История русской армии. Том первый
Шрифт:
Сражение при Цорндорфе
Однако неудовлетворительная организация доставки продовольствия, неустройство тыла в пределах Восточной Пруссии и усилившаяся болезнь заставили Апраксина, по единогласному решению военного совета, собранного им 27 августа, сначала отступить к Тильзиту, а затем отойти к Мемелю, откуда разойтись на зимние квартиры в Курляндию и Литву.
Еще во время движения армии от Тильзита к Мемелю в октябре 1757
31 декабря 1757 г. русские войска начали наступление, и уже 11 января Фермор занял без боя Кенигсберг, а затем всю Восточную Пруссию, которая была обращена в русское генерал-губернаторство во главе с Фермором.
1 июля армия выступила из Познани по направлению к Франкфурту, и 4 августа русские войска подошли к Кюстрину и в этот же день приступили к бомбардированию крепости.
Фридрих Великий, видя опасность в сосредоточении на Нижней Варте, в 100 верстах от Берлина, русской армии, решил действовать против нее энергично. 10 августа Фридрих соединился под Кюстрином с отрядом графа Дона и 14 августа атаковал русских под Цорндорфом. В результате этого сражения обе армии разбились друг о друга: Фридриху не удалось нанести сколько-нибудь решительного поражения русской армии, которая сохранила за собой поле сражения. Правда, к концу боя русская армия была отрезана от пути отступления, но Фридрих за истощением своих войск не мог воспользоваться этим.
В сентябре решено было перенести действия в Померанию. Здесь Фермор в конце октября получил приказание Конференции кончить кампанию и отойти на зимние квартиры на правый берег Вислы, что и было исполнено к 15 ноября.
Таким образом, летняя компания 1758 г. была для России совершенно безрезультатна. Тем не менее Восточная Пруссия по-прежнему оставалась в наших руках и русская армия занимала очень выгодное стратегическое положение, позволявшее развить энергичные действия против Пруссии.
К сожалению, влияние австрийской дипломатии, проявлявшееся отчасти и раньше, стало больше тяготеть над стратегическими операциями русской армии, направляя их исключительно только к выгоде Австрии и совершенно не считаясь с интересами России вообще и русской армии в частности. Ближайшим же следствием этого явилась крайняя зависимость русских от австрийских дипломатов и главнокомандующих.
Кампания 1759 г. до Куннерсдорфского сражения.К началу 1759 г. общее положение на театре войны было следующее: союзные армии располагались: 125 тысяч французов — на Рейне и Майне, 45 тысяч имперцев — во Франконии, 155 тысяч австрийцев — вдоль границы Богемии, 16 тысяч шведов — у Штральзунда и 50 тысяч русских — на Нижней Висле. У Фридриха вместе с гарнизонами крепостей было около 220 тысяч, из которых только 23 тысячи графа Дауна — на северо-восточном фронте против русских. Сам Фридрих был в Силезии.
Такое положение вещей, в связи с истощением материальных средств в Пруссии, вынуждало Фридриха в 1759 г. отказаться от решительных операций и прибегнуть к маневрам и другим вспомогательным средствам и способам для продолжения борьбы.
Отсутствие единства и общности интересов у союзников препятствовало и им действовать энергично.
Русская армия оставив на Нижней Висле 10 тысяч человек, должна была двинуться от Познани к Одеру и здесь, где-нибудь между Франкфуртом и Бреславлем, соединиться с австрийской армией. Дальнейшие действия планом кампании не намечались, и план только указывал, что они должны будут вестись в зависимости от обстановки; где именно должно произойти соединение союзных армий, какова основная цель дальнейших, после соединения армий, операций, — все это не было сообщено русскому главнокомандующему.
В
Аллегорическое изображение Семилетней войны
При таких условиях положение главнокомандующего русской армией нельзя не признать в высшей степени тяжелым: с одной стороны, он должен был вести операции, попирая основные требования военного дела, а с другой — вести их вопреки интересам России.
Положение Фридриха в Силезии давало ему все выгоды помешать соединению русских с австрийцами и разбить их по частям; союзникам необходимо было при помощи маневрирования избегнуть отдельного поражения.
В мае 1759 г. Фермор с 60 тысячами человек несколькими колоннами двинулся от Нижней Вислы к Средней Варте. Далеко впереди армии двигалась конница, составлявшая непроницаемую завесу. В середине июня войска наши сосредоточились в Познани.
Между тем в Петербурге были крайне недовольны нераспорядительностью Фермора по снабжению армии некоторыми предметами довольствия, и в мае последовало назначение главнокомандующим графа Петра Семеновича Салтыкова.
19 июня Салтыков прибыл в Познань и здесь принял от Фермора армию, которая насчитывала в своих рядах не более 40 тысяч человек. Граф Фермор остался при армии в качестве начальника дивизии. В Познани граф Салтыков условился с австрийским главнокомандующим Дауном соединиться с ним 7–8 июля или у Кроссена, или у Королата.
Ко времени прибытия к русской армии нового главнокомандующего пруссаки под начальством графа Дауна, перешли в наступление от Ландсберга. Тогда 27 июня Салтыков переходит в наступление против пруссаков, направив объединенную в руках молодого генерала графа Тотлебена нерегулярную конницу на сообщения пруссаков. Но Даун решительно уклонился от боя. Наша армия двинулась за отступившим неприятелем, и 9 июля Салтыков достиг Гольцына. Узнав о движении Салтыкова, Дауна быстро перешел к Цюлихау, который успел захватить 10 июля, раньше прибытия туда русских, и таким образом занял разобщающее положение относительно союзников.
При таких условиях Салтыкову приходилось или атаковать пруссаков на позиции у Цюлихау, или двинуться мимо Цюлихау на Пальциг к Кроссену. Зная, что позиция у Цюлихау очень сильна, и что у Веделя, сменившего Дона и получившего инструкцию во что бы то ни стало мешать соединению русских с австрийцами, имеется около 60 тысяч человек, Салтыков решил двинуться мимо Цюлихау на Пальциг к Кроссену.
Аллегорическое изображение Семилетней войны
К 12 часам 12 июля Салтыков занял Пальциг, и в этот день на позиции впереди него Ведель атаковал русскую армию, но неудачно — корпус Веделя, после упорного боя в течение целого дня, был рассеян.
После Пальцигского боя Салтыков, простояв несколько дней на поле сражения, 17 июля передвинулся к Кроссену. Прибыв в Кроссен, Салтыков не нашел здесь австрийцев, и так как план кампании, составленный Конференцией совместно с дипломатами Венского двора, доводил нашу армию только до р. Одер, то Салтыкову теперь приходилось самостоятельно, под собственную ответственность, решать вопрос о том, что делать дальше.