История Великобритании

Морган Кеннет

Однако король многих оттолкнул от себя своей религиозной политикой: его поддержка архиепископа Уильяма Лода воскрешала религиозные страсти 70-80-х годов XVI в. Впрочем, угрозы создания подпольной церкви, подрывавшей деятельность официальной религии, не существовало. Ведь у тех, кто находил религиозные взгляды Лода неприемлемыми, имелась возможность, которой не было у предыдущих поколений: они могли уехать в Новый Свет, что и происходило. Там, свободные от преследований англиканских властей, они преследовали друг друга во имя чистоты протестантской веры.

Тем не менее по двум причинам Лод опасно ослаблял лояльность Короне. Во-первых, учение, которому следовали сторонники архиепископа, а также обряды, поощряемые самим Лодом, были сходны с верой и обрядами Римско-католической церкви. Поскольку сам Лод заявлял, что Римская церковь – это истинная Церковь, несмотря на свою испорченность, складывалось впечатление, что исподволь возвращалось папство, а Англиканскую церковь предали. На самом же деле Лод не стремился менять религиозные обычаи и обряды, он хотел только добиться, чтобы англичане строго следовали написанному в молитвеннике. Молитвенник 1559 г. был не просто обязательным, его было вполне достаточно. Многообразие пуританских традиций и обычаев, описанных в нем, подверглось сокращению. Эти меры вызвали возмущение у пуритан и обеспокоили остальных. Лод совершил попытку вернуть

власть и привилегии епископов, церковных судов и приходских священников, покушаясь на богатство и полномочия Церкви. Церковные земли подлежали возвращению, налагался контроль за десятиной и возведением в сан священников, духовенство должно было следить за соблюдением Божьих законов. Самая значительная мера, предпринятая Лодом, – перенесение алтаря в восточную часть церкви, где его поместили на возвышение и огородили. Вместе с этим богато украшенные кафедры, установленные высокопоставленным духовенством, заменили простыми, без украшений. В Доме Божьем священник стоял за алтарем, возвышаясь над прихожанами, в благоговейном трепете сидевшими перед ним. Грешник не мог получить отпущение сразу через слово Божье, для этого нужно было совершить таинство при посредстве святого отца. Только служители Церкви, свободные от суетных мирских желаний, могли выполнить миссию Церкви. Однако эта программа, осуществляемая Лодом, затрагивала и почти все законные мирские интересы в государстве.

Итак, в 1637 г. Карл находился на вершине могущества. Тем не менее пять лет спустя началась гражданская война. Это случилось из-за ряда роковых ошибок. Еще в 20-х годах XVII в. (если не в 90-х годах XVI в.) король должен был сделать очевидный вывод о том, что система управления как Тюдоров, так и Стюартов плохо подготовлена к ведению успешных войн, независимо от того, поддерживал их Парламент или нет. Это не имело значения: пока в ближайшем будущем никто не собирался воевать с Англией, и Корона получила передышку в условиях улучшающегося экономического климата; высокая инфляция снижалась, внешняя торговля переживала значительный подъем. Карл должен был избегать развязывания ненужной войны. Однако в 1637 г. он начал гражданскую войну со своими шотландскими подданными. Управляя Шотландией из Лондона, Карл, из желания установить единые порядки по всей стране, поставил под вопрос независимость шотландских лордов в сфере юрисдикции и их право на секуляризацию церковных земель, а затем попытался провести в Шотландии религиозные реформы, подобные тем, что проводил в Англии Лод. Вызванное этим недовольство привело к нарушению порядка, а угрозы короля, сменявшиеся частичными уступками, вызвали еще большие проблемы. Через год религиозная политика Карла в Шотландии полностью провалилась, его авторитет в этом регионе был подорван. Тогда он решил добиться своего силой. В 1639 г. и еще раз в 1640 г. король намечал вторжение в Шотландию. В обоих случаях шотландцы мобилизовали свои силы быстрее, основательнее и в большем количестве, чем Карл. Он не хотел принимать предложение Короткого парламента (апрель-май 1640 г.) осуществить поход против шотландцев в ответ на неприятные, но вполне выполнимые уступки (конечно, шотландцы требовали больше); король предпочел положиться на ирландских католиков, а также на католиков горной Шотландии; помимо этого Карл согласился на помощь Испании и папы Римского. Плохая координация, плохое моральное состояние и полное отсутствие настойчивости вынудили Карла отказаться от кампании в 1639 г., вследствие чего шотландцы осенью 1640 г. вступили на территорию Англии и захватили Ньюкасл. Они находились там, пока король не заключил с ними договор, утвержденный английским Парламентом.

Таким образом, у всех недовольных политикой короля появилась уникальная возможность поправить положение: был созван Парламент, который король не мог распустить по своему желанию. Безжалостность, С которой такая возможность была использована, во многом объясняется данным уникальным обстоятельством. За двенадцать месяцев все учреждения и полномочия, с помощью которых Карл поддерживал свое беспарламентское правление, были упразднены. Люди, помогавшие королю управлять государством в 30-х годах, оказались в тюрьме, ссылке или в немилости. Но возвращения к миру и сотрудничеству не произошло. Наоборот, в обстановке возраставшего недоверия и взаимных обвинений все быстрее нарастал кризис. Через два года, к всеобщему замешательству и ужасу, началась гражданская война. Причины, вызвавшие быстрое и бесповоротное падение Карла, стали предметом полемики среди историков. Можно выделить два момента. Во-первых, после того как были проведены крайне необходимые конституционные реформы, явная неблагосклонность Карла, его очевидное стремление при первой возможности прекратить делать уступки, а также его готовность использовать силу побудили лидеров Палаты общин, прежде всего Джона Пима, к рассмотрению более радикальных мер. В 1640 г. почти все без исключения члены Парламента выдвинули программу, согласно которой король лишался той власти и тех полномочий, которые позволяли ему единолично править страной. Никто не намеревался усиливать власть двух палат, просто Парламент настаивал на том, чтобы ему было позволено регулярно собираться и исполнять старинные обязанности: издавать законы, выделять денежные средства, выносить на рассмотрение наиболее важные вопросы и участвовать в принятии решений. К осени 1641 г. сложилась совсем новая ситуация. Неспособность короля отвечать за собственные действия и как-то изменить положение дала Парламенту право взять на себя полномочия, ранее принадлежавшие королю. А именно: палаты должны были принимать участие в назначении и в отправке в отставку членов Тайного совета, других государственных органов, а также контролировать решения Совета. Удовлетворению подобных требований способствовал тот факт, что Карл пошел на аналогичные уступки в договоре с шотландцами в июле 1641 г.; кроме того, это было необходимо в связи с восстанием в Ирландии в октябре того же года.

Католики, проживавшие на севере Ирландии, опасаясь, что английский Парламент введет новые законы, ущемляющие их права в вероисповедании, решили принять предупредительные меры, чтобы обезоружить протестантов Ольстера, которые могли бы ускорить принятие таких законов. Ненависть, укрепленная сознанием собственной правоты, породила неслыханную жестокость; около 3 тыс. человек (т.е. каждый пятый протестант) были убиты, По сообщениям, дошедшим до Англии, цифры были еще больше, К несчастью для Карла I, повстанцы действовали от его имени и в доказательство предъявили поддельное разрешение. Они распространили слухи о том, что Карл находился в сговоре с ирландскими католиками, вел переговоры с католической Испанией и папой Римским, чтобы те предоставили ему людей и деньги для вторжения в Шотландию в 1640 г.; положение усугубилось с раскрытием вооруженного заговора в Англии и Шотландии с целью распустить Парламент силой. В течение последующих недель Карл только подтвердил это, собрав войска и попытавшись взять под стражу пять членов Палаты общин во время заседания. При сложившихся обстоятельствах не могло быть

и речи о том, чтобы доверить Карлу командование армией для подавления ирландцев. Парламент во главе с Джоном Пимом объявил Карла сумасшедшим, человеком, неспособным использовать предоставленные ему полномочия. За полтора года до начала гражданской войны большинство в Палате общин и меньшинство в Палате лордов пришли к такому же убеждению. Когда Карл поднял свое знамя в Ноттингеме и объявил войну собственному народу, вопрос о его состоятельности и доверии к нему был одним из тех, что разделили нацию.

Первой особенностью вспыхнувшей войны было, следовательно, то, что действия Карла I в 1640 -1642 гг. вынудили многих людей занять гораздо более радикальную позицию в' конституционных вопросах, чем та, которую они занимали или намеревались занимать. Но движущие силы конституционного развития были ограничены. В связи с важной и не подлежавшей обсуждению проблемой возник вопрос о доверии королю. Речь шла о командовании вооруженными силами, направленными на подавление ирландских повстанцев. Это привлекло внимание к другому, но взаимосвязанному вопросу о контроле короля над ополчением и о тех, кто его поведет, – о лордах-лейтенантах и их заместителях. Данные конституционные вопросы, а также вопрос подотчетности королевских министров и советников Парламенту послужили поводом к гражданской войне. Но главных участников этих событий беспокоило в первую очередь другое. Несомненно, вопрос о доверии привлек некоторых на сторону палат, но совершенно новые требования, предъявленные Пимом и его соратниками, для многих оказались неприемлемыми, Если отношения короля с папой Римским побуждали одних принять сторону Пима, то последний побуждал других поддержать короля, отпугивая их своим необузданным стремлением поднять волну протеста среди жителей Лондона, чтобы склонить колеблющихся членов обеих палат к поддержке мер, принимавшихся Пимом. Однако на каждого, кто принимал сторону Парламента в 1642 г., приходилось десять человек, которые не могли принять чью-либо сторону; они видели достоинства и недостатки тех и других и продолжали взывать к компромиссу и мирному соглашению. В большинстве графств и городов в течение 1642 г. преобладающие настроения были мирными, граждане придерживались нейтралитета или по крайней мере защищали интересы только своего региона. Таким образом, делались попытки нейтрализовать целые регионы, чтобы враждовавшие группировки могли договориться мирным путем и чтобы власти на местах могли установить порядок от имени короля или Парламента. Конституционные вопросы, какими бы они ни казались для тех, кто заседал в Вестминстере и кто испытывал на себе как королевскую двуличность, так и политику угроз со стороны лондонских подмастерьев, все же не были достаточной причиной для начала войны.

Однако в 1642 г. решающим оказался другой фактор – религия. Религиозные новшества архиепископа Лода пробудили воинственность пуритан. К 1640 г. значительное число священников, мелкопоместных дворян и особенно зажиточных фермеров и ремесленников решили, что руководство Церковью, с такой легкостью оказавшееся в руках сторонников нововведений и тайных католиков, каковыми они считали последователей Лода, должно смениться. Они требовали упразднения должности епископа, запрещения молитвенника, считавшегося некоторыми из них неугодным Богу, прекращения празднования Рождества и Пасхи, которые они считали «папскими» праздниками, Первоначально большинство в Парламенте выступило за более умеренную реформу – привлечение к ответственности Лода и его последователей и ограничение полномочий епископов. Но шотландцы требовали больших изменений, они настаивали на коренном реформировании Церкви; положение обостряли вспышки иконоборчества. Так как многие из тех, кто выступал против епископов, выступали также против землевладельцев и сбора десятины (и выдвигали претензии на право собственности), защита действовавшей Церкви фактически означала защиту порядка и сохранение существовавшей иерархии в обществе и государстве, равно как и в религии.

Партия роялистов была создана на основе партии англикан, и те, кто поспешил поддержать короля в 1642 г., действовали явно из религиозных побуждений. В то же время сторонники Парламента стремились к свержению действовавшей и созданию новой евангелической церкви, которая уделяла бы больше внимания проповедованию слова Божьего и требованиям моральной и социальной дисциплины. Эта идея получила поддержку со стороны возвратившихся ссыльных из Новой Англии, рассказывавших о своих благочестивых достижениях в тех диких краях. Подобно тому как в Ветхом Завете евреи освободились от рабства в Египте и нашли землю обетованную, так и новый избранный Богом народ – англичане – тоже должен был освободиться от рабства и найти свою землю обетованную, прекрасный новый мир. В то время как большинство англичан колебалось и старалось найти компромисс, меньшинство, страстно захваченное религией, выбрало вооруженную борьбу.

Тот, кто не определился, в конце концов был неизбежно втянут в гражданскую войну. Столкнувшись с возраставшими требованиями и угрозами меньшинства, сумевшего перехватить инициативу, люди встали перед выбором. Многие – возможно, большинство – пошли по пути наименьшего сопротивления и делали то, что от них требовали. Другие мучительно старались принять решение, следуя голосу собственной совести; они уезжали со своими семьями в районы, находившиеся под контролем более достойной, по их мнению, стороны. Но страх перед «папскими» союзниками короля и религиозными фанатиками, поддерживавшими Парламент, для многих делал принятие этого решения невыносимо трудным.

Гражданские войны

Первая гражданская война продолжалась с 1642 по 1646 г. Невозможно назвать точную дату ее начала: страна втягивалась войну постепенно. В январе 1642 г. король выехал из Лондона и отправился в долгий путь по центральным графствам и дальше на север. В апреле он попытался захватить склад военного снаряжения в Гулле (после своего шотландского похода). Но перед ним закрыли ворота, и он вернулся в Йорк. С июня по август Карл и обе палаты давали абсолютно несовместимые инструкции соперничающим группам уполномоченных по подготовке ополчения. Это привело к столкновениям и демонстрации силы. К концу августа подготовка завершилась, и столкновения стали носить более серьезный характер. Когда 20 августа король поднял свое знамя в Ноттингеме, это означало официальное объявление войны. Все же у обеих сторон оставалась надежда, что удастся провести переговоры или что всего одно сражение между двумя армиями решит конфликт. Однако первое сражение, происшедшее 23 октября в Эджхилле (Уорикшир), затянулось и не решило ничего. Хотя король направился к Лондону и вошел в Брентфорд, численность его войска и снабжение были недостаточными, чтобы отразить атаки противника. Он отступил в Оксфорд, так как настала зима и дороги стали непроходимыми. Только после зимы, отмеченной неустойчивым миром и тщетными переговорами, началась настоящая война. Первые войска были собраны наспех, им платили скудное жалованье. К весне стало ясно, что нужно проводить мобилизацию. В каждом регионе производили набор в армию, были выделены деньги и учрежден административный аппарат для организации армии. Страна оказалась втянутой в войну, и требования войны превратили гражданские волнения в кровавую революцию.