с Украины, из Днепропетровска. Он их никогда не забывал и расставлял на важные посты, куда бы ни забрасывала его жизнь номенклатурного работника: в Молдавию, Казахстан, Москву. Впоследствии благодаря этому заговорят о «днепропетровской мафии».
Брежнев устраивал многих. Он был в меру прогрессивен, но и в меру консервативен. Поначалу боялись, что с его приходом сталинисты восстановят культ и памятники своему бессмертному вождю. Но сталинизации не произошло. Брежнева устроил некий «баланс» оценок Сталина, когда скупые отрицательные характеристики генералиссимуса равномерно сочетались с положительными, но умеренными оценками его заслуг в годы войны и строительства социализма. Но все же в целом, с каждым новым изданием учебников истории партии и СССР в них все скупее и скупее говорилось о беззакониях сталинской поры. Прекратилась реабилитация жертв сталинских репрессий. О сталинском прошлом старались забыть, стремились избежать упоминаний о репрессиях, уничтоживших миллионы людей. Цензура пропускала только туманные намеки о судьбе невинно погибших в тюрьмах и лагерях ГУЛАГа. О казненном писателе и художнике в предисловии к его книге было принято писать так: «В 1938 году оборвался его творческий путь…»
Формально у власти был триумвират: Брежнев руководил партией, А. Н. Косыгин – правительством, формальным главой государства (Председателем Президиума Верховного Совета) был Н. А. Подгорный. Однако в 1970-е гг. Брежнев постепенно «съел» своих коллег по триумвирату, а заодно и тех, кто представлял для него потенциальную опасность. В 1977 г. Брежнев стал главой государства вместо Подгорного, а в 1979 г. на место Косыгина поставил «своего человека» из Днепропетровска – Н. Тихонова.
Начало застоя в экономике
Поначалу, в 1965 г., было заявлено о хозяйственной реформе
Пытаясь преодолеть нарастающий кризис деревни, власти начали «закачивать» большие деньги в сельское хозяйство, стремясь добиться его комплексной механизации и химизации. Но эффект был невысоким. Колхозы держались на дотациях, а совхозы, число которых резко увеличилось, не могли обеспечить страну хлебом (его продолжали закупать за границей все брежневское время) и другими видами продовольствия. Иностранцу было трудно понять язык брежневской эпохи, когда фраза о том, что в ближайшем магазине «выбросили дефицит», поднимала людей как на пожар, а призыв «В буфете сосиски (а тем более – печенку) дают!» останавливал производство. В науке эти явления назывались «товарный голод». В народе появилось выражение «колбасная электричка», когда для жителей областей, прилегающих к Москве, стали привычными «десанты» в столицу за едой – посадить на карточки Москву власти все же не решались. Финалом усилий поднять лежащее пластом сельское хозяйство стало принятие в 1982 г. так называемой «Продовольственной программы», после выполнения которой в далеком 1990 г. советские люди могли рассчитывать на изобилие в магазинах. Но все понимали, что это очередная «бумажная программа», утопия.
В конечном счете страна при Брежневе шла по бесперспективному пути экстенсивного развития производства, а потому прочно «села на трубу» – гигантские доходы от поставок нефти и газа («нефтедоллары») по проложенным из Западной Сибири в Европу трубопроводам шли на латание дыр в экономике. Деньги будущих поколений просто проедались за счет импорта хлеба, иностранных товаров, расходовались на жалованье чудовищно раздутого штата управленцев – их было 18 млн человек, или каждый шестой из работающих.
Диссиденты и власть
Интеллигенция брежневских времен не была однородна. Одни (подавляющее большинство) испытывали равнодушие к окружающей действительности, мирились с идиотизмом своего времени, вступали в партию, формально участвуя в ритуальной жизни страны, уходили в замкнутый мир работы, увлечений (вроде туризма или авторской песни). Другие (их было меньшинство) пытались изменить положение легальным, а некоторые – и нелегальным путем. Появилось «экологическое движение» против бездумного строительства за счет варварского использования природных ресурсов, против возведения гигантских гидростанций, чьи водохранилища губили леса, земли, а также против чудовищного намерения с помощью 250 ядерных взрывов малой мощности повернуть северные реки в Каспий, а сибирские в Среднюю Азию. Все зачитывались произведениями «деревенщиков» (В. Распутина, Ф. Абрамова, В. Астафьева, В. Белова), реалистично описывавших трагедию коллективизации и удручающее положение советской деревни.
Но власть беспокоили не «деревенщики». Ее усилия (в КГБ был создан огромный 7-й отдел) были направлены на борьбу с диссидентами – правозащитниками. Появившееся при Хрущеве диссидентство по-настоящему развернулось при Брежневе. Оно включало нескольких направлений, имело множество форм борьбы. Из направлений важны были три. Первое – это борцы за «истинный марксизм», без искажений, якобы привнесенных в «бессмертное учение» Сталиным. Второе – это христиане разных толков, боровшиеся за главенство в жизни России ценностей христианства, идей Н. Бердяева. Наконец, третье – «западники», как сторонники теории конвергенции (слияния, сотрудничества) с Западом, предложенной А. Д. Сахаровым, так и сторонники распространения в России важнейших западных демократических ценностей и институтов.