История трёх судеб. Становление королевы
Шрифт:
– И если я заберу у него божественную силу – он перестанет быть таким особенным и уже никак не повлияет на легенду о конце? – на всякий случай поинтересовался лидер совета для собственного успокоения, наблюдая за тем, как женщина стирает белье в огромном деревянном корыте. Ее руки покраснели от холодной воды и мыла, а кожа на лице обветрилась, да и сама Алерия внешне сильно постарела. Видимо сказался образ жизни и беременность.
– Он родится и вырастет обычным человеком, в нем не будет ничего божественного или судьбоносного. Да, его не будет смысла убивать. Я уже знаю, что ты хочешь спросить, но нет, тогда я не мог тебе этого сказать или посоветовать так сделать, – сразу опередил вестник вопрос Венториэля, заставя того еще больше задуматься о происходящем, чего спутнику не нужно.
– Почему не
– Доверься мне, Виндед, когда дойдем до конца, ты все поймешь и без не своевременных ответов. Просто забери силу у ее ребенка, это точно так же, как и у всех остальных, – вопросы начинали раздражать, их слишком много и слишком рано. Нахмурившись, Венториэль сорвался с места, подошел к женщине и без лишних церемоний просто дотронулся до ее плеча. Едва заметная молния силы в очередной раз ударила парня, а внутри него уже бушевала настоящая гроза. Лидер совета ощущал покалывание на пальцах, когда приближал их друг к другу, а временами и то, как пробегают разряды по коже, заставляя все волоски на теле встать дыбом.
Алерия ничего не почувствовала, она не заметила прикосновения и для нее ничего не изменилось. Вероятней всего, женщина очень расстроится, когда узнает, что ее ребенок больше не вестник конца эпохи и все, что ей рассказывал о нем Джорах не случится. Представив ее лицо в момент осознания этого, Венториэль невольно улыбнулся. Ну хоть одно полезное дело ему удалось сделать благодаря этому сомнительному замыслу, уже не в пустую потраченное время и силы. Заметив надвигающийся на него туман, лидер совета невольно задержал дыхание. Он делал так последние несколько раз, сам не знал почему, получалось инстинктивно. Не имея не малейшего представления о том, где окажется в следующий раз, он был сильно удивлен при виде герба и флага Апатии на стенах.
Сразу догадавшись о намерениях вестника, Вент отрицательно замотал головой и осмотрелся по сторонам, для подтверждения догадки. Небольшой кабинет, очень мало мебели, письменные принадлежности хаотично разбросаны. В остальном чистота и порядок. За большим столом в кресле, откинувшись на спинку сидит он, бывший советник с повязкой на глазах и слушает чтение письма стоящим напротив него молодым парнем лет пятнадцати.
Обессиленно рухнув на ближайшее кресло, Венториэль провел пальцем по вышитому имени и напрягся каждой клеточкой тела. Сказать человеку, что ты пришел забрать у него то единственное, благодаря чему он хоть что-то может видеть язык определенно не повернется. Пытаясь рассмотреть лицо собеседника, он старался не забывать, кто перед ним, и в каких преступлениях повинен этот человек. Только за них его можно с чистой совестью казнить, а не просто лишить дара и сделать беспомощным, слепым человеком.
За прошедший месяц с последней встречи, или сколько там на самом деле прошло времени, Виктор заметно осунулся, он выглядел уставшим и плохо походил на того самого советника, что погубил весь орден. Сейчас его было даже жалко, и лидер совета просто не находил для него слов. Стоит ему заговорить и Виктор узнает об их присутствии, какова будет реакция? Что в первую очередь придет в голову нынешнему королю Апатии? Может расскажет ему, что случилось с Миаленикой, и почему она вышла замуж за другого. Огромный вихрь вопросов и мыслей крутилась в голове и Венториэль на самом деле запутался в них, не представляя, что сейчас следует сделать в первую очередь.
“Мы не можем забрать у него дар, это единственное, благодаря чему Виктор может хоть что-то видеть”, – подумал он, надеясь, что вестник услышит мысленное предложение среди прочего хаоса в голове, лидер совета. Тем временем чтец закончил очередное письмо, сложил их все стопочкой и замер в ожидании приказов короля. Махнув головой в сторону двери, Виктор недовольно причмокнул и постучал пальцем по поверхности стола.
– Свободен, – тихо произнес он и словно проследил взглядом
“У тебя осталось очень мало времени, если ты не соберешь всю запланированную силу, то того, что есть может не хватить для победы над Хенорпом. Если ты облажаешься, я ничем не смогу тебе помочь”, – голос вестника раздался в голове так, словно прозвучали собственные мысли. Вздрогнув от их неожиданности, Венториэль набрал в грудь воздуха и откинулся на спинку занятого им кресла. Заговорить с предателем совета придется, если он хочет сдержать договоренность с вестниками бога смерти и отомстить за Миаленику.
– Привет, Виктор, – устало проговорил лидер совета, наблюдая за тем, как выпрямился и сразу насторожился король Апатии. Даром он все еще не мог засечь его, что позволяло тому слегка расслабиться, – у меня к тебе дело, не терпящее отлагательств и нет времени все объяснять…
– После всего случившегося, в разгар военных действий, ты сваливаешься мне на голову, совершенно неожиданно появляешься в кабинете и заявляешь, что нет времени все объяснять? Уж будь, пожалуйста, любезен потратить свое драгоценное время, раз ты нашел его на визит сюда в такое время, – прервал его король, выставив руку ладонью вперед прямо перед собой. Виктор не знал, где именно находится собеседник, и жест получился не совсем в его сторону, но выглядел вполне сурово. Прикусив губу от досады, Венториэль сжал руки в кулаки, стараясь не воспринимать собеседника, как ненавистного массового убийцу советников. Стоит снова начать думать об этом, и чувство совести заглушается и забрать у Виктора дар кажется уже не такой плохой мыслью.
– Мне подсказали способ, как можно одалеть Хенорпа и отомстить ему за все, что тот сделал, но для этого мне потребуется кое-что у тебя забрать. Если это недостаточно веская причина для столь неожиданного появления, то я не знаю, что может таким стать, – сказать зачем он пришел сразу не получилось, язык действительно не поворачивался. Судя по вздоху, раздавшемуся откуда-то сзади, вестник оказался не в восторге от такого диалога.
– Вот если бы это был безболезненный способ победить в войне и втолковать жителям Апатии, что Ника не богиня, тогда это могло бы того стоить. А то, как можно победить Хенорпа я знаю еще с исследования головы Джораха и если бы ты так не спешил неизвестно куда, а подождал и поговорил со мной минуту после смерти Ники, то не пришлось бы тратить столько времени, – недовольно пробормотал Виктор, поправляя маску на глазах и явно проверяя даром помещение, но так никого и не нашел. Его положение сейчас, как и положение страны не предполагало мести богам. Мысли и опасения насчет легенды о конце и ее последствий вылетели у него из головы, ведь ничего не случится раньше рождения ребенка сосуда, до которого еще есть много месяцев. Война же с соседями и настроения людей, неожиданно нашедших в своих сердцах веру в богиню Миаленику встали на первое место, сдвинув оттуда все остальные заботы. Ребенок сестры будет законным и в его претензиях на трон никто не будет сомневаться, а уж если ее считают богиней, то всеобщая любовь народа у него определенно будет. Где бы Ника сейчас не была, за нее король нисколько не волновался.
– Она вышла замуж…– спокойно проговорил Венториэль, и по звукам негодования из-за спины понял настроение вестника бога смерти, следящего за диалогом. Когда они отклонялись от важной темы, тот считал это тратой времени и надеялся поскорее убраться отсюда.
– Потому что я настоял на этом. Она сестра короля, на текущий момент наследница трона, так было необходимо. Правда я надеялся, что она выберет тебя и мы пошлем за тобой гонца, но она не захотела обрекать тебя на повторные страдания в случае ее повторной смерти. Она открыла глаза, лежа на костре, Вент, и они оказались фиалковыми. Мы не знали к кому привязали ее жизнь, и кто воскресил ее вообще, слишком много неизвестных и слишком высока вероятность, что очень скоро она снова умрет, – перебил лидера совета Виктор, выложив то, что посчитал нужным. Он точно не был тем человеком, который должен сообщить лидеру совета о беременности Мии, и на самом деле сейчас очень разрывался между одинаковым желанием все рассказать и сохранить в секрете одновременно.