История сексуальных запретов и предписаний
Шрифт:
Разведенные римляне по требованию Августа должны были вступить в новый брак в течение восемнадцати месяцев. Для вдов и вдовцов этот срок увеличивался, но и они обязаны были обрести новое счастье в течение двух лет после смерти предыдущего супруга. Положение вдов при этом оказывалось весьма щепетильным, ведь для них существовал и другой закон, а именно: не выходить замуж в течение десяти месяцев со дня смерти мужа. Таким образом, на устройство новой семейной жизни вдовам отводилось чуть больше года. Для законопослушных граждан предусматривались различные льготы, а тех, кто закона не исполнял, ограничивали в праве принимать наследство по завещанию.
Регулировал император Август и количество детей в семьях. Гражданам предписывалось иметь их не менее трех, а
Римляне в браки вступали, детей рожали, но с вмешательством магистратов и императоров в свою личную жизнь тем не менее боролись. В итоге при Константине, в первой половине четвертого века, эти законы стати понемногу упразднять, а Юстиниан I, правивший в середине шестого века, окончательно отменил их.
Но, требуя от своих граждан обязательного вступления в брак, римские магистраты далеко не всем парам это разрешали. Так, в древности в Риме существовал закон, запрещавший браки между патрициями и плебеями. Правда, его при большом желании можно было обойти, потому что существовал и другой закон, согласно которому, если некое движимое имущество в течение года находилось в чьем-либо фактическом пользовании, оно становилось его собственностью. К этому и прибегали пары, относившиеся к разным сословиям. Женщине достаточно было в течение года находиться «в пользовании» у своего жениха (жить в его доме), чтобы она становилась его неотчуждаемой собственностью. А сам факт того, что жена является «собственностью» и «движимым имуществом», у римлян никакого сомнения не вызывал.
Впрочем, в 445 году до н. э. закон, ограничивающий браки плебеев и патрициев, отменили. Но на рубеже эр был принят так называемый «закон Юлия и Папия-Поппея». По нему лицам высших сословий запрещалось жениться на вольноотпущенницах, а остальным римским гражданам — на женщинах с дурной репутацией. Таким образом, женщина, уличенная в проституции, навсегда лишалась права на семейную жизнь.
Кроме того, вплоть до второй половины третьего века н. э. римским солдатам вообще было запрещено вступать в брак с кем бы то ни было. Сотни тысяч мужчин сидели по гарнизонам, разбросанным от Гибралтара до Евфрата и от Нильских порогов до нынешней Шотландии, не имея возможности обзавестись семьей. Правда, они нередко заводили сожительниц из числа местных уроженок или рабынь, и командование смотрело на это сквозь пальцы. Однако вступать в законные браки и житье семьями за пределами военного лагеря солдатам разрешили только императоры династии Северов.
Мы уже упомянули законы Августа, направленные на умножение браков. Но он же издал и законы, направленные на их укрепление, например слегка усложнил процедуру развода. Теперь формулы развода, брошенной друг другу в лицо во время ссоры, было недостаточно. Для того чтобы разорвать брачные узы, по законодательству Августа надо было созвать семерых свидетелей и написать разводное письмо. Впрочем, сделать это можно было и в отсутствие второго супруга, причем брак считался расторгнутым в момент подписания письма, и, если отвергнутый супруг был в отъезде, он мог еще некоторое время не знать о том, что уже не связан брачными узами.
Кроме того. Август ввел ответственность не только для жен-прелюбодеек (она существовала и ранее), но и для мужей, которые закрывали глаза на их измены. Муж обязан был развестись с преступной женой, и она лишалась права на повторный брак с кем бы то ни было.
Запретил император и любые внебрачные связи — от наказания освобождались только зарегистрированные проститутки и их клиенты. Однако борец за нравственность не учел свободолюбия (или любвеобильности) римских женщин. Матроны стали массово записываться в проститутки, дабы под видом исполнения профессиональных обязанностей предаваться свободной любви. Немного позднее, уже в правление Тиберия, в Риме разразился страшный
Император Тиберий, наследник Августа, продолжил законодательные инициативы своего предшественника по улучшению нравов. Светоний пишет: «Развратных матрон, на которых не находилось общественного обвинителя, он велел по обычаю предков судить близким родственникам. Римского всадника, который дал когда-то клятву никогда не разводиться с женой, а потом застал ее в прелюбодеянии с зятем, он освободил от клятвы». Кроме того, Тиберий запретил целый ряд чужеземных восточных культов, служители которых подозревались в сексуальных излишествах. Об этом, а также о «позорных поступках жрецов храма Исиды» подробно пишет Иосиф Флавий.
В годы правления Тиберия в Риме жила некая знатная матрона, по имени Паулина, которая «вела образцовый образ жизни». Паулина была замужем за неким Сатурнином, «который был так же порядочен, как и она». Но на горе как самой супружеской пары, так и последователей восточных культов в эту женщину влюбился некий Деций Мунд. Зная о прославленной добродетели матроны, он не стал мелочиться и сразу предложил своей возлюбленной 200 000 аттических драхм — чуть меньше тонны серебра. Однако Паулина, то ли ввиду своей добродетели, то ли опасаясь законов о нравственности, «не склонилась и на такое щедрое вознаграждение».
Тогда Деций, «не будучи далее в силах переносить муки неудовлетворенной любви», решил уморить себя голодом. «Решив это, он не откладывал исполнения этого решения в долгий ящик и сейчас же приступил к нему», но судьба юноши вызвала сочувствие у вольноотпущенницы его отца, некой Иды, которую несправедливый Флавий аттестовал как «женщину, способную на всякие гнусности». Зная, что Паулина была последовательницей культа Исиды, Ида подкупила жрецов, и те, «побужденные громадностью суммы, обещали свое содействие». Старший из них объявил наивной римлянке, что явился к ней в качестве посланца от самого бога Анубиса, «который-де пылает страстью к Паулине и зовет ее к себе». Паулина, как и надлежит добродетельной жене, сообщила мужу, «что бог Анубис пригласил ее разделить с ним трапезу и ложе». Как это ни удивительно, но муж оказался столь же наивен в вопросах культа и «не воспротивился этому, зная скромность жены своей».
Паулина отправилась в храм, и все дальнейшее нетрудно предугадать. Поутру богомольная матрона вернулась к мужу и «рассказала ему о том, как к ней явился Анубис и хвасталась перед ним, как ласкал ее бог». Домочадцы, включая и мужа, были немало удивлены высочайшим вниманием, которого удостоилась простая, хотя и достойная матрона, но не могли усомниться в ее правдивости, «тем более что знали целомудрие и порядочность Паулины». И история Рима могла бы украситься еще одним чудом, а храм Исиды приобрести многочисленных новых почитательниц, но произошло непоправимое: Деций Мунд не удержался и сообщил зазнавшейся матроне, чьи именно ласки она вкушала на божеском ложе. После чего Паулина «разодрала на себе одежды, рассказала мужу о всей этой гнусности и просила его помочь ей наказать Мунда за это чудовищное преступление».