История русского народа и российского государства. С древнейших времен до начала ХХ века. Том I
Шрифт:
Начавшийся в XII веке процесс разделения Киевской Руси на северо-восточную и юго-западную части был усилен и отягощён монгольским нашествием. По словам современного историка В.Я. Хуторского, «нашествие завершило раскол Русской земли, начавшийся при Андрее Боголюбском». Если, попав в сферу влияния Монгольской империи и стремительно деградировав в социальном, политическом и культурном отношении, северо-восточные русские земли оказались отделенными от сохранивших свободу, самобытность и древнерусскую идентичность западных и южных русских земель (объединённых в Литовской Руси) и от Западной Европы (что усугублялось и нарастанием религиозной розни между католиками и православными), то занятие монголами южных степей окончательно отрезало Русь от Византии. Впрочем, религиозная связь между Константинополем (разгромленным западными крестоносцами в 1204 году) и русской церковью сохранялась: по-прежнему на Русь присылался грек-митрополит. Однако торговые и культурные связи ослабли.
Потоки населения с плодородного, но смертельно опасного юга устремились на негостеприимный и суровый лесной север в район Оки и Волги – подальше от Орды, а чернозёмные земли Приднепровья, колыбели Руси, надолго (на четыре века!) превратились в незаселённое Дикое Поле.
Социально-экономические последствия монгольского ига были не менее значимы. Запустение наиболее плодородных южных земель, ставших Диким Полем, выпадение Залесской Руси из системы международной торговли, катастрофический упадок ремёсел и торговли, гибель городской цивилизации, истощение и деградация экономики под ордынской данью, регулярные опустошения земель от новых набегов и массовая миграция населения на север и северо-восток – вот наиболее существенные из этих последствий.
Если князь Александр Невский первым начал политику привлечения татарских отрядов на Русь для подавления народных восстании против своей власти и для борьбы со своими братьями за лидерство, то его сыновья – Андрей и Дмитрий – в борьбе за великое княжение, продолжая дело своего отца, шесть раз приводили на Русь татарские армии. А всего за последние 25 лет XIII века русско-татарских карательных экспедиций было пятнадцать! По словам историков С.Т. Жуковского и И.Г. Жуковской: «Эти княжеские походы во главе татарских туменов, в отличие от усобиц прежних лет, были разорительны прежде всего для мирного населения княжеств: ордынцы приходили в чужую им землю и в награду за помощь получали свободу грабить и уводить в степь огромные полоны для продажи на невольничьих рынках. Снова и снова опустошались, безлюдели и горели города: Владимир – дважды, Рязань, Суздаль, Муром – трижды, Переяславль-Залесский – четырежды».
Тяжелейшем бременем на плечи населения легла татарская дань. Она состояла из нескольких видов: поплужное (дань с плуга), ямские деньги (на содержание почтовой службы), на прокорм послов и баскаков, дань с торговли (тамга), поставка воинов для войск хана («налог кровью»). По словам знаменитого историка и писателя начала XIX века Н.М. Карамзина: «Иго татар обогатило казну великокняжескую исчислением людей, установлением поголовной дани и разными налогами, дотоле неизвестными, собираемыми будто бы для хана, но хитростью князей обращенными в свой доход… Народ жаловался, но платил». Так князей и ордынских ханов сплачивала общность интересов – по усилению власти над покорённым населением, выколачиванием из него средств. Орда получала дань, князья – власть и богатство, за счёт многократного усиления гнета народа. Великие князья, представляющие интересы Орды на Руси, обогащались за счет сбора налогов с соседних княжеств. Как замечает Б. Кагарлицкий: «Дань, наложенная на русские княжества татарами, стала прообразом современной налоговой системы. В этом отношении монгольские ханы, знакомые с методами китайской бюрократии, стояли далеко впереди многих западноевропейских правителей. Именно благодаря татарам была создана единая и более или менее упорядоченная система сбора налогов в масштабах всей России. Ханский сборщик податей – баскак – стал прообразом российского чиновника». Чиновника, сохранившего в своём поведении и отношении к подвластному народу всю жестокость, неподконтрольность, беспощадность и всемогущество баскака.
Однако навязать такую «эффективную» систему сбора дани населению хотя и обескровленной и лежащей в руинах, но помнящей о былых вольностях страны, было делом нелёгким. Потребовалось полвека жесточайших репрессий, набегов, погромов, разрушение городов, совместные титанические усилия ордынцев и русских князей, чтобы утвердить эту систему на Руси. Да и то оставался полунезависимый Новгород, который не подвергался нашествию Батыя и активно общался с Западом. Он почти не знал баскаков, не поставлял своих воинов в Орду и платил дань великим князьям, игравшим роль посредников в отношениях между Ордой и этой богатейшей частью Руси и мечтавшим прибрать его к рукам.
В 1257–1259 годах во всей Монгольской Империи проводилась перепись населения в целях упорядочения сбора даней. Это вызвало восстания на Руси против «численников» и «баскаков». Особенно мощное восстание произошло в Новгороде, но было (с трудом и с использованием татарского отряда) всё же подавлено князем Александром Невским.
Следующая волна восстаний прокатилась по городам Руси в 1262 году. Недовольство было вызвано как «налогом кровью» – привлечением русских воинов к войне Золотой Орды с Ираном, так и политикой сбора дани татарскими баскаками и откупщиками-«бесерменами». Бесермены были среднеазиатскими купцами, которые, уплатив хану требуемую с данной территории сумму, потом с лихвой взыскивали ее с населения. Это вызвало восстания в Ростове, Владимире, Устюге, Суздале и Ярославле: чиновники хана были изгнаны. И эти восстания были беспощадно подавлены дружиной Александра Невского при помощи татарских войск. Однако они всё же не были совсем напрасными: в результате баскаки и бесермены были отозваны в Орду, система откупов была
В сфере политических и социально-экономических отношений на территории Северо-Восточной Руси, подвластной монголам, произошла радикальная трансформация в сторону азиатского деспотизма. Полностью изменилась и структура русского общества, и отношения между князем и населением, и роль городов, и отношения собственности.
В ходе монгольского нашествия правящая «элита» Древней Руси – князья, бояре, дружинники – была почти полностью истреблена, а «элита», пришедшая на её место, была новой как по составу, так и по внутренним отношениям. Дружинники, бояре и князья, как и города, пытавшиеся дать отпор захватчикам, были поголовно беспощадно уничтожены. С.Т. Жуковский и И.Г. Жуковская отмечают по этому поводу: «Погибли все те, кто ограничивал власть князя – дружинники, бояре, самоуправляющиеся города. Выжившие князья набирали, вооружали и обучали новые дружины, но это были уже не прежние соратники, «русские рыцари» домонгольских времен, а военные служебники, подданные князя, всецело от него зависимые, с мнением которых князь мог уже не считаться. Место погибших бояр заняли новые землевладельцы, но это были уже не прежние самостоятельные и гордые аристократы, полноправные наследственные хозяева своих вотчин, а приближённые князя, получившие земли по милости князя и лишавшиеся владений по его произволу. Обескровленные города были уже не в силах перечить княжеской воле, и вечевые привычки, традиции самоуправления постепенно сходили на нет… Батыево нашествие сломило гордые души большинства русских князей, и они, всё больше закабаляя своих подданных, сами проникались покорностью перед всевластным ханом». А современный историк А.Л. Юрганов подчёркивает: «В выборе политического пути развития Руси колоссальную роль сыграла гибель именно господствующего масса… После ордынского нашествия на северо-востоке было расчищено место для расцвета новой знати, формировавшейся уже на почве побеждавших отношений подданства». В.О. Ключевский же так писал о монгольской Руси: «В опустошённом общественном сознании оставалось место только инстинктам самосохранения и захвата».
Потери князей, бояр, дружинников в ходе монгольского нашествия поистине катастрофичны. Так, в Рязани из двенадцати князей погибли девять, в Ростове – двое из трёх, в Суздале – пятеро из девяти. Гибель бояр и дружинников, вероятно, пропорционально соответствует этим числам. В результате, происходит замена вассально-дружинных, договорных отношений на отношения подданничества. Князь – покорный агент и «холоп» хана, начинает воспринимать всё население Руси, как собственных «холопов». С тех пор только русское слово, обозначавшее человека благородного происхождения («дворянин») имеет признак подчинённости и униженности (происходя от слова «дворовый человек», слуга), тогда как в Европе для этого существовали определения «синьор», «пан», «барон»: «благородный», «господин», «воинственный человек». Немного позднее дворяне будут, в свою очередь, обращаться к князю со словами: «яз холоп твой». Подчинение, служба, зависимость, раболепие – вот черты этой новой служилой аристократии.
Американский историк Ричард Пайпс подчёркивает, что ордынское иго «усугубляло изоляцию князей от населения… и побуждало их ещё более рьяно употреблять силу для умножения своих личных богатств. Оно также приучало их к мысли, что власть по своей природе беззаконна… Русская жизнь неимоверно ожесточилась, о чем свидетельствует монгольское или тюркско-татарское происхождение столь великого числа русских слов, относящихся к подавлению, таких, как «кандалы», «нагайка» или «кабала». Смертная казнь, которой не знали законоуложения Киевской Руси, пришла вместе с монголами. В те годы основная, масса населения впервые усвоила, что такое государство: оно забирает всё, до чего только может дотянуться, и ничего не даёт взамен, и что ему надобно подчиняться, потому что за ним сила. Всё это подготовило почву для политической власти весьма своеобразного сорта, соединяющей в себе туземные и монгольские элементы и появившейся в Москве, когда Золотая Орда начала отпускать узду, в которой она держала Россию.»
С монгольским игом на Руси восторжествовала система безудержного деспотизма, насилия, мздоимства, беззакония и произвола. Ханы откровенно торговали княжескими ярлыками, давая их тому князю, который проявит большую покорность и даст больше дани. «Издержками» ига для князей были риск для их власти и жизни, необходимость униженно заискивать перед ханом и платить ему дань.
Но зато появлялись и огромные преимущества: укрепление безграничной власти князя и изменение её характера: она становилась всеобъемлющей, безусловной, авторитарной, не подконтрольной ни вечу, ни боярам, ни дружине. Уже князь Александр Невский, осознав все эти преимущества, последовательно и целенаправленно встраивал Русь в Монгольскую Империю, – усердно и жестоко подавляя народные восстания против татар, обеспечивая лояльность и выплату дани и приводя татарские армии на Русь в борьбе за верховную власть. Эту линию опоры на Орду в борьбе с собственным населением и конкурентами, линию на стремление овладеть богатым Новгородом, вслед за Александром продолжили его сыновья. Торжествовала своеобразная «селекция», уничтожавшая свободолюбивых и непокорных и возносившая беспринципных. Так, князь Михаил Черниговский был казнён в Орде за отказ пройти через «очистительные» огни в ставке Бату и поклониться идолам – убит не за веру, а за непокорство. Другие князья были сговорчивее и покладистее и ради власти легко поступались и верой и гордостью.