История руссов. Варяги и русская государственность
Шрифт:
Если бы спутником информатора Багрянородного был новгородец, то тогда были бы выпячены «славянские» названия, а главное — сообщены сведения о части пути между Новгородом и Киевом, совершенно отсутствующие, и т. д.
Не будучи знатоком греческого языка, мы не беремся разрешать детали филологических сомнений, предоставляя это тем, кто сделает все лучше; укажем только, что имеется путь для решения вопроса и в этом направлении.
Таким образом, вопрос о свидетельстве Багрянородного по поводу днепровских порогов следует коренным образом пересмотреть, и мало надежды, что окончательное решение его будет в пользу норманизма.
5. Константин
Девятая глава сочинения Багрянородного «De administrando imperio» носит название: «О Руссах, приезжающих из России на однодревках в Константинополь». Она содержит много интересных сведений о пути «из Варяг в Грекы» и заключает в себе, между прочим, данные о названиях днепровских порогов.
Эта глава настолько интересна, что мы приводим ее ниже целиком. Однако мы предпочли критически рассмотреть ее по коротким отрывкам, чтобы, читая главу, осмысливать последующее в свете только что выясненного и потом не возвращаться назад.
В основу взят перевод, опубликованный в «Известиях ГАИМК», вып. 91, 1934, с изменениями там, где перевод явно неточен (а ошибки были сделаны чрезвычайно грубые), ибо мы не можем брать на себя задачу целиком и основательно пересмотреть его (хотя это и крайне необходимо).
«Однодревки, приходящие в Константинополь из внешней Руси, идут из Невогарды, в которой жил Святослав (Sphendosthlabus), сын русского князя Игоря, а также из крепости Милиниска, Телюца, Чернигога и Бусеграде».
Прежде всего бросается в глаза выражение «внешняя (дальняя) Русь». О нем уже имеется целая литература Отбрасывая крайности в толковании, скажем, что Багрянородный, по-видимому, различал «внешнюю» (дальнюю) и «внутреннюю» (ближнюю) Русь; последний термин он не употребляет, но он логически вытекает из первого названия.
Крайним пунктом в этой «дальней Руси» Багрянородный считает, в сущности верно, Новгород. Затем идут последовательно Смоленск, Любеч (?), Чернигов и Вышгород. Киевскую область и прилегающие к ней западные и восточные, он, надо полагать, считал «ближней Русью».
Таким образом, Багрянородный не только знал народ «руссов», но и всю их страну с севера на юг называл «Русью» («Росиа»).
Под «Невогарда» нетрудно отгадать Новгород, хотя некоторыми высказывалась мысль, что «Невогард» — это Старая Ладога, ибо она была расположена на озере Нево, как в древности называли Ладожское озеро. Это толкование должно быть решительно отвергнуто, ибо все русские летописи знают только название «Ладога» (названия «Невогард» не встречаем ни разу!), а скандинавское имя — «Aldeigjuborg» вероятно, является искажением первого.
Заговорив о Новгороде, Багрянородный тут же отмечает, что в нем жил Святослав, «сын русского князя Игоря (Иггор)». Следует вспомнить, что Багрянородный родился в 905 г., в 912 г. провозглашен императором, в 944 г., т. е., будучи уже в возрасте 39 лет, заключил совместно со своими соимператорами Романом (зятем) и Стефаном мир с Игорем Рюриковичем; иначе говоря, он должен был быть отлично осведомлен о Руси.
Между тем Святослав княжил в Киеве, а не в Новгороде. Сочинение Багрянородного было написано около 950 г., т. е. когда Святослав был мальчиком и уж никак не мог княжить в Новгороде, когда мать Ольга, правительница государства, была в Киеве. Вообще, ни прямо, ни косвенно, ни даже намеками, в истории ничего нет о том, бывал ли Святослав хоть раз в жизни в Новгороде.
Святослав был типичным южанином-руссом, и вся
Таким образом, Багрянородный не знал, что столицей «руссов» был не Новгород, а Киев (а ведь это было еще со времен Олега и Игоря!), не знал он, что в действительности правит страной Ольга, он только слыхал, что князем у руссов считается (номинально) Святослав. Это говорит о крайне низкой осведомленности Багрянородного о делах на Руси.
Следующим городом «дальней» (внешней) Руси Багрянородный называет Смоленск, называя его «крепостью Милиниска». В древности имя Смоленска звучало, вероятно, несколько на иной лад; так, в летописи мы часто встречаем «Смольниск», отсюда, вероятно, «и» и попало в форму, употребленную Константином Багрянородным. Буква «с» вообще выпала, как это случилось и с названием первого днепровского порога, где выпало «н», и вместо «не спи» получилось «ессупи».
Следующим городом назван «Телюца», надо полагать, что это искаженное название Любеча. Очевидно, информатор Багрянородного плохо помнил названия и приводил их по формуле: «что-то вроде»…
Под названием «Чернитога» ясно скрывается Чернигов, под «Бусеграде» («Вусеграде»), очевидно, Вышгород. Таким образом, граница между обеими «Русями» (внешней и внутренней) лежала под самым Киевом, ибо из Киева виден Вышгород.
Скорее всего, однако, что информатор Багрянородного только передавал все с чужих слов и не представлял себе точно пространственного расположения упоминаемых им городов; чувствуется это и в дальнейшем тексте.
«Все они спускаются по реке Днепру и собираются у киевской крепости, имеющей также имя “Самб(в) атас”».
Действительно, Киев в древности, в особенности у хазар и восточных писателей, часто назывался «Самватас».
Обращает на себя внимание то, что Багрянородный (вернее, его информатор) ровно ничего не знал о том, что Новгород был расположен на реке, принадлежавшей к системе Балтийского моря, что новгородцам, чтобы попасть в Днепр, надо было проделать два больших и трудных волока. Из этого видно, что информатор Багрянородного ездил только до Киева и что все его сведения о местностях выше Киева, очевидно, имеют только расспросный характер. Наконец, ясно, что и расспросы эти не были весьма глубокими. Таким образом Багрянородный имел сведения не столь из вторых, сколько из третьих рук.
Согласно Багрянородному, все «руссы», начиная с Новгорода и кончая Вышгородом, спускаются по Днепру в Киев; таким образом, он считал, что Новгород находится в верховьях Днепра. Что же касается «славян», то: «Данники их славяне, называемые кривитенами и лензанинами и прочие славяне, рубят однодревки свои в горах в зимнюю пору и, обделав их, с открытием времени (плаваний), когда лед растает, вводят в ближайшие озера».
Кривитены — ясно кривичи, лензанины не поддаются расшифровке. Интересно, что эти два славянских племени, как и другие славянские племена, считаются данниками «руссов», сидящих в Новгороде и только спускающихся в Киев по Днепру.