История ворона
Шрифт:
– Неужели ты знала, что однажды она обретет плоть и кровь?
– Сказать по правде, я удивлена, что это случилось только сейчас.
Делаю еще один внушительный глоток.
– И что же мне с ней делать?
– Вы – свободный юный джентльмен, мастер Эдди, – подмечает Джудит, отрезая горбушку. – И вправе следовать велениям любой музы, какой только пожелаете, и создавать какие угодно произведения искусства!
– Отец так не считает.
– Ну ничего, совсем скоро вы обретете свободу!
– Так-то оно так, но что обо
– Не вижу ничего плохого в жутких историях на ночь, – замечает Джудит и кладет кусок хлеба на глиняную тарелку, разрисованную темно-синими маргаритками. – Благодаря им ваши слушатели будут по утрам просыпаться с благодарностью к Провидению за то, что они еще живы!
Из моего горла вырывается смешок, я согласен.
Служанка ставит тарелку напротив меня и вытирает руки о фартук.
– Порой музы не отступают от нас ни на шаг, даже если мы вовсе того не хотим. Но бывает и наоборот: их нет рядом, когда они нужны нам больше всего на свете. – Она опирается одной рукой о стол и склоняется ко мне, перебирая пальцами ракушки на своих бусах другой. – Мастер Эдди, когда вы пьете спиртное…
Я стыдливо опускаю голову.
– …вы тем самым заглушаете свою музу, перестаете ее слышать! Достичь такого эффекта вашему отцу не под силу, как бы он ни пытался. Вы – куда б'oльшая угроза для собственного творчества, чем он.
Киваю, хоть и не до конца ей верю.
– Вчера мы – Джим, Дэб и я – принесли ее на территорию поместья, – понизив голос, сообщает она.
Ломоть хлеба выскальзывает у меня из пальцев и падает на тарелку.
– Она в моей комнате, – уже шепотом сообщает Джудит. – Спит, причем так крепко, что не добудишься. Мы нашли ее в снегу, у обочины.
– Но как ты поняла, где ее искать?
Джудит возвращается к чугунным горшкам, висящим над огнем.
Я слегка приподнимаюсь, чтобы получше ее разглядеть, хотя тело так и норовит разлечься на столе.
– Джудит? Как же ты узнала, что она там?
– Я слушаю свою музу, – отвечает служанка, помешивая гороховую кашу. – Возблагодарите Господа за то, что Морелла сообщила мне, где искать бедняжку, пока никто другой не нашел ее, не похитил и не убил и пока она сама не замерзла до смерти.
– Как ты сказала? Морелла? – нахмурившись, уточняю я и бросаю взгляд на окно – но желтоглазой совы на ветках уже нет.
– Когда-то и она была мрачной и необузданной, – рассказывает Джудит, имея в виду, по всей видимости, птицу. – По ее милости я часто лежала без сна по ночам, и такая дрожь меня била – словами не описать! А всё из-за жутких историй, которые приходили мне на ум – таких страшных, что любой, кто услышал бы, как они срываются с моих миленьких губ, пришел бы в ужас. Но я любила и берегла ее – и вам стоило бы последовать моему примеру, – подмечает она и кивает на окно. – Как только отдохнете, уж позаботьтесь о ней.
– Но ведь у меня на носу отъезд из «Молдавии».
– Вы будете страшно жалеть, если загубите это создание, – качая головой, заверяет меня Джудит.
– Но ведь я собираюсь поступать в один из самых именитых университетов…
– Ваша муза способна воспарить в небеса – надо только дать ей свободу.
– Но…
– Ваша муза, – повторяет Джудит, но уже медленнее, – способна воспарить в небеса – надо только дать ей свободу. Не стоит воспринимать этот дар как должное.
Делаю еще один глоток.
– Вы меня слушаете? – спрашивает Джудит.
Поперхнувшись, я кашляю и утираю рот рукавом.
– Все, кто только видел ее в Ричмонде, воспылали к ней ненавистью. Если я буду потворствовать ей и выставлять ее напоказ, меня самого возненавидят – еще сильнее, чем теперь, – говорю я, качая головой. – Не могу я и дальше очаровываться этим мрачным видением. Оно меня погубит.
Джудит со вздохом продолжает мешать кашу, едва слышно извиняясь перед Мореллой и «бедняжкой-вороном».
Глава 12
Линор
– У меня есть для тебя два совета, моя Девочка-Ворон, – говорит кто-то густым, журчащим голосом, который мог бы принадлежать как мужчине, так и женщине.
Язык у меня пересох, душа изголодалась. Я открываю глаза и вижу два желтых глаза с огромными черными зрачками, которые глядят на меня откуда-то сверху. На меня смотрит странное существо – наполовину сова, наполовину человек; диковинное создание с женской фигурой и пушистыми крапчатыми перьями на круглой голове. На макушке у нее торчат два хохолка, похожие на рога.
– Первый, – произносит сова маленькими, золотистыми губами, по форме точь-в-точь как человеческие. – Больше не подпускай юного По к бутылке. Это жизненно важно. Ты меня поняла?
Я хмурюсь, но не произношу ни слова.
Сова склоняется ко мне, и перья у нее на шее негромко шелестят.
– Стоит ему сделать только глоток, и тебя тут же окутывает дурман. Так было всегда – даже когда ты еще таилась во мраке, мечтая обрести форму. Удивлена, что ты ничего не помнишь.
Я приподнимаюсь на колючем, соломенном матрасе и оглядываю комнату, где я оказалась. Размером она не больше сарая, а из мебели в ней только кровать, умывальник и шкафчик с ящичками. Бревенчатые стены украшены венками из засушенных цветов, а в воздухе чувствуется запах дерева гикори, доносящийся с кухни «Молдавии».
– Где это я? – спрашиваю я у незнакомки. В ушах гулко отдается стук сердца.
– И второй совет, – продолжает сова, а потом вдруг дает мне подзатыльник покрытой перьями рукой. – Прекращай себя так опрометчиво и вызывающе вести! Немедленно! И о чем ты только думала, разгуливая у всех на виду?!