История с лишайником
Шрифт:
— Возможно, Аверхаус, возможно. И все же нам нужны доказательства…
— Да, сэр. Я их добуду.
«Королева и антигерон. Газета «Ивнинг Флэг» не сомневается в том, что высказывает чувство подавляющего большинства своих читателей, заявляя, что приоритет в использовании результатов самого великого открытия должен принадлежать первой леди в нашей стране…»
— Берт, слышишь, Берт, включи пожалуйста Би-Би-Си! Вот так,
«Добрый вечер, леди и джентльмены. Наш выпуск новостей за эту неделю, без сомнения, привлек всеобщее внимание… Мисс Диана Брекли… Мисс Брекли дает интервью Руперту Пиджену…»
— Итак, мисс Брекли, ваше заявление на прошлой неделе вызвало целые волнения.
— Этого и нужно было ожидать, мистер Пиджен.
— Не могли бы вы для тех, кто не читал последних газет, в очень простой форме изложить основное содержание вашего заявления?
— А оно и так совсем просто: «Если люди хотят дольше жить, то для этого сейчас есть средства».
— Понятно. Это, конечно, очень просто. Вы заявляете, что разработали такой способ омоложения, который гарантирует это?
— Я не думаю, что есть необходимость усложнять вопрос, мистер Пиджен»
— Не понимаю.
— Заявляете ли вы, что вы уже завтракали сегодня, или вы на самом деле уже сегодня завтракали, мистер Пиджен?
— Но, я…
— Тенденциозно, мистер Пиджен, что?
— Э;.. э… ваше заявление. Я имею в виду то, что вы заявили, будто много людей прошло у вас курс омоложения, результатом которого будет долголетие?
— Да, заявила.
— Сколько приблизительно?
— Семьсот лиц.
— И все женщины?
— Да, но это только результат стечения обстоятельств, средство одинаково эффективно и для мужчин.
— И как долго проживут эти люди?
— Этого я не могу вам сказать, мистер Пиджен. А сколько лет проживете вы?
— Но я же понял, что вы заявили… вернее вы сказали…
— Я сказала, что возможная продолжительность их жизни увеличилась, и если не прерывать курса, станет вдвое или даже втрое больше обычной. Это зависит от количества принятого препарата. Однако это совсем не означает, что все эти годы они проживут сполна. С одной стороны, если вы удваиваете продолжительность жизни, вы одновременно удваиваете шансы фатальных случаев и, возможно, увеличиваете вдвое склонность к заболеваниям.
— Из этого вытекает, что та женщина, возможная продолжительность жизни которой утроилась, не осознает этого — точно так же, как она не осознает своей нормальной продолжительности жизни?
— Конечно.
— И, откинув несчастные случаи и серьёзные заболевания, она может дожить до своего двухсотлетия.
— Да.
— Далее, мисс Брекли, много газет твердило, будто никто из тех, кому вы вводили ваш антигерон, верно я называю?
— Верно — антигерон.
— …
— Я думаю, что отдельные лица догадывались. — Значит, вы не отрицаете этого?
— А зачем мне отрицать?
— Гм, я считаю это одним из самых серьезных обвинений. Все эти люди приходят к вам и доверяют вам себя, а вы вводите им этот антигерон, который даёт возможность прожить двести лет, даже ничего не сказав им об этом. Мне кажется, что это может иметь серьезные последствия.
— Да. Если перед человеком двести лет жизни, то…
— Я имел в виду… э элемент обмана, на который указывается в сообщениях.
— Обмана? Что вы имеете в виду? Не было никакого обмана, как раз наоборот.
— Боюсь, что я не совсем…
— Очень просто, мистер Пиджен. Я руковожу заведением, которое мы не имеем права называть по радио. Эти люди пришли ко мне как клиентки и сказали, что хотят сохранить свою молодость и красоту. Это, конечно, образное выражение, ибо никто не может сохранить их. Но я сказала, что могу продлить их. Они ответили, что именно это и имели в виду. Я так и сделала. Разве это обман?
— Hу вряд ли они на это надеялись, мисс Брекли.
— Вы хотите сказать, что они надеялись, что их непременно обманут, и я повинна в том, что ввела их в обман, на самом деле дав им то, что они просили, вместо лжи, на которую они рассчитывали? Именно это, вы хотели сказать, мистер Пиджен? Я не уверена, что в этом заявлении вы твердо стоите на ногах. Сама суть моей профессии состоит в продолжении молодости и красоты. Я единственный ее представитель, который делает то, о чем его просят, делает хорошо, а вы говорите о каких-то «серьезных обвинениях». Я вас не понимаю, мистер Пиджен.
— Вы заяв… я хочу спросить, омоложение антигероном всегда ли надежно на сто процентов?
— Из моих семисот клиентов была только одна неудача. Леди, которая перенесла редкостную, неожиданную форму аллергии.
— Итак, вы не можете сказать, что антигерон абсолютно надежен?
— Конечно нет. Но на девяносто девять процентов — полный успех.
— Мисс Брекли. Говорят, если антигероном будут пользоваться широко — если им вообще будут пользоваться — он окажет огромное влияние на нашу социальную систему. Вы согласны с этим?
— Конечно.
— Какое именно влияние вы предвидите?
— Мало ли что изменится, когда у нас появится возможность прожить двести лет?
— Мне кажется, мисс Брекли, пока что нет научного исследования вашего заяв… э… собственно антигерона?
— Вы ошибаетесь, мистер Пиджен. Я сама, как биохимик, исследовала его очень детально.
— Я… Э мы хотим сказать независимого исследования.
— Нет, пока что нет.
— Вы приветствовали бы такое исследование?
— Почему я должна приветствовать его? Я полностью удовлетворена действием антигерона.