История Руси и русского Слова
Шрифт:
Нельзя не сказать еще о том, что многие историки пытались и пытаются истолковать походы Руси на Византию при Аскольде и позже как своего рода «дипломатические» акции: задача этих походов заключалась будто бы в том, чтобы добиться установления весьма ценных и даже необходимых для Руси дипломатических отношений с Константинополем. Достижение этой цели и выражалось, мол, в заключении всем известных русско-византийских договоров.
Однако по меньшей мере странно усматривать стремление к такой цели в тех крайне жестоких, даже зверских действиях войска Руси в Византии, о которых подробно говорилось выше; убийства женщин и детей и даже животных, распятие священников и сожжение храмов и т. п. Во всем этом явно выражалась «инициатива»
Едва ли можно сомневаться в том, что договоры с Аскольдом, Олегом и Игорем заключались по воле Византийской империи, за плечами которой был шести-семивековой опыт фундаментальной внешней политики в огромном регионе; отбив атаки Руси, именно Византия в целях предотвращения новых нападений стремилась установить с Русью отношения, так или иначе выгодные последней, и, более того, вступить с ней в военный союз, направленный против побудившего Русь к агрессии Хазарского каганата.
Это вполне убедительно показал недавно А. Н. Сахаров, анализируя русско-византийский договор 944 года. Речь идет о том месте договора, где определяется политика Руси в «Корсунской стране» – то есть в Крыму и Северном Причерноморье. «Князю русскому» предлагается следующее: «…да воюеть на тех странах, и та страна не покаряется вам, и тогда, аще просит вои (воинов) у нас князь Руский да воюеть, да дам ему, елико ему будет требе» (сколько ему будет нужно).
Историк говорит об этом: "…страна, против которой собираются вести войну русы, не названа… Но думается, что и Игорь, и Роман I Лакапин (тогдашний император. – В. К.), и русские и византийские дипломаты отлично знали, о ком идет речь… Все говорит за то, что именно Хазарский каганат имеет в виду русско-византийский договор 944 года в качестве той «страны», против которой Константинополь готов помочь Руси войском… военный союз против Хазарии и ее друзей – таково содержание этих статей договора 944 года"378.
Но, как еще будет показано, и предшествующие походы Киева на Константинополь в конечном счете «оборачивались» заключением союза Руси с Византией, – союза, который закономерно был направлен против непримиримого врага христианской Империи. Однако Хазарский каганат мощным военным давлением379 заставлял Русь нарушать подписанные договоры. Так, император Иоанн Цимисхий говорил Святославу: «Полагаю, что ты не забыл о поражении отца твоего Игоря, который презрев клятвенный договор, приплыл к столице нашей с огромным войском…»
И в высшей степени показательно и закономерно, что после разгрома Хазарского каганата Святославом в 960-х годах русские уже никогда не совершали прямой агрессии против Византийской империи. Тут, как уже отмечено, у многих возникнут недоумения и возражения, ибо известно, что и Святослав вскоре после разгрома Каганата воевал в Византии, и его сын Владимир осадил и захватил принадлежавший Империи Херсонес в Крыму, и Ярослав Мудрый отправил в 1043 году своего старшего сына Владимира на Константинополь, и, наконец, Владимир Мономах (кстати, внук византийского императора!) в 1116 году послал к границам Империи войско во главе с сыном – правда, уже не старшим, а одним из младших – Вячеславом (по-видимому, этому походу не придавали первостепенного значения).
Однако, как уже сказано, к настоящему времени вполне достоверно установлено, что все эти русские походы были направлены не против Византийской империи как таковой; они предпринимались в периоды, когда имел место конфликт, раскол внутри самой Империи с целью поддержать ту или иную сипу, того или иного претендента на власть, которого на Руси рассматривали как законного. И русское войско призывалось изнутри Византийской империи. Ложное толкование этих походов как агрессивных атак Руси против Империи сложилось в XVIII-XIX веках, ибо (о чем не раз упоминалось выше) для послепетровской эпохи
Дело в том, что в некоторых современных сочинениях, затрагивающих эту проблему, она истолковывается заведомо тенденциозно: такова, например, уже упомянутая выше книга В. Я. Петрухина «Начало этнокультурной истории Руси IX-XI веков», изданная в 1995 году массовым по нынешним меркам тиражом 15 тысяч экземпляров. В книге содержится немало верных и к тому же нестандартных суждений о древней истории Руси, однако авторская трактовка «хазарской проблемы» именно заведомо тенденциозна, ибо многие исторические факты, о которых сообщается в самой книге В. Я. Петрухина, явно опровергают его же собственные общие положения.
Отметив наличие в историографии «полярных оценок» роли хазар в русской истории, В. Я. Петрухин утверждает, что "советская историография периода борьбы с космополитизмом (то есть периода конца 1940 – начала 1950-х годов. – В. К.) усугубила эту ситуацию… особенно в работах Б. А. Рыбакова… Хазарскому каганату… была отведена функция мелкого паразитического ханства, сдерживающего рост прогрессивного Древнерусского государства. Исконная Русь – богатырский народ… превозмог эти напасти, разгромив хазар (эта фраза проникнута очевидной – хотя и не очень понятной, поскольку богатырский эпос ведь и в самом деле был создан, – иронией. – В. К.). В возросшей на основе этой традиции литературе… Хазария приобретает черты… носителя «ига», более страшного, чем татарское (ср. недавнюю дискуссию в журнале «Вопросы литературы»)… Ситуация начинает меняться ныне, с возвратом к традиционным для истории и углубленным методам источниковедения (см. из последних работ книгу А. П. Новосельпева, 1990 и др.)" (с. 83-84).
В какую же сторону, по мнению В. Я. Петрухина, меняется теперь «ситуация» в историографии? А вот в какую: «Можно считать провидческим, – возглашает В. Я. Петрухин, – взгляд В. О. Ключевского на „хазарское иго“, как на отношения, способствовавшие развитию экономики славян… ныне исследователи в целом согласны с В. О. Ключевским, что „хазарское иго“ способствовало расцвету славянской культуры в Среднем Поднепровье, так как славяне были избавлены от набегов степняков» (с. 86, 87-88).
Если согласиться с последним «тезисом» В. Я. Петрухина, придется считать, что после разгрома Каганата, при Владимире Святом и Ярославе Мудром, культура Среднего Поднепровья, то есть прежде всего Киева, была уже менее способна к «расцвету»…
Впрочем, пойдем по порядку, ибо буквально все приведенные положения В. Я. Петрухина искажают реальное положение вещей.
В «период борьбы с космополитизмом» Б. А. Рыбаков действительно определял Хазарский каганат как «небольшое паразитарное государство», жившее только «за счет транзитной торговли». Но он вовсе не утверждал, что для его разгрома нужен был «богатырский народ» (хотя и считал народ Руси именно таковым); Б. А. Рыбаков даже обвинял автора «Повести временных лет» Нестора в своего рода фальсификации: «Нестор, создавая литературный образ Вещего Олега… должен был создать для него и подвиги, достойные той роли, которую придумал для него. Олег под пером Нестора… освобождает славянские племена от хазарской зависимости». И необходимо «очень осторожно отнестись к рассказу русской летописи начала XII в. об уплате дани хазарам». Б. А. Рыбаков пытался доказать, что-де "Хазария в IХ-Х вв. была в силах лишь укреплять свою северо-западную границу по Дону и не помышляла (даже! – В. К.) о выходе в степи севернее Саркела"380, – то есть хазарской крепости, расположенной почти в 1000 км (!) от Киева…