История создания и последующей деятельности Всероссийской Чрезвычайной комиссии

Колонтаев Константин Владимирович

глава 2.)

Либеральная точка зрения министра юстиции Временного Правительства Переверзева о том что "новая власть не может прибегать к недостойным приемам царского времени, то есть к внутренней агентуре", на первых порах полностью разделялась руководством партии большевиков и значит руководством ВЧК

В результате после своего создания руководство ВЧК попыталось полностью отказаться от регулярной агентурной деятельности и как его предшественники из Временного Правительства получать необходимую для оперативно - розыскной деятельности информацию и доносов сочувствующих Советской власти слоев населения,

из слухов, а так же анализируя сообщения существовавших на тот момент в Советской России различных антибольшевистких печатных изданий. Как писал по данному поводу в своих воспоминаниях один из основателей ВЧК Петерс: "Широкая помощь и поддержка трудящихся масс не только поднимала авторитет и во много крат увеличивала силу ВЧК, но и являлась могучим фактором воздействия на преступный мир". Далее Петерс в качестве примера этого утверждения привёл в пример случай выхода на контакт с руководством ВЧК в Москве, в конце января 1919, одного из бандитов, который ранее был рабочим, и который сообщил какая именно банда остановила автомобиль с Лениным в тогдашнем московском пригороде Сокольники и кроме того назвал полные данные нескольких десятков лично ему известных бандитов действовавших на тот момент в Москве. ("Особое задание" - с.21.)

Аналогичной позиции придерживался и Дзержинский, который в связи с разгромом ВЧК и частями Красной Армии сети анархистких вооруженных групп в Москве в апреле 1918, написал и опубликовал обращение ВЧК к жителям Москвы, котором среди прочего говорилось следующее: "За каждое сообщение о месте пребывания громил, захватчиков, спекулянтов, саботажников и контрреволюционеров Всероссийская Чрезвычайная комиссия будет признательна и благодарна. Надо знать, что только общими усилиями, твёрдой власти и друзей Свободной России, мы можем непоколебимо и могущественно утвердить начало нового строя революционно - социалистической России. За истёкшие месяцы со дня Октябрьской революции к работе правительства примазались под маской сочувствующих и единомышленников различные нежелательные элементы. Очищением от этой своры комиссия займётся особенно усердно, и здесь мы просим содействия граждан. Необходимо немедленно заявить Всероссийской Чрезвычайной комиссии о каждом неправомерном, незаконном или преступном поступке всех без различия положения и службы лиц, зная, что всякое такое заявление письменное или устное, будет встречено с искренней благодарностью". ("Особое задание"...
– с.26.)

Впрочем, доносительство вместо постоянной агентурной работы, как принцип деятельности ВЧК и его местных органов, был в то время так же освящён и авторитеом Ленина, который на VII Всероссийском съезде Советов, проходившее 5 - 9 декабря 1919,. в Москве, заявил следующее: "Когда среди буржуазных элементов организуются заговоры и когда в критический момент удается эти заговоры открыть, то - что же, они открываются совершенно случайно? Нет, не случайно. Они потому открываются, что заговорщикам приходится жить среди масс, потому, что им в своих заговорах нельзя обойтись без рабочих и крестьян, а тут, они, в конце концов, всегда натыкаются на людей, которые идут в ЧК и говорят: "А там - то собрались эксплуататоры"". (Ленин В. И. Полное собрание сочинений - т. 39.
– с. 418.)

В общем, весь 1918 - 1919 годы постоянная агентурная работа была у чекистов не в чести и велась эпизодически, от случая к случаю, ставка делалась по прежнему на доносы, вот что по данному поводу вспоминал уже упомянутый ранее ветеран - чекист Ф. Т. Фомин, о деятельности возглавляемого им Особого отдела 1 - й Украинской Красной армии в январе 1919 года: "Работа Особого отдела строилась вначале главным образом на устных заявлениях да на письмах трудящихся. Каждое утро дежурный комендант Особого отдела приносил по 20 - 30 писем, из которых я узнавал о вражеских действиях лиц, ведущих активную

борьбу против Советской власти. Писали рабочие, крестьяне, красноармейцы, матросы. И почти всегда проверка подтверждала правильность сообщений. Помощь народа всегда была самым верным средством в борьбе против врагов революции". (Ф. Т. Фомина "Записки старого чекиста" - М.: "Политиздат", 1964.
– глава "Вражеский шпион в штабе Красной армии")

Далее Фомин вспоминает следующее: "В первой половине марта 1919 года в особый отдел ВЧК 1-й Украинской красной армии пришла молоденькая медицинская сестра Валя. Ей стало известно о существовании белогвардейской подпольной организации. Валя сообщила имена белых офицеров и медицинских сестер, завербованных контрреволюционерами, а также их адреса. Проверка, проведенная Особым отделом, подтвердила все написанное Валей. Я выписал ордера на арест семи человек: трех медсестер и четырех белых офицеров. При их аресте и обыске работники Особого отдела Васильев, Анатольев и Суярко обнаружили более пяти миллионов рублей украинскими карбованцами, золото и бриллианты. Во время следствия арестованные признались, для чего они были оставлены в Киеве и на какие цели предназначались изъятые у них ценности" (Ф. Т. Фомин "Записки старого чекиста" - глава "Ночная схватка")

Подобный подход приводил к тому, что подпольные организации различных в то время антибольшевистких сил вскрывались только после того когда они своими действиями успевали нанести значительный ущерб Советской власти и её различным органам. Одним из наиболее ярких примеров этого является взрыв 25 сентября 1919, в здании Московского горкома РКП(б) в Леонтьевском переулк в результате которого погибли 12 человек, и ещё 55 получили ранения.

Первоначально Московская ЧК приписало этот взрыв белогвардейцам, хотя ни до ни после подпольным белогвардейским организациям террор не был присущ. Это был метод левых эсеров.

Истинные виновные были обнаружены случайно, когда вскоре после этого террористического акта, в одном из вагонов поезда Москва - Брянск, в разговор рабочих и красноармейцев обсуждавших это событие и вовсю проклинавших белогвардейцев внезапно включилась какая - то девушка, которая заявила что взрыв был организован не белыми, а анархистами - истинными революционерами и защитниками народа от большевисткого произвола. Такая трактовка этого события настолько заинтересовала красноармейцев, что они задержали девицу и на ближайшей станции передали сотруднику транспортной ЧК. После этого у неё при обыске было обнаружено письмо одного из лидеров подпольной анархисткой террористической организации "Набат" своим соратникам в Брянске, котором сообщалось что взрыв в здании Московского горкома РКП(б) произведён этой организацией. ("Особое задание"...
– с.61.)

После этого, в ходе расследования этого теракта Московской ЧК, организатор теракта Казимир Ковалевич и бомбометатель Пётр Соболев были убиты при задержании, так как отчаянно отстреливались и бросали бомбы. Ещё семь анархистов совершили самоподрыв дачи на станции Красково, когда поняли, что окружены чекистами. Ещё один, некий Барановский, остался в живых и был арестован. Восемь участников подготовки теракта - Гречаников, Цинципер, Домбровский, Восходов, Николаев, Исаев, Хлебныйский и уже упоминавшийся Барановский - были расстреляны по постановлению МЧК". (очерк А. Соловьёва "Взрыв в Леонтьевском переулке" из книги "Волки гибнут в капканах". Москва. "Воениздат". 1976.)

Как оказалось до этого ни ВЧК ни Московская ЧК о существовании данной анархо - террористической организации с центром в Москве даже не подозревали. То есть спустя почти два года с момента своего создания ВЧК и Московская ЧК, так и не наладили агентурную работу в анархистких кругах Москвы.

"