История Византийской империи. Том 2
Шрифт:
Однако критическое положение империи и затруднения, постигшие Урбана II в Риме, где был выставлен ему антипапа, помешали созыву предполагаемого собора. Случившийся через несколько лет после этого первый Крестовый поход и вспыхнувшие между греками и крестоносцами распри и взаимное недоверие не могли содействовать сближению между церквами. При Иоанне Комнине переговоры между императором и папами Калликстом II и Гонорием II об унии продолжались. Существуют два письма Иоанна, адресованные этим папам. Папские посланники прибыли в Константинополь со всеми полномочиями для ведения переговоров. Однако им не удалось достичь каких-либо ощутимых результатов. С другой стороны, некоторое количество образованных латинян с Запада принимали участие в теологических диспутах в Константинополе. Немец Ансельм из Хавельберга, который писал около 1150 г., оставил весьма интересное сообщение о диспуте, происходившем перед Иоанном
Отношения с папским престолом стали более активными при латинофильском преемнике Иоанна Мануиле. Последний, исполненный надежд на восстановление единой Римской империи и уверенный в том, что императорскую корону он сможет получить лишь из рук римского папы, предлагал римскому престолу унию. Отсюда видно, что основанием переговоров об унии были чисто политические расчеты. Один немецкий историк церкви (Норден) правильно отметил: «Комнины думали при помощи папства подняться до господства над Западом и вместе с тем и над самим папством; папы же мечтали при поддержке Комнинов стать господами Византийской церкви и вместе с тем Византийской империи».
Мануил находился в переписке с несколькими папами, начиная со времени второго Крестового похода. Сами папы иногда также готовы были протянуть императору дружественную руку, особенно Адриан IV, находившийся в ссоре с королем Сицилийским и недовольный недавно коронованным императором Фридрихом Барбароссой. В своем послании к архиепископу Василию Солунскому папа Адриан IV выражает желание «содействовать приведению всех чад к единению церкви», сравнивает Восточную церковь с потерянной драхмой, заблудшею овцой и умершим Лазарем.
Несколько позднее Мануил через своего посланца формально предложил папе Александру III соединение церквей, если только папа возвратит ему корону Римской империи, которой не по праву владеет германский государь Фридрих; в случае, если бы для достижения этого плана папе понадобились деньги и военные силы, то Мануил доставит их ему в изобилии. Но Александр III, дела которого в Италии несколько поправились, ответил на это предложение Мануила отказом.
Созванный в столице императором собор должен был, уничтожив разного рода неудовольствия между латинянами и греками, изыскать те или иные способы к соединению церквей. Мануил употреблял все старания, чтобы склонить патриарха к уступкам. До нас дошел «Разговор» на соборе Мануила с патриархом, очень интересный для характеристики воззрений обоих высоких участников собора. В этом «Разговоре» патриарх дает папе название «воняющего нечестием» и предпочитает иго агарян (т.е. мусульман) игу латинян. Последнее выражение патриарха, отражавшее, очевидно, определенное церковное и общественное настроение эпохи, будет не раз повторяться в будущем, например, в XV веке, в момент уже падения Византии. Мануил должен был уступить и объявил, что он будет удаляться от латинян, «как от змеиного яда». Соборные рассуждения, таким образом, ни к какому соглашению не привели. Было даже решено порвать всякую связь с папой и его единомышленниками.
Итак, Мануил, как в своей светской, внешней политике, так и в церковной, потерпел полную неудачу. Причина последней заключается в том, что политика императора в обеих областях была лишь личной его политикой, не имевшей под собой никакой серьезной реальной почвы: восстановление единой империи было уже давно невозможно; униатские стремления Мануила не находили никакого отклика в народных массах империи.
В последнее смутное пятилетие правления Комнинов (1180—1185), особенно при Андронике I, церковные интересы были поглощены сложными условиями внешней и внутренней жизни, о которых мы уже знаем. Во всяком случае, Андроник, как противник латинофильства своих предшественников, не мог быть, насколько, конечно, можно судить на основании его бурного и краткого царствования, сторонником унии с западной церковью. Во внутренней же церковной жизни он, во имя достижения своих личных планов, сурово расправился с Константинопольским патриархом и не допускал споров по вопросам веры. Приписываемый часто Андронику «Диалог против иудеев» принадлежит более позднему времени.
Смутное в политическом отношении время Ангелов отличалось таким же характером и в церковной жизни, в которой императоры этого дома чувствовали себя хозяевами. Исаак, первый из Ангелов, самовольно смещал с престола одного за другим константинопольских патриархов.
При
Появление подобного спора в Византии в конце XII века может быть объяснено западными влияниями, столь сильными в эпоху Крестовых походов на христианском Востоке. Как известно, эти споры начались на Западе уже давно; еще в IX веке там были люди, учившие, что принимаемая нами евхаристия подлежит тем же процессам, как и обыкновенная пища.
Что касается до отношения Ангелов к папе, то мы уже знаем, что папа главным образом руководился в них политическими интересами, имея одновременно, конечно, и цель побудить Восточную церковь к унии. Последний план папы успеха не имел. Сложная же международная политика, особенно перед четвертым Крестовым походом, когда в решении византийского вопроса главную роль мог сыграть германский государь, наиболее опасный враг для папства, явилась причиной того, что папа всячески старался поддерживать «схизматического» восточного императора, хотя бы и узурпатора, каким был Алексей III, свергнувший своего брата Исаака, только бы не дать возможности западному императору завладеть Восточной империей. О затруднительном положении Иннокентия III во время четвертого похода, когда глава католической церкви, выступивший сначала столь энергично против изменения пути похода, мало-помалу вынужден был изменить свое мнение и признать в почти беспримерном по варварству разгроме Константинополя латинянами соизволение Божие, речь была выше.
Подводя итоги, можно сказать, что религиозная жизнь при Комнинах и Ангелах, период в 123 года (1081—1204), отличалась исключительной интенсивностью и оживлением во внешних связях и противоречивыми, конфликтными процессами внутренних движений. Без сомнения, с точки зрения религиозных проблем, эта эпоха представляет большое значение и живейший интерес.
Внутреннее управление
В качестве самого общего утверждения можно сказать, что внутренняя ситуация в Византийской империи и административная система в течение XII века менялись мало. В то время как история Византийской церкви при Комнинах и Ангелах более или менее полно изучена, совершенно иная ситуация наблюдается в вопросах внутренней социальной и экономической жизни. Если вообще внутренняя история Византии разработана мало и неудовлетворительно, то это особенно дает себя знать начиная с эпохи Комнинов, о чем до сих пор в литературе по вопросам внутренней истории существуют лишь отдельные краткие, иногда построенные лишь на общих суждениях главы в том или ином сочинении, случайные замечания или экскурсы, в лучшем случае небольшие статьи по тому или иному вопросу, так что от какого-либо более или менее стройного представления в данном случае, по крайней мере, в настоящее время, приходится отказаться. Исследователь эпохи Комнинов, французский византинист Ф. Шаландон, автор двух подробных монографий о первых трех Комнинах, надеявшийся в будущем дать опыт истории византийской цивилизации в XII веке, коснулся в изданных томах этих вопросов лишь вкратце, рассчитывая возвратиться к ним в следующем томе, который должен был быть посвящен последним двум Комнинам. Однако Ф. Шаландон умер, не оставив продолжения своего труда, в котором вопросы внутренней жизни Византии в XII веке должны были быть рассмотрены во всем объеме.
Являясь представителем крупной землевладельческой аристократии, Алексей Комнин сделался императором государства, денежное хозяйство которого было в высшей степени расстроено как многочисленными военными предприятиями, так и внутренними смутами предшествовавшего времени. Имея в распоряжении плохие финансы, Алексей должен был, особенно в начале своего правления, вознаграждать своих сторонников, которые помогли ему утвердиться на престоле, и одарять богатыми пожалованиями членов своей фамилии. Затем, напряженные войны с турками, печенегами, норманнами и события, связанные с первым Крестовым походом, также требовали громадных расходов. Средством для пополнения казны послужили ему земельные владения крупных собственников и монастырей.