История Руси
Шрифт:
Видный историк Византии и Руси, эмигрант Г. А. Острогорский (1902-1976) писал о цитируемом тексте: "Значение этих подробностей станет ясно, если иметь в виду исключительную важность, приписывающуюся им правилами византийского церемониала. Право сидеть в присутствии императора считалось чрезвычайной привилегией... По общему правилу каждый, предстающий перед императором... падал перед ним ниц..." Ольга же "ограничилась тем, что слегка наклонила голову", а "после официальных приемов... встречалась с императором Константином Багрянородным и императрицей Еленой, можно почти сказать, запросто"44.
При этом необходимо учитывать, что Константин вовсе не был "русофилом";
Чем же объясняются высокие почести, оказанные Ольге? А. Н. Сахаров дает вполне убедительный ответ на этот вопрос: "Русь была нужна (вернее, необходима.- В. К.) Византии как противовес в борьбе с Хазарией... а также как поставщик союзных войск в противоборстве с арабами" (там же, с. 273).
Отношения Византийской империи с Хазарским каганатом в 940-950-х годах действительно были крайне враждебными: так, в своем трактате "Об управлении империей" (948-952 гг.) Константин, характеризуя соседствующие с Империей государства и народы, главу о Каганате озаглавил весьма выразительно: "О Хазарин, как нужно и чьими силами воевать с нею"46,- то есть Каганат представал в ею мировосприятии в качестве врага, как говорится, по определению.
Вместе с тем между Ольгой и Константином были, несомненно, определенные несогласия. Так, по убеждению ряда историков, Ольга преследовала цель обручить Святослава с представительницей византийской императорской семьи (скорее всего, с младшей из пяти дочерей Константина Анной). Этот "сюжет" в "преображенном" виде явлен, как полагают, в летописном рассказе о якобы прозвучавшем предложении Константина обручиться с самой Ольгой (рассказе, конечно, несообразном, поскольку у императора была супруга Елена, о чем летопись умалчивает).
По догадке видного историка В. Т. Пашуто47, поддержанной А. Н. Сахаровым, Ольга прибыла в Константинополь вместе с отроком-сыном Святославом; ведь в византийских протоколах о приеме Ольги фигурирует ее "анепсий", что означает "кровный родственник", который занимает второе место после Ольги в иерархии посольства. Тот факт, что Святослав едва ли еще достиг даже и десятилетнего возраста, вовсе не исключает замысел сватовства, поскольку решения о династических браках принимались нередко задолго до достижения женихом и невестой брачного возраста. А "инкогнито" Святослава, вполне вероятно, было продиктовано нежеланием объявить о его присутствии в посольстве ранее договоренности о будущем браке.
Из сочинений Константина явствует, что он категорически возражал против браков императорской семьи с русскими "варварами", и намерение Ольги было заведомо обречено на неудачу. Однако Ольга все же оказалась как бы более прозорливой, чем Константин, ибо хотя ей не удалось устроить свадьбу своего сына с дочерью императора,- которую, скорее всего, звали Анной,впоследствии, через сорок лет, когда правил внук Константина, Василий II, внук Ольги Владимир все же обвенчался с другой Анной - внучкой императора Константина!
И это, конечно, отнюдь не просто любопытный "случай". В различии итогов сватовства к дочери и, позднее, к внучке императора Константина наглядно воплотился исторический путь Руси от 940-х до 980-х годов.
По всей вероятности, уже после той поездки в Константинополь, о которой шла речь, Ольга
Как было показано выше, христианство в той или иной мере развивалось на Руси еще с 860-х годов, и есть даже некоторые основания полагать, что тогда крестился и сам правитель Киева Аскольд.
Но Крещение Ольги, во-первых, всецело несомненно, и, во-вторых, было гораздо более осознанным и содержательным актом, чем прежние приобщения русских Православию. Согласно летописи, Ольга постоянно - хотя и тщетно стремилась приобщить христианству Святослава (о чем - ниже), и летописец вложил в ее уста проникновенные слова:
"Воля Божья да будет; аще Бог хощет помиловать рода моего и земле Русские, да возложит им на сердце обратитися к Богу, яко же мне Бог дарова". И внук Ольги Владимир действительно "обратился к Богу". Поэтому русская Церковь обоснованно присвоила Ольге (как и Владимиру) достоинство равноапостольной (то есть имеющую заслугу, равноценную заслугам Христовых апостолов).
Государственная деятельность Ольги была чрезвычайно масштабной. Помимо утверждения прочных взаимоотношений с Византией и установления порядка в Северной Руси, Ольга предприняла усилия для налаживания связей с Западом. В 959 году она отправила посольство к германскому королю (с 962 года императору Священной римской империи) Оттону I Великому. В германских хрониках утверждается, что "послы Елены (христианское имя Ольги.- В. К.), королевы ругов (русских.- В. К.), крестившейся в Константинополе... явившись к королю... просили назначить их народу епископа и священников". В 961 году католический епископ Адальберт отправился в Киев, но был по сути дела изгнан оттуда49.
Это сообщение побудило ряд историков высказать предположение, что к 959 году отношения Руси и Византии решительно испортились, и Ольга вознамерилась примкнуть к католической Церкви. Однако такой версии явно противоречит тот факт, что в 960 году русское войско в очередной раз участвует в сражениях Византии с арабами. И, надо думать, правы те исследователи, которые считают, что превращение Руси в католическую епархию отнюдь не соответствовало устремлениям Ольги, желавшей только установления взаимоотношений с Западом.
В высшей степени показательно, что процитированная статья германской хроники начинается так: "...959. Король снова отправился против славян; в этом походе погиб Титмар. Послы Елены, королевы ругов..." и т. д. И, очевидно, прав автор трактата "Папство и Русь в Х-XV веках" Б. Я. Рамм, который доказывал: "В тесной связи с захватническими войнами против полабских славян, начавшимися с новой силой в 956 г. (то есть за три года до посольства Ольги.- В. К.), стоит и неприкрытый интерес, проявленный Оттоном к Руси... он задумал создать... епархии... в областях язычников: одна такая епархия намечалась в Польше и другая на Руси. Обращение в христианскую (католическую.- В. К.) веру русских было для Оттона I важным постольку, поскольку оно, как он надеялся, могло облегчить окончательное покорение западных славян и распространение его политического влияния на Русь... Адальберт явился в Киев с титулом "епископа русского"... и вскоре по приезде гостей в Киев поднялось по их адресу такое возмущение... что Адальберт со своими спутниками счел за лучшее спешно оставить пределы Киевской земли"50.