История штурмана дальнего плавания
Шрифт:
К этому времени из ЧМП начали передавать в АМП серию балкеров типа «Углеуральск». На теплоход «Умань» с одесским экипажем уже был отправлен дублёр старшего механика азовчанин г-н Волобуев, для обкатки и освоения новой для наших механиков силовой установки.
В период погрузки железорудного концентрата почти на половину со снегом в порту Туапсе в декабре месяце произошёл конфликт второго помощника с капитаном и представителями порта. Груз предназначался для порта Роттердам. Второй помощник отказался от приёма такого заснеженного смёрзшегося груза и отказался идти в рейс без установки шифтингов — продольных в диаметральной плоскости временных переборок, предотвращающих смещение груза. Руководство ЧМП направило в рейс в роли капитана — наставника для наблюдения за грузом капитана
47
Позже ЧМП предложило второму помощнику вернуться вновь в плавсостав, но он ответил категорическим отказом:
— Реки в море дважды не впадают. Остался жив — повторно судьбу не буду искушать!
События закончились печально. С выходом в тёплый район за Гибралтар снег и куски льда растаяли, груз при постоянной вибрации корпуса разжижился и сместился. В результате судно погибло, не дойдя до порта убежища порта Кадис всего пару десятков морских миль. Несколько членов экипажа погибло, в их числе оказался и азовский старший механик Волобуев. Остальных моряков из спасательной шлюпки подобрал немецкий теплоход.
Позже, проходя в данном районе с аналогичным грузом на порт Булонь, мы на теплоходе «Урицк» тремя продолжительными гудками печально отдавали честь этим невинно погибшим членам экипажа. Да, море, действительно, ошибок не прощает!
Выполнив несколько загранрейсов в должности второго помощника п/х «Константиновка», с возвращением штатного второго штурмана Шевченко Н.Б. я ушёл, наконец, в отгулы выходных дней и отпуск. Тем более, что жене Люсе нужна была моя помощь по дому — мы уже ожидали пополнения нашей семьи, а дочери нашей всего было около 5-ти лет. Пришлось потом заплетать ей косички перед уходом в садик, применяя для этого морские узлы, над которыми, повзрослев, она посмеивалась. Что поделаешь — кто на кого учился!
5. Пополнение флота АМП, т/х «Урицк»
Получив отпускные и компенсации за праздничные и выходные дни, мы с Люсей смогли, наконец, сверстать наш семейный бюджет с учётом предстоящего пополнения семьи. Во всём приходилось рассчитывать только на свои силы, родители были от нас далеко в посёлке Верхнебаканском со своими предпенсионными проблемами.
В этот период неожиданно удалось узнать, что в составе плавсостава АМП у нас оказался, кроме девиатора Дралова, ещё один земляк из посёлка Верхнебаканский, — старший механик на лесовозах типа «Крымск» Виталий Лазаренко [48] . Выслушав мои пожелания перейти на береговую работу, хотя бы даже временно, в связи с пополнением семьи, Виталий сообщил, что вероятно, сможет мне помочь. Его коллегой по работе механиками на флоте оказался начальник конструкторского бюро АМП Виктор Яковлевич Гавриленко. Вскоре мы уже были на приёме у начальника КБ. Моя учёба на кораблестроительном факультете его вполне удовлетворила, и тут же был составлен мой рапорт о переводе в КБ. Резолюция В.Я Гавриленко была краткой — оформить на должность инженера-конструктора. Через пару дней я уже приступил к работе на новом месте, за кульманом в КБ.
48
В. Лазаренко — детально о нём изложено в рассказе «Счастье голубых дорог» в книге Михаила Гусева «Якоря по-походному», изд. «Донбасс», 1982 г.
В этот же период уже было достроено новое 3-х этажное здание пароходства, на улице имени адмирала Лунина Н.А., куда переселились все отделы АМП. Рядом позже была введена в строй пятиэтажка для автоматической системы управления «АСУ-Морфлот», на боковой стенке которого, лицом на проспект адмирала Лунина Н.А, красовалась огромная эмблема нашего пароходства. Следует отметить, что задание на эскизы эмблемы выдал в
В освободившихся помещениях по улице имени адмирала Нахимова П.С., расширившись, разместилась Школа морского обучения.
Конструкторское бюро в новом здании располагалось на третьем этаже. Начальник КБ подчинялся лично главному инженеру Болюху И.З. В составе КБ находился отдел паспортизации флота, где накапливались как данные с постройки, так и все последующие изменения в техническом состоянии судов. Отдел возглавляла добродушная, всегда приветливая Нона Гайер. Архивный отдел находился под управлением дотошной и скрупулёзной Надежды Иосифовны. Непосредственно перед кабинетом начальника КБ располагался конструкторский зал, с двумя рядами чертёжных кульманов один ряд для «корпусников», второй ряд для «механиков». На первых местах в этих рядах находились, соответственно, инженер-кораблестроитель, закончивший Николаевский кораблестроительный институт, В. Рашков и электромеханик Н. Бабыка. Места на «галёрке», на последних местах, занимали кульманы В. Худокуева, бывшего лётчика реактивных истребителей, ранее он служил в ГДР, и мой, как вновь принятого. Коллектив был прекрасный, друг к другу относились по-семейному.
К концу августа, 22/08-1964 г., жена Люся показала мне через оконное стекло больницы водников нашего сыночка: «Носик, личико — Тимченко. Всё в порядке!» В первый день я принёс ей одну, самую громадную гронку винограда, которую смог найти на рынке. В своё время на Кипре нас угостил виноградом местный житель, одна гронка оказалась такой большой, что едва вместилась в нашей широкой «авоське». Потом весь экипаж удовлетворился этой одной гронкой. А мой подарок, как оказалось, был почти зелёным, как сообщила жена:
— После родов у меня был зверский аппетит. А наш папа — неумеха притащил одну гронку винограда? Благо женщины из нашей палаты меня подкормили в первый момент…
Конечно, в следующий приход моя передача уже содержала почти весь разрешаемый перечень продуктов, который в больнице висел на доске объявлений.
Позже жена была в декрете с малышом, а я бегал на работу в КБ и снабжал семью продуктами после рабочего дня — в основном с «хитрого» рынка, который в то время находился почти под боком. Жизнь продолжалась практически нормально.
Однажды жена высказала мне своё серьёзное замечание, так как к ней обратилась соседка из квартиры под нами, Элеонора Гармель:
— Люсенька, не доверяй своему мужу нянчить вашего малыша. Я изнервничалась, глядя на него, когда он сидел на скамейке во дворе против наших балконов, одной рукой он придерживал ребёнка, покачивая его, а другой листал учебник и вёл свои студенческие записи. К добру это не приведёт.
В этой связи вывод мы, конечно, сделали — надо в ближайшее время купить детскую коляску. Позже эта коляска оказала Люсе незаменимую услугу, особенно при закупке продуктов, когда она с дочерью и сыном осталась одна, а я снова ушёл в море, на т/х «Урицк». Впереди ожидали меня дальние дороги — по морям, по океанам!
За время моей работы в КБ АМП в отгулах выходных дней побывали как капитан Землянов В.М., так и старший помощник Любовцев В.М. После гибели т/х «Умань» в числе судов, подлежащих к передаче в АМП, был назван т/х «Урицк», на который руководством АМП был запланирован наш капитан Землянов В.М. Оказывается в штат этого 7-тысячного балкера, дедвейт 7185 т., он уже пригласил на должность старпома Любовцева В.М. Поэтому вскоре последний побывал в КБ и попросил меня помочь им получить копии основных конструкторских чертежей этого судна до официальной приёмки для детального изучения его устройств в спокойных условиях на квартире капитана Землянова В.М. Такая необычная мера была вызвана, безусловно, серьёзной озабоченностью в результате ошеломляющей гибели т/х «Умань». В один из субботних дней мне надо было доставить к ним указанные чертежи и материалы, связанные с расчётом остойчивости судна. Моя помощь в этом совещании сводилась к роли консультанта как инженера КБ.