История Украины с древнейших времен до наших дней

Семененко Валерий Иванович

Ослабление хозяйственных связей между предприятиями, отсутствие единой научно-технической политики, местничество, снижение уровня технической и технологической вооруженности дискредитировали идею совнархозов.

В Украине на многих предприятиях выпускали машины и оборудование устаревших конструкций, медленно внедрялись новые технологии, передовой зарубежный и отечественный опыт, затянулось строительство новых и реконструкция 64 химических заводов. С начала 70-х годов доля Украины в совокупном общественном продукте и национальном доходе СССР приобрела стойкую тенденцию к снижению. Несколько лучше работал металлургический комплекс, но половина всего металла выпускалась экологически вредным мартеновским способом. Из 400 действующих шахт Донбасса почти 140 не реконструировались больше 20 лет (к 1985 году их число удвоилось). С осени 1964 года в течение 8 лет первым секретарем ЦК КПУ был П. Е. Шелест, который приобрел в 70-х годах совершенно незаслуженный имидж борца за украинские национальные интересы.

Между тем его нельзя причислять ни к национал-сепаратистам, ни сторонникам шестидесятников. Скорее это был современный образец гетмана первой трети XVIII столетия, пытавшийся сохранить нормальные отношения с имперским центром, одновременно защищая автономные права подвластной ему земли. П. Шелест неоднократно критиковал, хотя и в мягкой форме, центральные органы СССР за игнорирование нужд Украины, поддержал план украинизации высшего образования в УССР, запрещенный позже Москвой. Его отношение к диссидентам казалось руководителям СССР несколько снисходительным. Одновременно П. Шелест был яростным антисемитом, несомненным сторонником раннего ленинизма, воинствующим атеистом, сторонником усиления т. н. «идеологической борьбы» как внутри страны, так и с Западом.

Побочные атаки на П. Шелеста начались еще до того, как О. Гончар написал книгу «Україна наша радянська» (на титуле автором значился именно П. Шелест). Уже запрет на продажу романа О. Гончара «Собор» означал серьезный удар по первому секретарю. Затем в июле 1970 с поста руководителя КГБ республики был снят протеже П. Шелеста — генерал В. Ф. Никитченко и заменен представителем центра В. Федорчуком, начинавшим свою карьеру в период самой мрачной сталинщины. Одновременно были сменены все руководители областных управлений КГБ. В результате КПУ практически потеряла контроль над органами госбезопасности республики.

Чистки 70-х годов в Украине включали не только отставку П. Шелеста. Ведь за март 1971 — февраль 1976 года были сменены 6 из 11 членов Политбюро ЦК КПУ, 41 % членов ЦК, 63 % секретарей обкомов. Кроме того, за 1973–1974 годы из рядов КПУ было исключено более 37 тыс. коммунистов. На долгие годы первым секретарем ЦК КПУ становится представитель днепропетровского клана В. В. Щербицкий — типичный консерватор с патриархальными замашками.

В 1965 году началась экономическая реформа по инициативе председателя Совета Министров СССР А. Н. Косыгина, заменившего престарелого Н. А. Тихонова. У ее истоков стояли харьковский профессор Е. Либерман и группа столичных технократов. В управлении производством восстановили отраслевой принцип, усилили стимулирующие механизмы и хозрасчетные принципы, расширилась самостоятельность предприятий. Одновременно возникли такие монополисты, как Государственный комитет по ценам, Госкомитет по поставкам и другие. Министерства так и остались «удельными княжествами», горизонтальные связи на местах отсутствовали. Хотя производительность труда в промышленности за 5 лет выросла на 37 процентов, усилившаяся гиперцентрализация и намеренное торможение реформы бюрократическим аппаратом, не желавшим терять нити управления, нивелировали этот успех. Со второй половины 70-х годов полурыночные элементы реформы были направлены не на достижение конечного результата, а на гонку за чистой прибылью. Возникла «самоедская» экономика — увеличение вала путем повышения затрат материальных ресурсов и приписок чужого труда (лишь бы получить прибыль, перевыполнить план ради премиальных выплат). Создалась основа для еще большего дефицита товаров широкого потребления, процветания теневой экономики; постепенно исчезли и полурыночные механизмы.

Политический принцип районирования производства в СССР привел к тому, что до конца 60-х годов Украина производила всего 3,5 % общесоюзного выпуска тканей, 6,4 % предметов ширпотреба, 14,9 % холодильников, 18,5 % телевизоров, 10,7 % автомобилей, 9 % стиральных машин и т. п. Упор делался на военно-промышленный комплекс, снабжавшийся по принципу «вне всякой очереди, сверх плановых лимитов». В Харьковской области, например, на его долю приходился 71 процент продукции. Винницкая область производила продукции для массового потребителя всего на 29 тыс. рублей, хотя ее валовый внутренний продукт составлял 34,9 млн рублей. Сюда из Коми АССР и Белоруссии завозили даже молотки, топоры, качалки для теста и другую мелкую продукцию.

Мощностей консервной и пищевой индустрии не хватало для переработки сельскохозяйственной продукции, отчего значительное количество ее приходило в негодность или расхищалось.

Колоссальные средства съедала гигантомания, в социально-экономический быт надолго вошли понятия «долгострой» и «незавершенка».

Внедренные в производство за 1970–1985 годы более 13 тысяч научных разработок сотрудников Академии наук Украины использовались на небольшом количестве предприятий, причем применяли их, как правило, под нажимом, путем административных распоряжений.

С конца 60-х годов Госплан СССР мало заботился об индустрии Украины, обновлении ее производственных фондов. К 1991 году по объему ВВП республика занимала шестое место — после России, Белоруссии, Прибалтики. Производство промышленной продукции на душу населения составляло по сравнению с этим же показателем в ФРГ и Греции 22 и 44 процента соответственно.

Для

сельского хозяйства УССР наращивание объемов производства в 50—80-х годах означало увеличение вывоза продукции по плану межреспубликанских перевозок. Если в середине 50-х годов она должна была поставлять другим республикам по 7 тысяч тонн картофеля, то к 1985 году — в 11 раз больше. Что касается овощной продукции, то в 1956 году план ее перевозок по стране составлял 185 тысяч тонн, в том числе на Украину приходилось 169 тысяч тонн. Аналогичная ситуация наблюдалась в поставках растительной продукции, мясомолочной, растительного масла и др. Просьбы ЦК Компартии Украины и Совета Министров уменьшить плановые нагрузки долго оставались без внимания. Между тем по многим показателям аграрный сектор республики существенно отставал от передовых стран мира. Так, в погоне за ростом поголовья крупного рогатого скота забывалось о его качестве. Поэтому к концу 80-х годов среднегодовые надои молока на фуражную корову не превышали 2835 килограммов, в то время как в Польше они составляли 3356, в Канаде — 5800, в США— 6460, в Израиле — 8800 килограммов. Отсюда — все большая интенсификация использования природных ресурсов республики, рост распаханности земель до 82 процентов (небывалый в мире уровень!), обострение экологических проблем.

Весь послевоенный период для советского общества была характерна асинхронность развития отдельных сфер жизни. Типичный пример таких «несовпадений» — полет 10. А. Гагарина в космос и бытовая нищета большинства граждан. Поразительной была готовность людей подчиняться давлению сверху, их общественная апатия, отчего все реформы пробуксовывали не только из-за половинчатости.

К середине 80-х годов субсидии на сельскохозяйственные товары съедали 35 процентов бюджета, коммунальные услуги — еще 15, сфера образования и науки поглощала тоже 15 процентов средств, на пенсии и другие социальные пособия шло 12 процентов. Из-за таких затрат пришлось сокращать даже военные расходы, однако преподносилось это как добрые побуждения «пламенных борцов за мир». В 1990 году общественные фонды потребления — предмет вечной гордости советской пропаганды — уменьшились до 600 рублей на душу населения, а в США они превысили 5200 долларов.

Если до 1994 года ученые Соединенных Штатов Америки получили 125 Нобелевских премий по экономике, физике, химии, физиологии, медицине, Англии — 56, ФРГ — 54, то дореволюционная Россия и СССР довольствовались лишь восемью. Система государственного социализма генерировала устаревший техникоэкономический базис, высокий уровень неквалифицированного труда, поэтому в 1976–1985 годах наукоемкая продукция стран СЭВ в мировой торговле составила едва 1,5 процента.

Возникшая в 60-х годах проблема дефицита электроэнергии привела к тому, что 8 июня 1965 года первый секретарь КПУ П. Е. Шелест обратился с настоятельным требованием к ЦК КПСС включить в директивы пятилетки план строительства атомной электростанции мощностью 2,6 млн киловатт-часов. Украинские атомщики дали безответственное заключение о достаточной безопасности блоков будущей Центрально-Украинской АЭС (со 2 февраля 1967 года — Чернобыльской), посетив Белоярскую и Ново-Воронежскую станции. Хотя им было известно об авариях на этих АЭС, как и на трех блоках в США, на протяжении 1951–1961 годов, специалисты умолчали об этом. Из 16 площадок для строительства Чернобыльской АЭС выбрали одну из наиболее неподходящих — у села Копачи: на разломе гранитного щита, с песчаной, а не базальтовой основой, наличием вблизи трех рек — Днепра, Десны и Припяти, всего за сто километров от Киева.

Руководство Украины первоначально не понимало всей опасности последствий взрыва на ЧАЭС 26 апреля 1986 года. Так, первый секретарь Киевского горкома партии Ю. Ельченко через два дня после аварии на вопрос студентов Киевского университета о подробностях трагедии бодро ответил: «Нашли проблему! Важнее вопрос — продавать ли 1 мая водку?..» Последствия такой безответственности могли быть еще ощутимее, если бы роза ветров в день аварии повернула на столицу республики.

Большой урон наносился природе Украины: только за 1944–1963 годы сверх нормы было вырублено 100 млн кубометров древесины, город Константиновка занял второе место в мире по загрязнению окружающей среды. Если в Средней Азии под заповедники выделили 0,7–2 процента земельных площадей то в Украине — всего 0,02 процента, неоднократно предпринимались попытки закрыть некоторые заповедники или превратить их в охотничьи угодья для высокопоставленных лиц, чему, правда, противился Совет Министров СССР.

К весне 1985 года Советский Союз занимал по душевому потреблению продовольствия 77-е место в мире, по продолжительности жизни населения — 35-е, по детской смертности — 50-е место. Провалился 10-летний план (1981–1990) мероприятий, направленных на улучшение работы в сфере культуры и досуга граждан УССР, включая социально-культурное развитие сел. Его реализация требовала значительных средств, а их недоставало, поэтому объем выполненного не достиг и 50 процентов, а план строительства учреждений культуры и досуга — 16 процентов. Более 800 клубов к началу 00-х годов находилось в аварийном состоянии, в 820 селах их вообще не было. Сократилось количество читателей библиотек, посещений кинотеатров, кружков художественной самодеятельности, ухудшилось музейное и архивное дело.