История русской армии. Том третий
Шрифт:
Отбитие штурма. С картины В. Маковского
Скоро, однако, потери заставили и это свежее прикрытие отступить вслед за прочими войсками, из которых артиллерия вместе с вышедшими из Севастополя частями направилась к мосту на Килен-балке, а части отряда генерала Павлова — к речке Черной.
Провожая отступающих штуцерным огнем, стрелки противника, пользуясь кустарником, слишком приблизились к нашим
Затишье на бастионе. С картины В. Маковского
Потери наши были для того времени колоссальны: 6 генералов, 289 офицеров и 11 669 нижних чинов выведены из строя. Союзники потеряли 4500 человек. Главными причинами нашей неудачи надо признать:
1) неиспользование всех сил, имевшихся в распоряжении князя Меншикова; полки Тобольский, Волынский, 8 батальонов 13-й резервной дивизии, многочисленная конница, моряки, отряд князя Горчакова, отряд на Мекензиевой горе — почти вовсе не приняли участия в бою, а силы переименованных частей составляли треть общего числа войск;
2) неясность диспозиции, приведшая к тому, что колонны действовали без всякой связи и вступали в бой по частям;
3) преступную бездеятельность князя Горчакова, предоставившего генерала Данненберга самому себе.
Все же результатом Инкерманского сражения явилось то обстоятельство, что союзники отказались временно от всяких штурмов Севастополя и перешли к правильной осаде.
Осада Севастополя; бой за передовые позиции; бомбардировка 28 марта — 7 апреля; штурмы 26 мая и 6 июня
Союзники, несмотря на успех в сражении при Инкермане и несмотря на подход 31 октября новых подкреплений, отказались, однако, на некоторое время от решительных действий и обратили самое серьезное внимание на обеспечение своего расположения от наших покушений.
С конца октября в окрестностях Севастополя сильно ухудшилась погода. Вместе с тем отсутствие теплой одежды в наступившие ненастные и дождливые ночи и частые бури с проливными дождями развили болезненность среди союзников, и холера стала уносить большое количество жертв. В ночь на 2 ноября весь лагерь союзников затопило ливнем, бурей сорвало палатки, а на море значительное число судов было потоплено и разбито.
Разрушения, причиненные в эту ночь осадным работам, заставили неприятеля заняться их исправлением, прекратив на время ведение новых подступов.
Принятые нашей администрацией меры достаточно обеспечили защитников теплой одеждой, и только бессменное расположение людей на позиции изнуряло гарнизон Севастополя, давая возможность развиваться лихорадкам и желудочным заболеваниям.
Усиливая свою циркумвалационную линию, союзники особенно прочно укрепили Килен-балочную высоту, создав, кроме уже имевшихся, ряд новых редутов, получивших общее название «Черных редутов», предназначавшихся для обстреливания подступов от Килен-бухты и Черной речки.
В то же время были усилены укрепления впереди Балаклавы и на Сапун-горе.
Ослабление огня осадных батарей дало возможность передохнуть и гарнизону, который в свою очередь использовал конец
Начатые в ночь на 7 ноября атаки небольших частей союзников на наши завалы впереди укреплений вначале успеха не имели, но в ночь на 9 англичанам удалось овладеть завалами на Зеленой горе и устроить из них траншею на протяжении 100 сажен. Чтобы не дать возможности англичанам утвердиться на оконечности Зеленой горы, с нашей стороны были приняты меры для возможно сильного обстреливания противника и производились частые вылазки охотниками преимущественно из моряков и черноморских пластунов, которые облюбовали это занятие, сделав из него род спорта, вносившего некоторое разнообразие в томительные дни обороняющегося… Первое место среди молодцов-охотников бесспорно принадлежало матросу 30-го флотского экипажа Петру Кошке [3] , которого так и тянуло на какой-нибудь отчаянный подвиг. То, незаметно подкравшись к неприятелю, он снимает часового, то спасает от вражеского поругания труп убитого товарища, то, ворвавшись в траншею противника, захватывает с собой пленного.
3
Вдова его находилась на попечении Севастопольского комитета.
Кроме обстрела неприятельских работ и вылазок, обороняющийся часто прибегал к устройству ложементов, состоявших из небольших участков траншей, закладывавшихся посредством летучей сапы впереди оборонительной линии и на таком расстоянии от неприятельских работ, чтобы производству их можно было бы мешать ружейным огнем. Впервые ложементы были заложены перед редутом Шварца и в период между 20 и 24 ноября количество их достигло семи. Затем, по мере распространения французской атаки к стороне Карантинной бухты, ложементы были устроены на всем протяжении от Городского оврага до упомянутой бухты и на других участках оборонительной линии.
Вместе с тем нами было усилено вооружение правого фланга обороны и построен ряд батарей и новых редутов: Чесменский, Ростиславский и Язоновский; вообще продолжавшееся до половины декабря затишье было использовано в полной мере и оборонительная линия возможно усилена.
Еще со времени Инкерманского боя французы заложили на левом фланге перед третьей параллелью полупараллель и из нее также вывели вперед несколько подступов, приблизивших неприятеля к исходящему углу люнета Шварца на 210 сажен.
Но продвинуться к нам ближе им не удавалось.
Это заставило полковника Тотлебена опасаться, что французы спустились под землю и ведут под бастион мины с целью его взорвать. Тогда полковник Тотлебен приказал и с нашей стороны спуститься минами, чтобы идти навстречу неприятелю.
С тех пор и до падения Севастополя перед четвертым бастионом велась очень упорная минная война, и так успешно для нас, что французы принуждены были бросить свои попытки овладеть 4-м бастионом и обратить все усилия на Малахов курган.
Заведовал минными работами с нашей стороны штабс-капитан Мельников, который постоянно находился в минных галереях под землею, постоянно следил за неприятельским минером и, подпуская его незаметно поближе к себе, взрывал заложенные камуфлеты, разбивал на большое пространство его галереи, заставляя начинать эту кропотливую работу снова.
Самое сильное впечатление произвел на французов наш первый камуфлет, взорванный 22 января. Услышав 18 января работу неприятельского минера, наши минеры заложили заряд в 12 пудов и неожиданно для противника взорвали его.